Изменить стиль страницы

Я поцеловал её руку, точно так же, как руку Теи, и позволил ей отдёрнуть её.

— Фу, извращенец. Ты с Джорджиной, почему я должна тебе доверять?

— Ты веришь в сказки?

— Нет, с тех пор, как мне исполнилось пять, — отрезала она. — Какое это имеет отношение к чему-нибудь?

— Ну же, после всего, что ты видела?

Наблюдая за реакцией, я увидел, как напряглась её спина. Значит, она видела низших фейри насквозь, по крайней мере, до некоторой степени. Я проникся к ней, но ничего не мог сделать, чтобы остановить её прогресс. Говоря это, я ослабил чары, которые позволяли мне казаться полностью человеком. Глаза вспыхивают, уши вытягиваются, клыки удлиняются. Кэндис впитывала всё это, пока я говорил, её глаза метались с одной черты лица на другую.

— Начни снова верить, потому что ты на грани присоединения к нашему миру, — призвал я. — Процесс уже запущен, поэтому твой самый простой путь, если ты примешь изменения. Твоя подруга Тея готовится сделать то же самое.

Кэндис выглядела готовой замахнуться на меня и в то же время убежать. Она откинулась назад и затем заговорила:

— Что теперь со мной будет? Джорджина была ужасным боссом, но это возглавляет всевозможные чарты.

В уголках её глаз выступили слёзы, но она отчаянно пыталась их сдержать. Она боец.

— Что она хочет?

— Хочешь верь, хочешь нет, но она хочет, чтобы ты была счастлива.
Я покачал головой и попятился к двери, усиливая свой гламур, чтобы снова казаться человеком.

— Я очень хотел бы, чтобы мы могли сделать это при лучших обстоятельствах, но сейчас я оставлю тебя в покое.

— Ты оставляешь меня здесь?

Боль исказила её и без того потрёпанные черты, и я остановился в дверях, на моём лице появилось более мягкое выражение.

— Мой наилучший совет — смотри в своё окно, — я кивнул на единственное окно прямо над ней, — и позволь себе поверить в невозможное.

— Что это значит? — в отчаянии спросила она.

— Теперь ты фейри, хотя сомневаюсь, что эти слова по-настоящему поразят тебя, пока ты не завершишь своё превращение. Какими бы способностями ты сейчас ни обладала, мы покажем тебе, как их использовать, и позаботимся о тебе. Мы всегда будем заботиться о своих.

— Кто это "мы"? — спросила она, и затем дверь открылась.

Наши взгляды обратились к Джорджине.

Ты, — прошипела Кэндис. — Ты сука!

Она, рыча, бросилась к своему боссу. Джорджина стояла совершенно неподвижно, Самсон появился как раз вовремя и поймал Кэндис.

— Отпусти меня! — закричала она. — Эта сука стоит за всем! Билеты, вечеринка, уроды, которые похитили меня!

— Ты укусила меня! — зарычал Самсон.

— А я укушу и за другое тоже, если ты не уберешь от меня свои руки!

Ухмылка угрожала расползтись по моему лицу, когда я собрал воедино кусочки того, что случилось с его крылом.

— Куда ты идешь? — спросила меня Джорджина, наблюдая, как Кэндис бьётся в объятиях Самсона.

— Я выполнил свою часть, она вся твоя. Тебе лучше учить её как можно мягче, какими бы ни были обстоятельства. Ты многим ей обязана. Не забывай, ты должна рассказать об этом Артемис и Никкосу, — я помахал рукой, уходя. — Увидимся на солнцестоянии.

Джорджина не произнесла больше ни слова — она смотрела только на Кэндис. Несмотря на всю свою безжалостность, она искренне заботилась о своём Дворе, а Кэндис была явным кандидатом в Летний Двор, если я когда-либо видел такое. О Кэндис хорошо позаботятся. Как только она успокоится.