Глава 8

Делани

– О Боже, как сильно ты скучал по настоящему техасскому сыру, когда мы были в Нью-Йорке? – я достаю чипс из миски и запихиваю его целиком в рот. – Я просто умираю с голоду.

– Вот ваши напитки, – официантка ставит на стол наши бокалы и серебряные шейкеры, а затем исчезает так же быстро, как появилась.

– Выпьем за твой первый рабочий день, – говорит Даниэль, поднимая бокал. Я познакомилась с Даниэлем два года назад в Колумбийском университете – я буквально столкнулась с ним, когда он шёл на прослушивание. Оказалось, что он из Далласа, и мы мгновенно подружились.

– Даже если это действительно не считается? – я делаю глоток этого напитка, Техасского фирменного, похожего на маргариту в бокале для мартини с оливками.

– Заткнись, – говорит Даниэль, потягивая свой напиток. – Кого волнует, что твой папа – генеральный директор компании? Вот как устроен мир. По крайней мере, твоя мать не заставляла тебя прослушиваться для рекламы, прежде чем ты научилась ходить.

Смеясь, я хрущу ещё одним чипсом.

– Но рекламные ролики, снятые, когда ты был совсем маленьким, просто очаровательны.

– Ужасно, что они есть в интернете, – говорит он, закатывая глаза. – Раньше считалось, что постыдные детские переживания людей не живут вечно.

– Они милые, – настаиваю я. – И кроме того, теперь они сохранены для потомства. Когда ты станешь супер знаменитым, они будут использовать их в одном из тех эпизодов с ретроспективой: взгляд в детство Даниэля Бикона.

– Теперь я чувствую себя намного лучше, – говорит он, пренебрежительно махнув рукой. – Между прочим, милые – это просто фантастика для моей личной жизни.

– Ну, и как личная жизнь?

– О, ты знаешь, – говорит он. – Я встречаюсь с несколькими парнями, ни с кем особенным.

– А как насчёт адвоката?

– Слишком одержим работой, конечно, – говорит он. – В моей личной жизни нет ничего нового. Я умру старой девой.

– Ты не умрёшь старой девой. Но если тебя это утешит, из тебя выйдет потрясающая старая дева, – замечаю я. – Я вижу, что ты – весёлая версия Вдовы из Аббатства Даунтон – обиженная, остроумная и хитрая.

– Мне действительно нужно встречаться с кем-нибудь с титулом, – говорит он, потягивая свой напиток. – Как принц. Или граф. Но я хочу услышать о знаменитом сводном брате.

– Что? – мой голос поднимается на октаву. – Как ты узнал, что он здесь?

Глаза Даниэля сужаются, и он делает глоток.

– Ты же не думала, что сможешь скрыть это от меня, правда? – спрашивает он. – Я читал статью.

– Ты следишь за мотогонками? – спрашиваю я, и мой голос сочится недоверием.

– Нет, – говорит он. – Но я слежу за горячими парнями. А Гейдж О'Нил чертовски горяч. Разве не так? Расскажи мне, как он лежит у бассейна и греется на солнышке. О, скажи мне, что ему нужен мальчик на побегушках.

– Фу, прекрати это. Ты говоришь о моём сводном брате.

– Ну и что? – спрашивает Даниэль.

– Значит, это отвратительно, – говорю я. Неужели очевидно, что я лгу? – Я так о нём не думаю,– но мои протесты звучат слабо, жалко, и мне приходится сделать глоток, чтобы скрыть дрожь в голосе.

Даниэль изучает меня через стол.

– Во-первых, вы не родственники. Разве вы не встречались всего несколько лет назад?

– Когда нам было по семнадцать, – говорю я. – Во всяком случае, он совершенно ненормальный. Он же полный лживый блядун.

– Ты же знаешь, как они мне нравятся, – говорит Даниэль, шевеля бровями. – Может быть, он просто не находит того, что ему нужно, трахаясь со всеми этими девушками.

Я смеюсь.

– Ты хочешь, чтобы я вас познакомила, дав ему понять, что ты к нему неравнодушен?

– Я соглашусь на возможность поглазеть на него, когда он будет лежать у бассейна, – говорит Даниэль. – Ты даже можешь присоединиться к нам, если хочешь.

– Ну, с этим тебе придётся подождать, потому что он уехал в Вегас на выходные. С моим новым боссом, Челси. – Выпивка делает меня немного пьяной, и я придаю особое значение её имени, подчёркивая его в конце драматическим закатыванием глаз.

– О, звучит неплохо, – говорит Даниэль. – Первый день на работе, а мы уже ненавидим босса? Разве она не знает, что ты дочь генерального директора? Как она посмела перейти тебе дорогу?

– Она точно знает, что я дочь генерального директора, – говорю я. – Я уверена, что именно поэтому она ненавидит меня. Это, или...

– Или что?

– Не знаю, – отвечаю я. Если я скажу Даниэлю, что Челси влюблена в Гейджа, он подумает, что я сама влюблена в Гейджа. И это то, что я не хочу обсуждать, ни с кем. – Ничего страшного. Мне придётся ехать с ними в Японию. По сути, я нянчусь с Гейджом. Можешь себе представить?

– Ммм, – говорит он, закрывая глаза. – Подожди. Я представляю себе это прямо сейчас. В этом сценарии он без рубашки. Ох, ох, все его штаны были потеряны носильщиками багажей. Какое несчастье.

Я перегибаюсь через стол и шлёпаю Даниэля по руке.

– Открой глаза. Ты должен выражать мне своё сочувствие, а не фантазировать о моём мудаке сводном брате.

– Едешь в Японию нянчиться с одним из самых горячих мужчин на планете? – спрашивает он. – Да, давай посмотрим, смогу ли я проявить сочувствие к тебе, – он на секунду замолкает. – Нет, я просто не могу этого сделать. Извини.

– Ты ужасный друг.

– Ой, – надулся Даниэль и подозвал нашу официантку, когда она проходила мимо, заказывая ещё одну порцию напитков. – Хорошо. Мы не будем обсуждать твоего сводного брата и то, насколько он сексуален. Вместо этого поговорим о боссе. Она же стерва, верно? Расскажи мне, какая она сука.

– Она ненавидит меня, и... – начинаю я, но Даниэль перебивает:

– Подожди. Ладно, мы можем вернуться к сучке через секунду, – говорит он. –Конечно, я уже ненавижу её, потому что она на пути к... куда, ты сказала, она везёт моего будущего мужа?

– Вегас.

– Хорошо, потому что она едет в Вегас с моим будущим мужем, – говорит он. – Я скажу ещё кое-что, и закрою рот на замок, хорошо?

Я тяжело выдыхаю, допивая остатки своего напитка.

– Давай. Что?

– Значит, они называют его Агрегат, так?

Я громко стону.

– Нет, я не говорю об этом. Нет, нет, нет, нет.

– Что? – он поднимает руки вверх. – Так они его называют. Ты ведёшь себя так, будто я придумал это имя. Всё, что я хочу знать, это так ли это легендарно, как они говорят.

– Срань господня, Даниэль, – я чувствую, как моё лицо краснеет, когда думаю об Агрегате, который Гейдж оставил мне в офисе. Но в офисе его больше нет; очевидно, я не могла держать его там, поэтому коробка тщательно спрятана за одеждой в моём шкафу. Я так пьяна, что чуть не рассказала Даниэлю, что сделал Гейдж. За исключением того, что я не могу заставить себя сделать это. Я вдруг чувствую, что держусь за это, как за мой маленький секрет. – Я не обсуждаю с тобой Агрегат Гейджа.

Он наклоняется вперёд и понижает голос до заговорщицкого уровня.

– Значит, ты знаешь об этом.

– Я ничего об этом не знаю! – взвизгиваю я, словно защищаясь. – Я ничего не знаю о члене Гейджа, большое спасибо. Я оставлю это на усмотрение любой бабёнки, с которой он будет встречаться.

Даниэль поднимает брови и откидывается на спинку стула с коктейлем в руке, изучая меня.

– Бабёнка, да?

– Совершенно верно. Бабёнка.

– Тебе девяносто лет? – спрашивает он. – И ты называешь меня старой девой.

– Бабёнка – это не старый термин, – протестую я. – Так и есть... ладно, это старый термин. Но он никогда не выходит из моды.

– Значит, Гейдж встречается с бабёнками, – говорит Даниэль. – И, может быть, твоим боссом, судя по твоей реакции.

– Мы можем поговорить о чём-нибудь другом? – спрашиваю я. Больше не хочу думать о Гейдже. И я определённо не хочу думать о том, что они с Челси делают в Вегасе. Я уверена, что ликёр течёт как вода, и Челси делает именно то, что она делала с ним в офисе, её рука слишком надолго задержалась на его руке. Только на этот раз она, наверное, одета в какое-нибудь обтягивающее платье, и он весь её. Я стряхиваю с себя чувство отвращения, которое испытываю, когда думаю о них двоих вместе.

– Ты немного вспыльчива из-за этого, – говорит Даниэль, изучая выражение моего лица. Я избегаю смотреть на него, благодарная, когда официантка прерывает нас с нашими чеками.

– Что? – спрашиваю я, когда она уходит.

Даниэль пожимает плечами.

– Я никогда раньше не видел тебя такой раздражительной, – говорит он. – Ты же не запала на него, да?

– Не будь смешным, – говорю я, заставляя себя рассмеяться. – Это было бы безумием. Конечно, я не запала на него. Он мне даже не нравится.

– Конечно, куколка, – говорит Даниэль, всё ещё глядя на меня. – Как скажешь.