Глава 18 Порка

Перл

Насвистывая от счастья после моей страстной ночи с Ханом и замечательного разговора с Кайей и Кристиной, я направилась обратно в поместье, чтобы позвонить матери и узнать последние новости.

Но когда я завернула за угол, из меня вышибло весь дух, и я врезалась прямо в Магни.

— Смотри, куда идешь, — пожурил он меня.

— Извини, — вежливо сказала я.

— Не извиню. — Он бросил на меня полный ненависти взгляд, от которого у меня кровь застыла в жилах.

— Почему ты так сильно меня ненавидишь? — вопрос обошел все мои внутренние фильтры и просто вылетел из меня.

Он усмехнулся.

— Разве это не очевидно? — Магни был крупнее братьев как по росту, так и по массе тела. Нависнув надо мной с глубоким хмурым взглядом, он продолжил: — Каждый раз, когда я вижу тебя, я вспоминаю, что Лауру не вернули. Я чертовски ненавижу тебя, Перл.

На это не было правильного ответа, и я посмотрела вниз.

— Когда ты впервые приехала сюда, — сказал он, — я был уверен, что мамаши захотят, чтобы ты вернулась достаточно сильно, чтобы вернуть мне мою жену. Но, возможно, твои люди просто воспользовались этим как возможностью внедрить шпиона в нашу среду. Кто-то, кто повлияет на нас и изменит то, как мы поступаем. — Его тон был низким и угрожающим. — Как удобно, что мой брат решил защитить тебя сам, и как легко тебе ослепить его своей красотой. — Он издал тихий смешок, и я попятилась, когда он подошел слишком близко. Мое сердце бешено заколотилось, когда я почувствовала стену позади себя. Он поймал меня в ловушку. — Совет, должно быть, так гордится тобой, теперь, когда ты превратила большого плохого правителя мужчин Севера в свою влюбленную марионетку.

— Он не марионетка.

— Тогда зачем ты водишь его за нос? — Голубые глаза Магни были полны ярости. — Верно, он рассказал мне о предложении тебе и о том, как ты позволяешь ему болтаться в надежде, что ты скажешь «да». — Он поднял руку, имитируя свисание с веревки.

«Я храбрый воин!» Воодушевленная словами Кайи в саду о том, что я воин, я стояла на своем и говорила спокойно.

— Предложение руки и сердца — это не то, на что ты просто говоришь «да». Позволь мне спросить тебя вот о чем, Магни. Ты бы бросил свою страну, свою мать, своих друзей и свое место рядом с братом, чтобы присоединиться к Лауре на Родине?

— Что? — Он нахмурил брови.

— Как сильно ты ее любишь? Если бы Лаура хотела тебя, но попросила, чтобы ты переехал туда и бросил все, мог бы ты ответить ей, не подумав хорошенько?

— Лаура не стала бы спрашивать об этом, — сказал он и немного отстранился.

— Но если бы она это сделала? Попробуй посмотреть на вещи с моей стороны. Я пришла сюда не для того, чтобы влюбиться. Я пришла, чтобы спасти Афину. Я знаю, что мои люди будут сожалеть и думать, что я сошла с ума, если откажусь от всего, чтобы быть с Ханом.

— Думаю, они были бы в восторге, — сказал он, но на этот раз менее конфронтационно.

— Как бы я не хотела этого, но, к сожалению, нет. — Я вздохнула. — Они не знают, что мужчины Севера могут быть замечательными и добрыми; все, что они знают, — это страшные истории. Я не могу передать тебе, как сильно я плакала и переживала, прежде чем прийти сюда, а потом, когда первым человеком, которого я встретила, оказался ты, и ты продолжал давить на меня, я подумала, что все истории были правдой.

Магни пристально смотрел на меня.

— Я не виню тебя за то, что ты ненавидишь меня или ассоциируешь меня с отсутствием Лауры; в этом есть смысл. Но, честно говоря, ты — одна из тех причин, которые удерживают меня от того, чтобы сказать «да» и выйти замуж за Хана.

Он отстранился еще немного.

— Я?

— Твоя ненависть ко мне — неприятное чувство, и я не хочу вставать между тобой и Ханом. Ты знаешь, сколько раз меня предупреждали держаться от тебя подальше?

— Кто тебя предупреждал? — спросил он и напрягся.

— Все. — Я откинула голову назад, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ты гигант, Магни. И при этом очень сердитый. Ты пугающий и угрожающий, и мысль о том, что я буду жить здесь с тобой, как с нависающей тенью ненависти, меня волнует.

— Ты тоже меня ненавидишь, — сказал он, как будто это был факт.

Мой ответ был твердым.

— Нет, я не ненавижу тебя! На самом деле, я сочувствую тебе и хотела бы, чтобы я могла чем-нибудь помочь тебе.

Он зашипел на меня.

— Помочь?! Ты ничем мне не сможешь помочь.

Наблюдая, как Магни уходит, мне в голову пришла идея.

— А может быть смогу.

— Что? — Магни остановился и позволил мне догнать его.

— Что, если причина, по которой Лаура не вернулась, заключается в том, что она боится, что ты разозлишься на нее. Может быть, ты мог бы записать сообщение, в котором говорилось бы, что она может вернуться в целости и сохранности и что ты простишь ее за то, что она вообще ушла.

— Как это поможет, когда ты настаиваешь на том, что ты и Совет не знаете, где она находится? — сказал он голосом, сочащимся сарказмом. — Ты же понимаешь, что для кого-то предположительно умного ты невероятно глупа, если признаешься, что можешь передать сообщение Лауре.

Я сделала глубокий вдох.

— Совет никогда бы не заставил ее вернуться.

— Но ты всегда знала, где она была, не так ли?

Я склонила голову и собралась с силами, прежде чем посмотреть на него.

— Да. Но Лаура не хочет возвращаться. Я даю тебе шанс убедить ее, что ты не сердишься и что она может вернуться домой без страха. Может быть, это заставит ее изменить свое мнение.

Глаза Магни наполнились яростью.

— Я не собираюсь умолять ее вернуться, и я бы чертовски солгал, если бы сказал, что простил ее.

— Но ты бы не стал наказывать ее, не так ли? — спросила я, нервничая.

— Я почти уверен, что сделал бы это, — сказал Магни и пошел дальше. — И я чертовски уверен, что она этого заслуживает.

Хан

— Что он имеет в виду, когда говорит, что накажет Лауру? — спросила меня Перл. — Магни не стал бы бить ее, не так ли?

— Не сильно, — сказал я, чтобы успокоить ее.

— Он когда-нибудь поднимал руку на Лауру? Так вот почему она сбежала?

— Это не то, почему она сбежала.

— Но сделал ли он это? Избил ее?

— Нет, — твердо сказал я и вздохнул. — Но он мог бы отшлепать ее.

— Отшлепал ее? — воскликнула Перл высоким голосом и выглядела испуганной.

— Все не так плохо, как кажется, — поспешил сказать я. — Нас всех шлепали в детстве, и это нормально, что мужья наказывают своих жен в определенных ситуациях.

Перл выглядела так, словно только что проглотила муху, и пробормотала:

— Если ты или Боулдер когда-нибудь поднимете руку на меня или Кристину, клянусь, я...

Меня позабавила ее истерика, так как я никогда не видел ее такой расстроенной.

— Ты сделаешь что? — спросил я и улыбнулся.

— Тут нечему улыбаться, — пожурила она меня, но я был так возбужден ее дерзостью, что придвинулся ближе и потянулся к ней.

— Я устрою ад, — сказала она и оттолкнула мою руку. — Если ты когда-нибудь отшлепаешь меня, я устрою ад, и ты пожалеешь об этом.

— Но я все еще могу это сделать, верно? — Я схватил ее за задницу и крепко сжал ее.

— Дай мне слово, что ты никогда не отшлепаешь меня, если я выйду за тебя замуж, — сказала она мне.

Я уткнулся головой в ее шею и прикусил мочку уха.

— Ты такая чертовски сексуальная, когда злишься.

— Хан, я серьезно.

— Я тоже, — я прижал ее к кровати и стянул рубашку через голову. — Ты заставляешь меня напрягаться из-за тебя.

— Ты всегда напряжен для меня.

— Это жалоба? — Я дразнил и притягивал ее к себе, наклоняя над кроватью.

— Нет, но ты меня не слушаешь.

— Я слушаю, — сказал я и задрал длинное платье, которое было на ней. — Ты не позволишь мне отшлепать тебя, когда мы поженимся.

— Ты должен пообещать, что никогда этого не сделаешь.

Я присел на корточки, желая укусить ее прелестную круглую попку.

— Угу, — пробормотал я, целуя ее и разминая. — Можно я все же укушу тебя за попку? — спросил я и легонько укусил ее.

— Нет, ты также не можешь меня укусить, — сказала она в ужасе.

— Нельзя даже так? — Я сделал это снова, и она выгнула спину.

Моя рука скользнула вверх и вниз по ее бедрам и заднице, и я жадно развернул ее, стягивая с нее платье, чтобы полюбоваться ее обнаженным телом.

— Если я выйду за тебя замуж, я хочу, чтобы ты уважал меня и был нежен со мной.

— Я уважаю тебя, — сказал я озорно, — но я не думаю, что ты действительно хочешь, чтобы я был нежным. — Прежде чем она успела запротестовать, я толкнул ее вниз, чтобы она села на кровать. — Если бы ты хотела нежности, — сказал я и расстегнул штаны, — ты бы была с одним из ваших мужчин.

Она смотрела на меня снизу-вверх, ее рот был слегка приоткрыт, зрачки расширены.

— Ты не хочешь нежности, Перл, ты хочешь меня.

Она тяжело сглотнула и не протестовала, когда я приподнял ее бедра и толкнулся в нее. Кровать была идеальной высоты для того, чтобы я мог встать и взять ее.

Перл откинулась назад, опираясь на локти, ее глаза были прикованы к моему члену, скользящему в ней и из нее.

— Поиграй со своими сиськами, — сказал я ей и почти кончил, когда она это сделала. — Ты чертовски красива, — простонал я и сильно толкнулся в нее, а затем вышел. — Повернись.

Она сделала, как было сказано, и я не смог удержаться, чтобы не шлепнуть своим членом по ее заднице.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Я шлепаю тебя своим членом, — поддразнил я. — Ты сказала, что я не смогу отшлепать тебя, когда мы поженимся, поэтому я хотел убедиться, что сделал это раньше.

— Это не порка, — сказала она. — Это не больно.

— Нет? Тогда как насчет этого? — Я быстро шлепнул ее ладонью по попе, и она дернулась.

— Ты чудовище, — сказала она и посмотрела на меня с огнем в глазах.

Я ухмыльнулся.

— Я знаю, но я твое чудовище.

Перл не смогла скрыть улыбку.

— Правильно, детка, ты можешь притворяться хорошей девочкой сколько хочешь, но я знаю по-другому, — прошептал я и вошел в нее жестко и глубоко.

Я брал ее во всех позах, о которых фантазировал в течение двух месяцев, пока она спала на моем диване, и крепко держал ее за волосы, когда мы сошлись в мощном оргазме.

Когда мы потом, тяжело дыша, лежали на кровати, я играл с ее длинными светлыми волосами, накручивая их на палец.