-- Да, -- нехотя сознался мужичонка. -- Только я эти дыры не прожигал, клянусь! Я же курю два раза в день, утром и после обеда. У меня и привычки нет лежа курить.

-- Ладно-ладно, верю я тебе, -- успокоил его Нумизмат и, уже склоняясь над линолеумом, заметил как бы невзначай: -- А баклажку эту Ренат в телегу с мусором выкинул.

Минут через пять после этих слов Сергунчик отпросился за новой кистью, его долго не было, пришел он уже изрядно повеселевший, забывший про свои обиды и болячки. На него напала болтливость, и спасало Силина лишь то, что время от времени Сергунчик удалялся в туалет и возвращался еще более счастливым. К окончанию работы он был уже "хорош", говорить не мог, сидел на полу, по-турецки сложив ноги, облизываясь, и время от времени изображал руками что-то вульгарно-непристойное, очевидно, так он ругался с отсутствующим бригадиром. Пристроив последний плинтус, Силин сам принес ему злосчастную баклажку и налил еще полстакана мутного пойла, пахнувшего больше ацетоном, чем спиртом. Пару минут Сергунчик соображал, что это у него в руке, потом понял, показал Силину знаками, чтобы тот налил себе.

-- Я потом, -- усмехнулся Нумизмат. -- После тебя.

После выпитой бурдомаги Сергунчик оставался на плаву еще секунд сорок, затем плавно повалился набок.

Не сильно церемонясь с бесчувственным телом, Силин отволок его на первый этаж и пристроил в маленькой комнатке для прислуги, поближе к теплой батарее. Теперь ничто уже не мешало Нумизмату заняться работой на себя.

Первым делом он спустился на первый этаж и запер дверь. Опасаться ему было кого, вторые сутки дом охраняли по всем правилам действующих резиденций: два внушительных жлоба ошивались в сторожке, лениво поглядывая на экраны внешнего обзора. Двор они пока еще не просматривали, незачем было, но Нумизмат хотел подстраховаться, чтобы его не застали в самый разгар не предусмотренного сметой труда.

После этого Силин спустился вниз, в гараж. Его давно уже привлекал импортный портативный аппарат для газосварки. Еще три дня назад он опробовал его, убедился, что два небольших баллона на удобной тележке заряжены и вполне доступны ему в управлении. Нумизмат достаточно попотел, поднимая тележку по всем лестницам на второй этаж, при всей своей компактности весила она не меньше пятидесяти килограммов.

Открыв нишу и еще раз осмотрев ее, Силин принес стремянку и асбестовое покрывало, предназначенное для тушения небольших пожаров. Постелив эту тряпку на пол, он поставил сверху стремянку, натянул на голову строительный подшлемник, прикрывающий еще и шею, защитные очки и разжег горелку.

Тонкая оцинкованная жесть резалась гудящим голубым пламенем, как бумага. Проделав в коробе квадратное отверстие, как раз повторяющее по своим размерам люк из плит подвесного потолка, Михаил ловко подхватил вырезанный кусок жести и осторожно, дабы не обжечься об еще горячие края дыры, заглянул внутрь короба. Да, он все рассчитал верно. Пространства внутри вентиляционной трубы вполне хватило бы даже для двоих.

В несколько приемов спустив вниз позаимствованное оборудование, Силин вернулся к своему убежищу уже с сумкой. Оббив молотком выступающие части оплавленного шва, Нумизмат закинул сумку в темное жерло своего нового жилища и, используя полки комнатки как лестницу -- с таким расчетом он их и делал -поднялся наверх.

В сам короб он протиснулся с некоторой опаской. Все-таки весил он немало -- как бы не разошлись замки сборки, да и побаивался за крепеж всего сооружения к потолку. Слава Богу, все было сработано крепко и на совесть. В коробе слегка пахло металлом, свежей окалиной и почему-то краской. Михаил прополз по прямоугольной трубе как можно дальше, так, чтобы ноги не торчали над дырой, затем зажег фонарик и осмотрелся. Батарейка уже слегка подсела, и луч света не достигал конца воздуховода.

Немного полежав на месте, Силин попробовал развернуться, но понял, что это ему не удастся. Неудача его несколько озадачила -- в такой позиции он не смог открывать и закрывать за собой люк.

-- Ладно, что-нибудь придумаю, -- пробормотал Михаил, выбираясь из своего тайника. Ему оставалась сущая малость: сделать свое убежище скрытым и в то же время легкодоступным. Силин уже прикручивал последний шуруп к небольшому шпингалету, когда из коридора послышалось пьяное бормотание Сергунчика. Нумизмат прикрыл дверцу ниши и по звукам, доносящимся снаружи, понял, что его пьяненький напарник, пошатываясь, переходит из комнаты в комнату в поисках его, Силина.

-- Михалыч, Михал-лыч, ты где?

Звук голоса пьяного строителя чуточку стих, и Силин понял, что тот зашел в одну из комнат. Нумизмат быстро выскользнул из "темнушки". Секунд через пять после этого из "розовой спальни" походкой краба выплыл Сергунчик. Увидел долгожданного "Михал-лыча", он смешно вытаращил глаза:

-- О, мать твою! Ты как это... привидение, раз и тут.

-- В туалете я был, -- попробовал объяснить Силин. -- Тут слышу -- ты орешь. Оторвал от дел.

-- Михал-лыч, давай выпьем! -- предложил Сергунчик, протягивая Силину свою баклажку.

-- Убери эту гадость, после нее меня и пронесло! -- отказался Михаил, потихоньку уводя Сергунчика подальше от ниши. Они спустились вниз, и Михаил с трудом, но все-таки влил в глотку разбушевавшегося строителя полстакана его самодельного пойла. Но мужику нужно было не только бухало, но и общение.

-- Ми-ихалч, они меня обидели, -- бормотал он, еле выговаривая слова, -- я же ничего, а они... Ты меня уваж-жаешь!

-- Уважаю, уважаю, выпей еще.

-- А ты?

-- Я потом, давай! Вот умница! Молодец!

Оставив наконец прикорнувшего собутыльника на полу, Силин с облегчением вздохнул и снова поднялся на второй этаж. Примерно с полчаса ушло на то, чтобы научиться забираться в короб ногами вперед. Все это выглядело неуклюже, но другого выхода не было: закрывать самодельный люк он мог только руками. Еще трудней ему далась процедура исхода, в первый раз Нумизмат сорвался и с грохотом свалился вниз, едва не свернув шею. Это изрядно разозлило Силина, но природная ловкость и тут подсказала ему выход из положения. Он закрепил все полки шурупами и вначале спускался наподобие выползающего из яблока червяка -- вниз головой, опираясь руками на верхние полки, а потом уже высвобождал из кожуха ноги и спрыгивал на пол почти бесшумно. После этого Силин проверил петли, убедился, что ни одна из них не скрипит. Тщательно все продумав, добавил к своим запасам еще одну полуторалитровую бутылку воды, покормил и напоил свою питомницу, хвостатую Фроську.