ПОСЛЕДНИЙ ПОСТ Кристи Голден

Первый Лейтенант Ринн Ориандис верхом на своей белой лошади несла стражу у главных ворот города Мистльдэйла. Как обычно, этим вечером ворота были весело распахнуты. Каменную стену, окружавшую примерно двадцать зданий, при желании можно было бы разрушить, но сонный Мистльдэйл вряд ли стоил таких усилий. Во всем городе была всего одна крупная улица.

Стояла середина марпенота. Ветер, развевавший индиговые волосы Ринн, был уже по-зимнему холоден. Ветер холодил щеки девушки-лунного эльфа, но ей было достаточно тепло в черном кожаном доспехе и плаще. А вот лошадь дрожала от холода. У Лунной Леди не было теплой одежды, а поскольку Ринн несла стражу у ворот, старая кобыла даже на скаку согреться не могла. Ринн виновато нашептывала утешающие бессмысленные звуки на ухо животному, которое было ей другом последние пятнадцать лет, потом погладила белую шею лошади. Лунная Леди тихонько заржала, обернувшись, чтобы посмотреть на всадницу. Ее глаза поблескивали в лунном свете, и Ринн казалось, что смотрят они с печальным юмором.

— Не смотри на меня так, — ответила эльфийка дразнящим голосом. — Мне здесь тоже не нравится.

Лунная Леди недоверчиво фыркнула. Ринн засмеялась, потом помрачнела, когда кобыла, утомленная даже этим небольшим усилием, опустила голову почти к самой земле. Почему лошади стареют так быстро — по сравнению с эльфами?

Уже несколько десятилетий Ринн была одной из почетных Наездников Мистльдэйла. Эти опытные солдаты были крепко связаны со своими белыми лошадьми: каждый Наездник выращивал лошадь от жеребенка, и больше никому не позволялось ездить на ней, если только не было срочной необходимости. Когда животное становилось слишком старым для дальнейшей службы, оно получало от своего хозяина последний горько-сладкий дар. Завтра или на следующей неделе — в любом случае, слишком скоро для Ринн — настанет время оборвать жизнь кобылы, убить милосердно и избавить животное от страданий старости. А потом будет новый жеребенок, белый как молоко, и его надо будет учить, любить и в конце концов убить. Ринн, как Наездница, сменила уже немало лошадей. Но это не делало последний ритуал легче.

Внезапно Лунная Леди сильно вздрогнула и затанцевала на месте.

— Ну, девочка. Успокойся, — прошептала Ринн, ласково погладив кобылу. Лунная Леди все еще дрожала, и Ринн огляделась, чтобы выяснить, почему испугалось животное.

Она увидела знакомое лицо.

— Извини, Ринн, — прозвучал медово-сладкий мягкий голос. — Я не хотел пугать Лунную Леди.

— Не беспокойся, Джандер. Она стареет, и ее легко напугать. А у тебя здорово получается подкрадываться незаметно. — Последняя фраза была полна насмешливого обвинения, но Ринн произнесла ее с теплой улыбкой — она не могла сердиться на Джандера Солнечную Звезду.

Золотой эльф был высок для Народа, с бронзовой кожей и пшенично-золотыми волосами до плеч. На нем был плащ, небрежно застегнутый у горла. Плащ развевался на ледяном ветру и явно не грел в холодную ночь. Его лицо было белым овалом в лунном свете, но Ринн видела его нежную улыбку. Он, казалось, обрадовался встрече с нею более обычного.

— А я думал, ты непременно будешь сегодня на состязаниях бардов, — сказал Джандер.

Ринн пожала плечами, скрипнув кожаными доспехами.

— Я тоже, — призналась она. — Но вот эта, — добавила она, похлопывая по плечу Лунную Леди, — пару дней назад споткнулась и не годится ни на что, кроме дежурства у ворот. Кроме того, последние пять лет в этот день ворота сторожил Капитан Теорн, чтобы я могла послушать музыку. Пора кому-нибудь его сменить.

Джандер огляделся, и его улыбка стала лукавой.

— О, да, — насмешливо согласился он, оглядывая мирные маленькие домики и фермы, окружавшие Мистльдэйл. — В такой криминальной обстановке просто необходимо защищать невинных.

Но Ринн было не смешно.

— Обычно эта стража — просто ритуал, но в этом году...

Ее голос стал суровым, и она бессознательно выпрямилась в седле.

— Ты воин по профессии, Джандер, так что, я думаю, тебе можно рассказать. Сегодня днем мы нашли трупы — двое фермеров и их дитя, почти совсем младенец. С вырванными глотками.

В лунном свете нелегко было разглядеть выражение лица Джандера. Он быстро отвернулся.

— Зарезаны?

— Нет, скорее загрызены.

— Может быть, волк?

Ринн нахмурилась и резко сказала:

— Ты же эльф. Ты должен понимать такие вещи. Волки вообще-то робкие создания, они охотятся только для того, чтобы есть или защищать своих детенышей. Они даже не нападают на скотину, если только зима не слишком тяжелая. А сейчас еще не зима, да и девочку эту убили не ради пропитания.

Джандер ласково положил ей руку на запястье.

— Должно быть, это было ужасно обнаружить. Извини.

Ринн медленно покачала головой.

— Мы здесь обычно имеем дело с пьяными скандалистами, заблудившимися детьми и потерявшимися овцами, а не с убийцами, Джандер. Я просто не привыкла к этому, вот и все.

Мгновение длилось неловкое молчание, потом Джандер откашлялся и сказал:

— Чтобы немного переменить тему: я рад, что наткнулся на тебя. Мы... Мы больше не увидимся. Я ухожу из Мистльдэйла.

Прекрасное лицо Ринн помрачнело.

— О, Джандер, почему? — Ее глаза вспыхнули внезапной надеждой. — Ты возвращаешься в Эвермит?

До того, как Ринн познакомилась с Джандером, она не раз слышала об Эвермите — земле чудесных лесов, королевстве волшебства, истинном, райском доме всех эльфов. Она находилась далеко на западе, на уединенном острове, на который пускали только тех, кто принадлежал к Народу. Злым темным эльфам — известным как дроу — и эльфам смешанной крови не позволялось ступать на эти благословенные берега. Когда Ринн узнала, что ее друг там родился, она начала относиться к нему слегка с благоговением. Джандер признался, что по некоторой причине не может вернуться на этот остров. Теперь она надеялась, что, какова бы ни была эта причина, ее больше нет.

Но, видимо, это было не так. Джандер печально покачал головой.

— Нет, не туда. Я хотел бы выпить с тобой на прощание, Первый Лейтенант Ринн Ориандис. Но придется удовольствоваться прощанием здесь. — Его рука крепко сжала ее запястье. — Благодарю тебя за дружбу. Я никогда тебя не забуду. Сладкой воды и легкого смеха.

Не сказав больше ни слова, он повернулся и направился к гостинице «Черный Кабан». Его плащ бился на ветру. Ринн открыла было рот, чтобы окликнуть его, но передумала. Джандер явно был расстроен расставанием, а она не хотела еще расстраивать его, продлевая прощание. Ей самой было грустно услышать об его отъезде. Она будет скучать по золотому эльфу с его чудесными историями, нежным юмором и светлой улыбкой. Ринн вздохнула, поудобнее устроилась в седле и вернулась к дежурству.

Медленно тянулось время. Через ворота с приветствиями прошло немало жителей долины. Ринн останавливала тех, кого не узнавала, обыскивала их и вежливо отбирала все оружие. Никто не возражал: все знали, что, когда они будут уходить из городка, оружие им вернут.

Примерно через час после встречи с Джандером к Ринн подошел человек в черных кожаных доспехах. Лунная Леди опять вздрогнула, нервно переступая, и Ринн опять ласково успокоила кобылу.

— Ну, ну, девочка, — негромко сказала она, оборачиваясь к приближающемуся человеку.

— Лейтенант Ринн, я освобождаю вас от дежурства. С этого момента я приказываю вам развлекаться на состязании бардов.

Капитан Теорн уперся своими крупными руками в бедра и улыбнулся ей. Его зубы блеснули в неярком свете.

— Но, Теорн... почему? И где твоя лошадь?

Его улыбка исчезла.

— То ли хромота Лунной Леди заразна, то ли пора чинить мостовые. Снежная Королева растянула ногу.

Ринн открыла рот, чтобы высказать дальнейшие опасения, но Теорн ободряюще добавил:

— Утром с ней все будет в порядке. Я решил, что стражу у ворот я могу нести и пешком. А теперь иди в «Черный Кабан».

Изящные синие брови Ринн озадаченно нахмурились.

— Теорн, мы же обо всем договорились три дня назад.

— Ты хочешь сказать, что не хочешь идти?

— Конечно, хочу, но долг платежом красен, и...

— Это приказ, Лейтенант. — Громкий голос Теорна, обычно такой веселый, внезапно стал холодным.

Ринн взмахнула рукой в салюте.

— Да, Капитан, — ответила она таким же холодным тоном. Слова Теорна задели ее, но она послушалась. Ринн «Законопослушная» была очень послушным солдатом.

Джандер сидел у стойки бара, перед ним стояла нетронутая кружка с элем. Он вспомнил об ужасном открытии Ринн. Волки, предположил он. Эльф с отвращением фыркнул про себя. Ах, если бы он был таким же чистым и простым, как волк. Обернувшись к полной народу комнате, он печальными серебряными глазами оглядывал веселую сцену.

»Черный Кабан» был освещен достаточно неярко, чтобы там было уютно, но и достаточно ярко, чтобы там не было страшно. Дымные масляные лампы свисали с потолочных балок, а в большом камине весело пылал огонь. Перед камином была устроена сцена. Как раз в этот момент там выступал худенький лесной эльф. Стройные пальцы музыканта порхали, выстукивая маленькой деревянной ложечкой мелодию на металлических струнах цимбал.

С камина на музыканта смотрел черный кот. Его звали Индиго, потому что шерсть у него была иссиня-черной; он был талисманом таверны. Он, как всегда, сердито зашипел на Джандера, когда золотой эльф вошел; Джандер потянулся к его разуму и успокоил животное ментальным прикосновением.

Сияющие посетители, сидящие за десятью столами и за стойкой бара, внимательно слушали и щедро хлопали, когда бард закончил выступление и поклонился. Настало время перерыва, и лесной эльф с еще несколькими музыкантами воспользовались случаем, чтобы промочить глотки, пока состязание не возобновилось. Джандер продолжал оглядывать толпу.

Немногие из посетителей могли представлять угрозу. Была парочка возможных скандалистов, но из оружия у них были только кухонные ножи. В основном толпа состояла из местных фермеров и музыкантов. Джандер пригляделся к старику, сидящему справа от него за стойкой. Слишком хрупок, чтобы быть воином. Но этот старик держался со спокойной уверенностью. Возможно, он волшебник, решил эльф.