Иоганн обеспокоенно рассмотрел рот парня, искривившийся от боли, но с облегчением констатировал, что кровь больше не хлещет из разбитых губ и носа. По крайней мере, ребра от удара не пропороли ему легкие.

— Что тебе от меня нужно? — спросил Иоганн. — Ты на меня напал, ни слова не сказал, откуда я мог знать, что ты ранен. Думаешь, я буду драться с раненым?

Парень промолчал, бросив на него полный ненависти взгляд.

— Ах, да, я же один из этих иностранцев-еретиков, — произнес с горечью Иоганн. — И от них, по-видимому, можно ждать только плохого?

— А вы от нас не ждете? — возразил парень, с трудом поднимаясь на ноги.

При нападении он казался гораздо выше, но теперь Иоганн увидел, что тот не достает ему даже до плеча. Внезапно его замучила совесть, что он ввязался в драку. Когда он опустил взгляд, то увидел, что его рубашка тоже разорвана и вымазана в грязи.

— Итак, что ты от меня хочешь? — он вновь обернулся к чужаку. — Или ты только хотел мне помешать, увидеть мертвую девушку в воде…

— Я об этом ничего не знаю, — слишком уж быстро произнес парень.

Иоганн насторожился. Как собака, учуявшая след, он совершенно четко представил каждую деталь, и с максимальной остротой понял все шорохи и движения. Парень что-то знал! Пока тот говорил, Иоганна осенило подозрение. Он недоверчиво оглядел жалкую фигуру.

— Ты знаешь, кто убийца или…? Это ты? Или отвой отец? Твой брат?

К его удивлению парень рассмеялся и презрительно сплюнул.

— Это не покойница, — повторил он, в этот раз его голос прозвучал искренне. — Я сидел на дереве над тобой, это было мое лицо, ты его видел в воде.

— Не ври, в воде лежала девушка с длинными волосами! У нее были белые руки, а не грязные лапы, как у тебя!

Парнишка пожал плечами.

— Ну и ищи ее, — ответил он небрежно и указал на дуб.

Иоганн нерешительно подошел поближе. Вода чистая, это он смог разглядеть и отсюда. Должно быть, труп утащили рыбы или течением унесло в глубину.

— Послушай, — произнес он. — Я могу быть немецким ублюдком, но мне поверят больше, чем тебе, если я расскажу, что увидел в воде. Итак, говори мне правду! Кто эта девушка?

Парнишка сделал шаг назад и, ухмыляясь, скрестил руки.

— Призрак или сон, что еще? Иди домой и расскажи, что ты видел привидение, крестьяне тебе поверят. А царь, в лучшем случае, пройдется по тебе пару раз батогом, чтобы ты узнал, что он думает о суевериях.

После этих слов Иоганн подскочил к нему и схватил за воротник. На сей раз парень не сопротивлялся.

— Нечего меня дурачить! — зашипел Иоганн. — Царь бы меня выслушал. Но самое главное, что некий полковник Дережев крайне заинтересован местом нахождения трупа.

Внезапно в лице парнишки промелькнул страх. Он стремительно высвободился и отскочил. Иоганн почувствовал, что неприязнь холодным туманом окружает его, лишая воздуха.

— Чтобы ты не увидел в воде, — наконец тихо произнес парень, — Если тебе дорога жизнь, молчи об этом.

— Кто угрожает мне, ты? — засмеялся Иоганн. — Как насчет того, чтобы просто мне сказать правду? Кто покойница?

Темные глаза, казалось, обжигали.

— А сам ты то, как думаешь? — спросил незнакомец без следов иронии.

Иоганн посерьезнел. Все ситуация казалась ему безумной, как сон, и столь же нереальной.

— Это покойница из Невы, которую, якобы, зовут Наташа НегловнаТорашкина. Она лежала в нашей мастерской…

Он замолк на полуслове. След стал отчетливее, получил цвет и форму, и обрел фигуру таинственного гостя. Он снова инстинктивно почувствовал присутствие незнакомца, который набросил ему на голову саван, а затем исчез через узкую щель. С открытым ртом он уставился на парня.

— Ты был в мастерской, — констатировал Иоганн.

Парнишка молчал.

— Вы хотели, чтобы труп исчез. Почему?

Язвительная усмешка скользнула по лицу парня. Он старался счистить грязь с рукавов, что выглядело зряшной затеей.

— Перестань искать покойницу.

— Я тебе не верю, — ответил Иоганн. — Ни одному слову. Кто ты?

— Иди домой, — тихо произнес незнакомец. — И рассказывай, что хочешь.

— Я так и сделаю. И они мне поверят.

— Ты сильно ошибаешься, — произнес насмешливо русский и указал на что-то за спиной Иоганна. — Они поверят Мите.

Иоганн обернулся. Примерно в пятидесяти футах от него стоял юродивый и пристально глядел. А когда увидел, что Иоганн за ним наблюдает, то издал испуганный звук и сбежал.

— Митя с удовольствием расскажет, что ты был тем, кто снова выбросил труп в Неву.

Иоганн чертыхнулся. Он вдруг оказался замешанным в опасное дело. Больше неизвестности его раздражало бессилие, которое вдруг ощутил.

— Так что послушай моего совета, — мрачно заключил парень. — Возвращайся домой, и забудь о своей прогулке сюда. А лучше всего, меня тоже забудь.

Он повернулся и пошел прочь вдоль Невы. Иоганн его не останавливал. Как только парнишка скрылся за поворотом, Иоганн на подгибающихся ногах вернулся к дубу и всмотрелся в глубину. Но из воды на него смотрело лишь зеркальное отражение его собственного лица.

Он пришел в ужас, увидев, что в чулане его поджидала Марфа. Хотя утро еще не наступило, она была одета и грела руки о кружку с похлебкой. Иван спал на лавке, рядом из каморки доносилось тяжелое дыхание дяди Михаэля. Иоганн остановился в дверях и опустил голову. Он почти ощутил, как взгляд Марфы скользил по его разорванной рубахе.

— Сядь, Иоганн, — произнесла она тихо. Неодобрение в ее голосе резало, как ножом.

Марфа поднялась и направилась в спальню. Когда она вернулась, то в руках держала старую рубаху дяди Михаэля, которую бросила Иоганну.

— Переоденься, чтобы Михаэль не застукал, что ты бродишь по ночам. Мы больше не живем в Москве в Немецкой слободе!

Она сделала ударение на русском названии немецкого предместья, будто хотела напомнить, что теперь он несвободен.

— Я ходил только к Неве, — оправдывался он.

— Мне без разницы, где ты был, — поставила она его на место. — Я не хочу увидеть, как тебя принесут в мастерскую зарезанного или забитого ногами. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Ты не слышишь, о чем шепчутся крестьяне и слуги? Ты хочешь, чтобы тебя заподозрили в убийстве? Не забывай, что мы порядочные люди.

— Я ничего не сделал, — огрызнулся он. — Ты меня знаешь!

— Именно, — заметила она сухо. — Ты — добродушный пес, а там снаружи — волки.

«Как же она права», — с горечью подумал Иоганн. На одну секунду он поддался искушению рассказать ей, что видел, но намерение исчезло быстрее, чем он решился. Не нужно ей всего знать.

— Марфа, — произнес он серьезно. — Я понимаю, что ты беспокоишься. Но я не позволю мне диктовать, куда можно ходить, а куда нет.

После этих слов Иоганн глубоко вздохнул. Он еще никогда ей не перечил и почти не сомневался, что получит за эту наглость пощечину. Но она лишь смотрела на него, плотно сжав губы. Это его удивило.

— Как знаешь, — ответила Марфа. — Избили тебя, а не меня.

Ее голос понизился, когда она перегнулась к нему через стол.

— Но подумай немного о своем дяде. В его жизни уже было достаточно потерь.

Я не хочу, чтобы на него навлекли беду.

На этих словах ее голос приобрел мягкий звук, которого он еще никогда не слышал. Когда он глянул ей в лицо, то впервые понял, что суровая Марфа любит своего ворчливого старого мужа. Это открытие касалось и его. Иоганн смутился, будто открыл чей-то секрет, не предназначавшийся для его глаз. Он быстро отвернулся, и натянул рубаху из грубого полотна, ставшую узкой его дяде. Он чувствовал себя чужим.

— Сейчас Михаэль спит, — продолжила Марфа. — Но по ночам его мучают кошмары. Не нужно, чтобы он еще и твою кровь во сне видел.

Весь следующий день Митя не показывался, но Иоганн все же нервничал. До сих пор ему удавалось скрывать свое беспокойство и переутомление, но дяде бросилось в глаза, как не собранно он работает. Дважды он чуть не ударил себя по пальцам, и даже Иван, никогда не лишавшийся спокойствия, неоднократно смотрел на него с удивлением.

— У тебя пляска святого Витта? — напустился на него дядя Михаэль, когда он в третий раз криво забил гвоздь.

Иоганн украдкой наблюдал за могучим стариком, очень походившим на его отца, но отличавшимся по характеру. Впервые ему бросились в глаза глубокие морщины беспокойства на лбу Михаэля, и зачерствевшие уголки рта, которые поднимались лишь, когда он изредка смеялся. И даже Иоганн не ощущал большого желания веселиться. Бремя неопределенности, со вчерашнего дня давившее ему на плечи, доставляло массу хлопот. Он должен догадаться, кем являлся тот парень. Несомненно, он связан с Митей, который уже несколько дней следил за мастерской. Больше, чем когда-либо, Иоганн чувствовал, как палач сжимает ему горло, готовый при малейшем движении одним рывком свернуть шею.

После обеда пришел новый воз с древесиной.

Запах смолы наслаивался на чуть солоноватый дух земли и пота. Грудь и ноги лошадей облепила тина, и они фыркали от усталости. Недовольный Иоганн узнал, что обоз сопровождал один из драгунов Дережева. Он носил не шлем, как гренадеры, а треуголку, из-под которой выглядывал светлый, короткий парик, и вооружен был саблей и винтовкой. Подбородок гладко выбрит, однако, он носил усы, точь в точь, как у Дережева. Иоганн побежал вместе со всеми, помогать разгружать древесину. Все это время его не покидало чувство, что драгун за ним наблюдал.

— Осторожнее! — рявкнул Михаэль на своего помощника.

С треском лопнул ремень, пачка бревен пришла в движение, и перекосилась на бок. Один конь шарахнулся и дернул сбрую. Ее край больно царапнул Иоганна по предплечью, и груз вывалился у него из рук. Плечо пронзила резкая боль. Но ему удалось удержать равновесие и убрать с дороги ноги. Затем его облило грязью. Возле его ног со страшным, тупым ударом упал грубо обрубленный ствол. С трясущимися руками Иоганн отшатнулся. Осторожно попробовал пошевелить травмированной рукой, но дернулся от боли. На него уставились помощники с бледными от испуга лицами. Толька на лице драгуна, заметил он, вспыхнула насмешливая улыбка.