Белориан издал еще один пронзительный вопль, и я одновременно с этим толкнул решетку, чтобы скрыть звук. Слабое красное свечение озарило пространство над решеткой, и я быстро создал три огненных шара, посылая их в разные стороны. Раздался громоподобный звук шагов монстра, который погнался за одним из них, улавливая тепловую сигнатуру и стремясь сожрать его.

С колотящимся в груди сердцем я выпрямился, наполовину пролез в отверстие и прижал руки к ледяному бетону по обе стороны от вентиляционного отверстия. Тут до моего слуха донесся вопль, и я отчетливо услышал, как он приближается ко мне в темноте. Мое сердце колотилось как бешеное, пока я пытался вылезти из узкой щели.

Я вытянул руку, когда рев ударил по ушам, и выпустил вокруг себя еще одну волну огненных шаров, посылая их к внешним стенам. Услышав, как позади меня изменилось направление, я выскочил из вентиляционного отверстия, и от пота мой комбинезон прилип к спине.

Так быстро, как только мог, я задвинул решетку на место и вскочил на ноги, вскинув кулаки и тяжело дыша. Где ты, ублюдок из Парка Юрского Периода?

Я крутанулся на месте, охотясь за ним, и мой взгляд остановился на огромном ублюдке с шестью ногами и гладким сероватым телом, который пожирал огненные шары своей огромной клыкастой пастью. Это было чудовищем в чистом виде. Существо, созданное из кошмаров и страха.

Подняв руки, я заставил себя сосредоточиться на большом ошейнике на его выпуклом горле. Я должен это сделать. Я должен сделать это ради моей дикой девочки. Мои безумные идеи всегда приводили меня к неприятностям, но на этот раз я мог просто привести себя к смерти, если не буду действовать быстро.

Просто расслабься и следуй плану. Ты — Син, мать твою, Уайлдер.

Я поднял воздушный щит и направил его на зверя, пока тот вгрызался в оставшийся огненный шар. Я мог применять заклинания с божьим талантом и быстро обернул воздушный пузырь прямо вокруг ошейника, пока он не заблокировал все сигналы, а зеленый свет на нем не зажегся красным.

— Готово, — усмехнулся я, повернувшись к двери и заметив рычаг ручного управления на середине стены. Однажды меня вызвали в кабинет Начальницы Пайк, и я мельком взглянул на проекты этого места, гордо красовавшиеся на ее стене. Никто бы не смог предположить, что заключенный захочет выпустить это существо на волю. Но я отложил полученную информацию на черный день. И похоже, что это было именно сегодня.

Я помчался к нему, затем подпрыгнул в воздух, зацепился за рычаг и повис на нем всем весом своего тела. Он опустился вниз с тяжелым лязгом, и раздалось громкое жужжание открывающихся дверей, от которого мой мозг воспалился. Я рухнул на пол и, быстро подняв руки, выпустил огненную линию в коридор. Мое сердце бешено колотилось, когда Белориан с воплем восторга развернулся и побежал к открытым дверям. Я догадался, что даже жуткие био-монстры любят свободу. А этот собирался на пиршество.

Безглазое лицо ублюдка посмотрело в мою сторону, прежде чем направиться к выходу, и мое горло сжалось.

Я нащупал в кармане недоеденный лимон и понадеялся на гребаные звезды, что знаю, что делаю. Однажды я слышал, как охранники рассказывали о лимонных спреях, которые они носили, чтобы отпугнуть зверя, если случайно столкнутся с ним во время ночной смены. Но это могло быть как суеверием, так и фактом…

Белориан оскалил на меня клыки, и паника закралась под мою кожу, когда он сделал хриплый вдох, от которого раздулись его мясистые ноздри. Он бросился ко мне, и настоящий страх пронзил меня, я отступил назад, пока мой позвоночник не уперся в стену. Его когтистая лапа врезалась в мой бок, и я упал на землю, кувыркаясь по ней, мои кости трещали и ломались.

Черт, нет, нет, нет.

Я поднял лимон, пока боль сжимала мои внутренности, а затем поднял другую руку, чтобы применить магию, но если я нападу на этого ублюдка, он никогда не оставит меня в покое. Я затаил дыхание, впиваясь ногтями в лимон и молясь, чтобы я не был таким же сумасшедшим, как моя репутация.

Белориан навис надо мной, его когти врезались в бетон по обе стороны от моей головы, а его едкое дыхание пронеслось надо мной. Я находился на волоске от смерти. Так близко как никогда раньше. И перед лицом этой смерти я осознал ужасающую реальность того, что больше никогда не почувствую вкус свободы. Такова была моя жизнь. Большую часть которой я провел в одиночестве. Я пробивал себе путь когтями, пробуя все темные вкусы, которые она могла предложить, но почти не вкушая ничего сладкого. И у меня так никогда и не было того, чего я всегда жаждал. Любви.

Белориан кинулся на меня, и я брызнул лимоном ему в лицо, сжав кулак так, что он лопнул, как воздушный шарик. Чудовище отпрянуло назад, когда запах распространился в воздухе, плюясь и шипя, оно отступало от меня.

Да, черт возьми, да.

— Уходи, как послушный зверек, — умолял я.

Каким-то чудом он повернул голову в сторону пламени за пределами камеры, и я рассмотрел его огромный рост и слюну, стекающую с блестящих губ. Не удостоив меня взглядом, оно помчалось через открытые двери в тюрьму, полную свежего мяса. Я убивал только плохих ублюдков с каменными сердцами, а это место кишмя кишело ими. Кто я такой, как не линчеватель, очищающий мир?

Я смочил пересохший рот, залечивая раны на теле, и медленно поднялся на ноги. Этот ублюдок показал мне то, чего не показывал ни один противник. Он вплотную приблизил мое лицо к двери смерти, и теперь я знал, что мне еще столько предстоит прожить. В мире еще столько вкусов. И я собирался удостовериться, что попробую все до последнего, прежде чем покину его.

Громадное существо свернуло на лестницу в дальнем конце коридора, и я поспешил выйти из камеры. Я пнул вентиляционную решетку, которая валялась на полу, чтобы вернуть ее на место, и никто даже не догадается, что кто-то выпустил зверя изнутри.

Откуда-то сверху до меня донесся леденящий кровь крик, а из моего горла вырвался маниакальный смех.

Беги, зверюшка. Убивай так, словно сегодня твой день рождения.