Я положил телефон на стол, затем выругался и снова поднял трубку, решив написать Морган ответ на присланную ею фотографию вместо ответа на свои извинения.

Тревор: Она вообще пошевелилась во сне? Этта выглядит совершенно измученной.

Через несколько минут она ответила.

Морган: Вот что происходит, когда тебе весь день уделяют внимание. Она не привыкла, чтобы такое количество людей любило ее. ))

Тревор: Что ж, ей лучше привыкнуть. Я говорил, что у нее еще около двадцати человек ждут своего часа, чтобы сделать это.

Морган: Ага, кстати об этом…

Я ждал, наблюдая за маленькими точками на экране, что показалось мне очень долгим.

Морган: Вы, ребята, можете приезжать в любое время. Я думаю, что мы достаточно устроились, как и собирались, и уверена, что твоя мама сходит с ума от ожидания.

Я удивленно фыркнул. Как бы мне ни хотелось поверить Морган на слово, она была настолько изворотливой, что я даже не ожидал, что она пригласит нас, особенно после моей ошибки прошлой ночью.

Я вздохнул с облегчением и решил позвонить ей вместо того, чтобы писать смс.

— Привет, — ответила она.

— Привет. — Мой голос прозвучал странно и отрывочно, и я в раздражении тихонько ударил ладонью по лбу. Да, похоже, мое беспокойство не исчезло полностью.

— Тревор, ты сам позвонил мне, — напомнила она, немного посмеиваясь над моим неловким молчанием.

— Верно. — Я потер лицо рукой, пытаясь собраться с силами.

— Я просто подумал, что будет легче говорить, а не писать. Ты серьезно не против, что мы приедем в любое время? Потому что в ту минуту, когда я скажу маме, она захочет сразу же поехать на юг. — Возможно, я преувеличивал, но это точно ненамного. И не удивился бы, если бы моя мама была уже наполовину собрана в ожидании.

Морган нервно рассмеялась.

— Да, я уверена. Приезжайте когда угодно. Завтра мне нужно начать искать работу, но в остальном мы довольно свободны.

— А…

— И…

Мы оба заговорили одновременно, но остановились.

— И мне тоже не терпится увидеть тебя, — наконец, сказала она немного робким голосом.

— Господи, женщина, — пробормотал я, взглянув на открытую дверь своего офиса и пожалев, что не закрыл ее. — Ты заставила меня ждать этого.

Что, черт возьми, я делал? Я просто падал в кроличью нору. И не мог остановиться.

— Я знаю, — ответила она. — Извини.

— Я... — Кто-то остановился в дверном проеме, и я, заикаясь, замолчал. Черт, знал же, что не стоит пытаться разговаривать с ней в офисе.

— Принес пончики, — сварливо произнес Брам. Похоже, он все еще мало спал.

— Бери, если хочешь. — Затем он ушел, не дожидаясь ответа.

— Черт, ты на работе? — спросила Морган.

— Я тот, кто тебе позвонил, — напомнил я с улыбкой. — Помнишь?

— О верно. Блин, ты бездельничаешь.

— Я совладелец, поэтому делаю то, что хочу, — похвастался я.

— Нет, не делаешь! — крикнул Брам из другой комнаты, заставив меня снова пожалеть, что я не закрыл дверь своего кабинета.

— Заткнись, Брам, — крикнул я в ответ, пытаясь прикрыть микрофон своего телефона.

— Давай просто поговорим с тобой позже, — смеясь, сказала Морган. — Дай мне знать, что скажет твоя мама.

— Хорошо, — ответил я, почти назвав ее «красоткой», но в последнюю секунду остановился. Мне нужно было остановить этот поезд до того, как он полностью покинет станцию. — Я позвоню тебе сегодня вечером.

Я положил телефон на стол, как только мы попрощались, и тут же вскочил на ноги, еле удерживаясь от победного танца, как какой-нибудь герой комедийного сериала девяностых. Я был смесью беспорядочных эмоций: вины и беспокойства, немного страха и адского волнения. Собирался ее увидеть, и не только это, собирался познакомить своих родителей с Эттой. У меня было то, что моя мама любила называть «муравьями в штанах», и я никак не мог усидеть за своим столом. Так что вместо этого пошел в офис Брама, чтобы понадоедать ему.

— До сих пор не спишь? — бодро спросил я, улыбаясь, когда он взглянул на меня.

— Я не думаю, что ей это нужно, — серьезно ответил он, подняв руки в жесте капитуляции. — Честное слово, я не думаю, что моему ребенку нужен сон.

— Конечно.

— Нет, я совершенно серьезно. Она не спит около двадцати часов в сутки. Это безумие.

— Как Ани? — спросил я, прислонившись к дверному косяку.

— Она в плохом настроении и почти всех ненавидит, кроме Ариэль.

— Значит, ты хочешь сказать, что она плохо с тобой обращается, — сказал я с явно притворным сочувствием.

— Мужик, я просто хочу переспать со своей женщиной, — проворчал он. — И когда я говорю «переспать», я имею в виду сон. Сомневаюсь, что смогу на данный момент сделать больше.

Брам не очень много говорил, а тем более, когда его что-то беспокоило, поэтому я сразу же стал серьезным при его словах. Было немного забавно, что Ариэль держала их в таком напряжении, но я мог видеть, какой урон это наносило ему, и это был не маленький урон.

— Почему бы вам, ребята, не оставить ее сегодня со мной? — предложил я, все еще говоря после разговора с Морган с такой энергией, словно не спать всю ночь с младенцем казалось хорошей идеей.

— Ты серьезно? — спросил он с облегчением на лице. — Пожалуйста, будь серьезен прямо сейчас.

— Ага. — Я кивнул. — Позвони Ани и дай мне знать.

— О, прямо сейчас я говорю тебе да, — твердо сказал он. — Ани может говорить все, что хочет.

— Круто. — Я оттолкнулся от дверного косяка и потянулся. — Дай мне знать позже, когда захочешь ее подвезти. Я уезжаю на день.

— Куда? — спросил он, удивленно дернув головой. — Куда ты идешь?

— Я босс, — с улыбкой сказал я. — Поэтому поеду, куда захочу.

Я ушел, звуки его проклятий звенели у меня в ушах. Я сочувствовал ему — понедельник всегда был для нас очень загружен, и пытаться сделать все, пока меня не было, было отстойно, но у меня не было возможности работать. Потому что мой разум был слишком занят Морган и Эттой и поездкой, которую мне нужно было спланировать, чтобы я мог увидеть их.

Поэтому вышел из офиса и поехал прямо к родителям. Я избегал маму с тех пор, как Морган отложила наш приезд, и мне не терпелось сказать ей, что она наконец-то могла составить какие-то планы. Я просто надеялся, что смогу подавить свое волнение настолько, чтобы она не увидела меня насквозь.

— Эй, мама? — позвал я, когда открыл входную дверь. — Где ты?

— Она там сзади, — ответил папа, идя по коридору. — Что ты здесь делаешь в восемь утра?

— Взял выходной, — сказал я, немного посмеиваясь над удивленным выражением его лица.

Я не из тех, кто брал выходные наугад. Потому что всегда планировал и сообщал им заранее, если меня не будет в офисе, и делал это не очень часто. Если чему меня и научил отец, так это ценности хорошей трудовой этики. Моя карьера в семейном бизнесе не повлияла на это; наоборот, это заставляло меня работать усерднее. Как один из сыновей хозяина, я подавал пример и не хотел, чтобы он был дерьмовым. Мы строили что-то, что должно было служить долго, надеюсь, на протяжении многих поколений. Я бы не рискнул этим, лишь наполовину выполняя свою работу.

— Хорошо, — сказал отец, пожав плечами. — Ты хочешь провести свой редкий выходной с мамой, будь моим гостем, — поддразнил он.

— Не могу придумать лучшей компании, — ответил я.

Мы прошли туда, где моя мама сажала цветы в горшочки, и я сел на ступеньки крыльца, чтобы посмотреть, как она работает.

— Тревор, — воскликнула она радостно. — Что ты здесь делаешь?

Я, видимо, удивил их обоих.

— Мне сегодня звонила Морган, — легко произнес я, прислонившись спиной к крыльцу. — Она сказала, что они всегда рады видеть вас.

— Действительно? — спросила мама, сдерживаясь, по-прежнему держа руки запястьями глубоко в земле. — Боже, какое облегчение.

— Я же говорил, что она просто хотела сначала уладить свои дела, — напомнил я ей.

— Ну да, — ответила она, ее руки снова зашевелились. — Но я подумала, что это могло бы ее оттолкнуть, понимаешь? За десять лет многое может измениться — мы действительно не знаем эту женщину. В голове у нее могло быть сколько угодно мыслей. Я просто рада, что она позволит нам увидеть маленькую Генриэтту.

— Она тебе понравится, мама, — сказал я, внимательно наблюдая за ней, когда мой папа сел в садовый стул рядом с нами. — И ты ей уже нравишься.

— Я никогда не говорила, что она мне не нравится, — возразила она. — Во всяком случае, то, что я помню. Она была милой девушкой. Хорошие манеры, хотя я понятия не имею, где она их взяла, учитывая ее родителей.

— У нее все еще хорошие манеры, — ответил я, немного обеспокоенный комментарием мамы. Судя по словам Морган, ее отец был стойким парнем. Конечно, в прошлом у него были проблемы, но, насколько я мог судить, он был хорошим отцом. Кроме того, если она действительно судила по происхождению человека, ее мнение обо мне и моих братьях не могло быть очень высоким.

— Когда она сказала, мы можем приехать в гости? — спросил мой папа.

— Она сказала, что когда угодно, — ответил я, изо всех сил стараясь не открыть рот и не спросить маму, что именно она имела в виду о родителях Морган.

— Итак, как только мы решим, можем сразу ехать.

— Хорошо, я пойду и надену ботинки, — пошутила мама. Я заставил себя улыбнуться.

— Я сказал ей, что это возможно, — признался я.

— Ах, да? Что еще ты ей сказал? — спросила мама.

— Что ты молодец, — ответил я, и моя улыбка стала легче от ее поддразнивающего тона. Было трудно долго злиться на нее. — Что вам не терпится встретиться с ними. Что мы все считаем их частью нашей семьи.

— О, хорошо, — сказала мама. — Я явно вырастила умного человека.

— Об этом когда-либо говорилось?

— Что ж, — сказал папа, растягивая слово, чем рассмешил мою маму.

— Мы можем поехать, когда ты будешь готова, мама, — сказал я немного тише, наблюдая, как она переходит от волнения к нервозности. Это была знакомая мне мама, которая беспокоилась. Не та женщина, которая разглагольствовала о сексуальной жизни своих сыновей и намекала, что кто-то с плохими родителями.