ПОХИТИТЕЛЬ МАГИИ Марк Энтони

Я сохраняю на бумаге эту историю как предупреждение, чтобы ничего подобного не случилось с другими, как это вышло со мной. Главной моей ошибкой при встрече того вора было то, что я пожалел его. Но в то время я всегда жалел таких как он: тех, кто посвятил свою жизнь тому, чтобы стать волшебником, но – из-за жестокой насмешки судьбы ли, или из-за обычного невезения – оказался неспособен осязать и плести бесплотные магические узоры. Как же это было просто для меня, уютно укрытого мантией колдовского величия, пожалеть такого несчастного. Но жалость может быть слабостью. Моею, как я узнал, не единственной. Выслушайте же мой рассказ.

Всё началось с любопытного приглашения, которое я получил, едва солнце полностью скрылось за горизонтом.

За окном моего кабинета последний день осени умер, залитый золотом, и серое покрывало сумерек обволокло бесчисленные шпили Старого Города. Я вздохнул и отложил перо, оставив его лежать рядом с кипой пергамента, который я заполнял размышлениями о природе магии. Как это всё чаще бывало в последнее время, необычайное оживление охватило меня. Рассеянно я скользил взглядом по своему прибежищу. Толстые сембийские ковры покрывали пол, ярко горел огонь в медной жаровне. Все стены заставлены шкафами из ценного дерева и забиты книгами, свитками и хрустальными флаконами. Всё в моей комнате говорило о познании, комфорте и спокойном достоинстве. Я обставил всё лично, позволю заметить.

Я глотнул вина из серебряного кубка, задаваясь вопросом, что же меня всё-таки тревожит. Совершенно очевидно, ничто не представляло для меня угрозы здесь, в надежных стенах моей башни. За все эти годы я усыпал стены, двери и окна защитной магией и ограждающими чарами. Никто не мог войти сюда без моего дозволения; я был в полной, абсолютной безопасности.

Я отставил кубок и поймал отражение человека в серебре его поверхности. Он был высок и величественен, и облачен в одеяние со вставками серого жемчуга. На его красивом лице не было морщин, а его голубые глаза блестели, словно сапфиры. Длинная грива золотистых волос упругими волнами рассыпалась по его плечам. Человек выглядел намного моложе, чем был на самом деле. Что ж, магия может иметь и сохраняющее действие на обладающих ею.

Я знал это, потому что в стакане отражался я. Морхион Джен’даар, величайший волшебник Ириэбора.

Я покачал головой – ведь этот титул не был выбран мной. Да, много лет назад я бывал в рискованных переделках. Я помог очистить землю от порождений древнего, неописуемого зла. Возможно, в то время я и познал нечто похожее на заслуженное величие. Но что я свершил с тех пор? Ничего, кроме того, что забился под своды умиротворенного спокойствия своей башни. Я был защищен, благоустроен и в безопасности. Да, безопасность – вот нужное слово, и внезапно оно стало моим проклятием. Я в гневе сжал руку в кулак.

Мгновенье спустя я моргнул, и горький смех сорвался с моих губ. Если башня и стала моей тюрьмой, то лишь благодаря мне самому. Смиренно вздохнув, я вновь потянулся за пером.

Моя рука остановилась на полпути из-за чарующего перезвона маленького бронзового колокольчика. Кто-то поднимался на крыльцо моей твердыни. Заинтригованный – ведь у меня было мало посетителей в последнее время – я поспешил спуститься по винтовой лестнице во входной зал. Запоздало я повёл рукой, снимая заклятия, охранявшие дверь – иначе бы меня хорошенько тряхнуло – и распахнул створы.

На пороге никого не было.

Дорога, что вела от Рунной улицы до моего жилища, также была пуста. Непонятно почему разочарованный, я уже начал закрывать дверь, как вдруг заметил кое-что краем глаза. Это был клочок бумаги, покоившийся на каменных ступенях. Я наклонился, чтобы подобрать его, и обнаружил на нём послание, написанное тонкими острыми буквами:

«Я хочу встретиться с тобой. Приходи к Вороньему Гнезду, когда взойдёт луна. Я верю, что мы многое можем почерпнуть друг у друга. Зет».

Я уставился на слова с легким интересом. Это было далеко не первое такое приглашение, что я получал. Обычно они были от людей, желающих стать моим учениками, странствующими магами, ищущими знания, или – намного реже – нахальными юнцами, желающими бросить мне вызов. Я изучил бумажку, размышляя, к какой же категории принадлежит этой таинственный Зет. Последняя строка была необычна – большинство требовало от меня чего-либо, но этот человек похоже считал, что я сам могу получить что-то от него.

Но, несмотря на интригующее послание, я знал, что должен отказаться. Внезапно меня охватило острое нежелание возвращаться в застенки своей башни. Я слышал о Вороньем Гнезде – это была мрачная таверна на набережной, опасное местечко. «Не я ли величайший маг Ириэбора? – хмыкнув, подумал я. – Так чего же мне бояться?» Даже не осознавая свои действия, я схватил с вешалки темно-серый плащ. Закрыв за собой дверь и, одним лишь взмахом руки вернув на место охранные заклятья, я направился на встречу, погружаясь в сгущающуюся темноту ночи.

Быстрым шагом я двигался вниз по виляющей Рунной улице. Неясные очертания неисчислимых башен Старого Города вырисовывались над головой, заливая петляющие внизу улицы густыми тенями. Вскоре я добрался до выхода из этого лабиринта и, срезав путь через крутой склон одной из гор хребта Тора, спустился вниз, к растекшемуся пятну Нового Города. Здесь улицы были шире и просторнее, чем в Старом, и были хорошо освещены рядами ярко горящих факелов.

Я едва достиг границы самого обветшалого и неприглядного района города, когда был перехвачен девчушкой.

- Не хотите ли приобрести немного магии, милорд? – бойко поинтересовалась она. Широкая улыбка зажглась на её чумазом лице, когда она достала из складок своей потрёпанной одежды какой-то предмет.

- Хм, говоришь, это магия? – с оттенком торжественности в голосе спросил я, принимая протянутую вещь. Это была маленькая трубка, сплетённая из соломы.

– Если вставить пальцы с обеих сторон, то их нельзя будет вытащить. И чем сильнее тянешь – тем крепче она держит. Это колдовство! - рьяно закивала беспризорница.

- О, причём весьма сильное! - тихо посмеялся я. Не было сомнений, что девочка – сирота под присмотром одного из здешних мелких мошенников. Если у неё не получится продать свои безделушки, то, скорее всего, она будет наказана. Я вытащил серебряную монету и кинул её ребёнку.

- Благодарю, милорд! – вскрикнула она, поймав деньгу, и сразу же скрылась во тьму аллеи. Я засунул дешёвую игрушку в карман и продолжил свою прогулку, слабо улыбаясь своим мыслям.

Я добрался до таверны как раз в тот момент, когда бледная сфера Селуны выкатилась на небосвод над сторожевыми башнями города. Луна взошла. Развалюха располагалась на старом, далеко вдающемся в воды реки Чионтар причале; запахи рыбы и мусора плотной пеленой висели в воздухе. Я отворил дверь этой пивнушки и вошёл в слабо освещенное помещение.

В тот же момент дюжина пар глаз уставилась на меня, затем так же быстро их обладатели вернулись к прерванным делам. Это было опасное место – завсегдатаями его были убийцы, пираты и воры. Но любой узнает волшебника, когда увидит его перед собой; среди напивавшихся здесь не было глупцов, считавших свой нож или кулак способным потягаться с силой заклинаний. Все они склонились над своими напитками и продолжили разговоры. Ладонь левой руки внезапно кольнуло, и я рассеянно потёр её. Мои пальцы повторяли знакомый рисунок старого сморщенного шрама – Руны Магии, давнего свидетельства о магическом посвящении.

Я осмотрел задымлённый зал; в одном из углов сидел бледный человек, нервно крутя в руках надколотую флягу, однако не прикладываясь к ней. Это мог быть только он. Зет. Он оказался старше, чем я предполагал. Черты его худого лица были резки, но его нельзя было назвать неприятным. Его темные волосы были чуть тронуты сединой. Однотонное одеяние свободно облегало его стройную фигуру. Я сразу понял, что он не являлся волшебником. Я пробрался к нему и уселся напротив. Мне показалось, что в его темных глазах мелькнуло странное самодовольство.

- Не думал, что ты придёшь, - сообщил он хриплым голосом.

- Но всё же вот он я, - спокойно парировал я.

Он неуклюже протянул бутыль:

- Выпьешь?

- Нет.

Между нами воцарилась тишина. Первым её нарушил мой таинственный собеседник. Он поёрзал на стуле: «Я чувствую, как она исходит от тебя, - его слова были пронизаны голодом, - Ну, знаешь, магия. Это… это должно быть… так… пьяняще».

После этой фразы я всё понял. Без сомнений, Зет был одним из тех несчастных, кто полностью неспособен к колдовскому искусству – один из тех, кого некоторые маги прозвали «лишёнными». Таких было немного, но о них было известно на протяжении столетий. Периодически, учителям попадались студенты, которые, независимо от их умственных способностей или рвения, не могли овладеть даже простейшими из заклинаний. По непонятным причинам, они не могли ни ощущать, ни управлять потоками магии. Большинство лишённых прекращали изучение тайных искусств и обращались к другим профессиям, продолжая жить полноценной жизнью. Но до меня доходили слухи о некоторых из них, тех, что были сведены с ума своим злополучным вожделением к колдовству.

- Мне жаль, - сказал я, озвучивая первое, что пришло в голову.

Его глаза запылали злобой.

- Оставь себе свои извинения, Морхион Джен’даар! – прошипел он, сжав руку в трясущийся кулак. – Мне нужна твоя сила, а не твоя жалость!

Я смотрел на него не мигая.

- Я не могу дать тебе то, что ты хочешь, Зет.

Он медленно разжал пальцы, и его худые плечи безвольно опустились.

- Да, конечно не можешь, - прошептал он, подавленно упершись взглядом в стол. – Я надеялся, может ты знаешь способ помочь мне. Мне следовало знать, что это не так.