Растворение коры или трансформация коры?

Говорилось, что Материя есть Энергия, E=mc~2, но на клеточном уровне обнаруживается новое уравнение: Материя=Сознание. Океан сознание и всемогущей силы, цвета ультрамарина.

Но как мы перешли от той текучести к этой отверделости, как эта корка или кора стала затвердевшей? Вся эволюция представляет собой грандиозный процесс затвердения, построения тюрьмы, на том или другом уровне. "Ложная материя" не ждала, пока сформируется наш разум -- возможно, она сделала его "толще", чем у других видов; верно, что только мы отрезаны от вселенской жизни, только мы знаем персональную боль и смерть, только мы переживаем беспорядок и отлучены от знания точного закона и спонтанного движения, но также только мы стали осознавать свою индивидуальную тюрьму, и, возможно, только мы способны сознательно вернуть себе ту пружину или тот источник, который позволил бы трансформировать нашу тюрьму боли и смерти и беспорядка в нечто иное, чего не знал ни один из предшествовавших видов. Такова Поворотная Точка, которой достигла Мать. И одним утром, когда она приближалась к той движущейся границе Материи (нашей "Материи"), ей стала ясна вся картина эволюции: Можно сказать, что все переживания ведут к единственному откровению: существует только сознание. И именно решение или выбор сознания творит форму -- все формы -- от наиболее тонких до самых материальных; и материальный мир, ВИДИМАЯ жесткость материального мира, проистекает из искажения или затемнения сознания, которое утратило чувство всемогущества. И это искажение стало гораздо более выраженным с появлением Разума, который в своем действии заменил сознание [великая эволюционная точка "отсечки", которая началась с нашим отделением от "животного"], настолько, что фактически он занял место сознания, и теперь Разум, в своем обычном действии, не может отличить себя от сознания: он не знает, что такое сознание. Чтобы Разум был сознательным, он должен ментализировать, другими словами, преградить Поток, поделить вещи на кусочки и рассовать их по ящищкам, что замещает (бедно) спонтанность животной жизни. Быть сознательным означает размечать. Нет меток, нет "сознания". И все это имеет смысл -- единственный лишь смысл -- если достигнешь конца этого. Конец -- это когда сознание восстанавливает свою силу.

Будет ли это иметь силу трансформировать "корку"?

Трансформация корки, или попытка растворить корку, станет последней стадией йоги Матери после великой Поворотной Точки 1968 года. Объединить две стороны в новом бытии.

Нулевой час материи

Но тогда, если Материя=Сознание, то в зависимости от светлости сознания, мы будем иметь более или менее грубую и темную материю. Если вибрация тяжела, то и материя тяжела. Если сознание медленно, то и материя медленна -- почти в застое. Легкость Материи пропорциональна скорости сознания; в истинные моменты Материя светла и прозрачна; в ложное время она несговорчива и заточает вас в тюрьму -- и все же это та же самая Материя. Как материя гусеницы и бабочки. С различными ритмами сознания.

Чтобы перейти от гусеницы к бабочке, Материи не нужно меняться: должен измениться ритм сознания. В куколке бабочки время останавливается... и Материя трансформирована.

Возможно, это неожиданный взгляд на проблему.

Трансформация Материи -- это проблема трансформации ритма материального сознания.

Супраментальная Вибрация одновременно совершенно спокойная и характеризуется фантастическим движением.

Математики говорят, что при достижении скорости света время останавливается или же, что это тот предел, когда время замыкается на себя, и теоретически возраст человека, путешествующего со скоростью света, будет оставаться неизменным, тогда как его братья будут стареть и умирать на медленной земле. Не зная этого, они прикоснулись к глубокому закону. Только это не вопрос скорости в километрах в час, это вопрос скорости сознания. На пределе материального времени, как и на клеточном пределе материальной толщины, та же самая Материя трансформируется и меняет свои законы. На обоих полюсах наталкиваешься на единственное сознание, которое формирует и переформовывает Материю в соответствии с ее скоростью... или радостью.

Материя есть свойство скорости сознания.

Когда время останавливается, Материя меняется.

Нулевой час Материи.

Смерть -- это изменение ритма.

Вместо того, чтобы менять ритм, умирая, мы должны изменить этот ритм в теле.

Возможно, в этом заключается вся проблема трансформации.

Посмотрим.

Но, прежде всего, как можно жить в той клеточной текучести, в той жизни "без барьеров" и как организовать ее практически?

Как выглядит эта децентрализированная жизнь?

XXII. НОВОЕ ВОСПРИЯТИЕ

Пройдя через ту сеть, ту многообразную клеточную жизнь или клеточное сознание, поначалу наталкиваешься на ужасающий хаос. Поистине хаос нового рождения в мире. Если бы это был вопрос рождения существа, полностью нового и обнаженного, то это было бы прекрасно, но это возрождение в старой корке или через старую корку и несмотря на нее. Глаза уже не видят прежним образом, руки уже не действуют привычным способом, а ноги удерживают тело прежним способом, функции тела подчиняются старым привычкам, сон мирно спит, время отмеряется часами, и тело находит свое пристанище в своей маленькой благовидной броне. Требуется время, чтобы начать понимать, что есть что, и начать организовывать то, что поначалу кажется очень неопределенным, если не бесконечным сознанием цвета ультрамарина -- не падать в обморок: несмотря ни на что идти и встречаться с той сотней, двумя сотнями людей в день, отвечать на их вопросы, распутывать их ссоры, подписывать чеки и оценивать расходы... Поддерживать контакт, имея совершенно другой контакт. Этот "фарс" будет продолжаться прямо до 1973 года. И, естественно, "Мать дряхлеет, Мать стара, Мать...", как говорила она мне, смеясь, со своим неизменным юмором, как если бы юмор был бы поистине единственной вещью, которая могла бы существовать на обеих сторонах! Возможно, это единственная вещь, которой недостает животным, и единственная вещь в нас, которая перейдем в следующий вид.

И, действительно, все новое функционирование, которое постепенно появлялось, меняло, атрофировало или разрушало старое функционирование: зрение ухудшалось, слух ухудшался, пульс был столь странный, что убил бы кого угодно еще дюжину лет назад, память подводила... все признаки дезинтеграции. Прием пищи тоже становился проблемой. Понятно, это одна из необходимых вещей, -- говорила она, смеясь, -- тело должно есть. Но до какого предела и как?... Переход, как сделать этот переход? Шаг, скорость трансформации, приемы трансформации?... Тело ничего не знает. Это бедное тело ничего не может сказать, потому что оно не знает. Ему совершенно ясно было показано, что все то, что оно, как оно думало, выучило за девяносто лет, не имеет вовсе никакого значения, и все должно быть еще выучено! Так что тело полно доброй воли, но находится в абсолютном неведении. Оно лишь пытается прислушиваться к малейшему намеку, но эти намеки... не очень ясные. Дело дошло уже до того, что даже те вещи, которые были понятны и были приняты (с самого раннего возраста мы обретаем привычку о вещах, что "так и должно быть") стали абсолютно нереальными и фантастическими. Все те вещи, которые никогда не обсуждались и принимались как должное: нереальными и фантастичными. Иногда тело удивляется, как, как же можно сделать какое-то движение. Ты понимаешь, все функционирование, все поставлено под вопрос. И все маленькие образчики вокруг нее наблюдали и отмечали это, и все это кишение было в Матери, или, скорее, она была повсюду в том кишении тревожных или нетерпеливых или катастрофических реакций -- осада. Осада Смертью. Это будет до самой последней секунды. Они предвидели все, даже ее смерть. Они знали все. Подождите, последний акт еще не сыгран! -- сказала она. Ты знаешь, ты расскажешь им.

Ты расскажешь им...