ГЛАВА 30

Через две недели после Рождества я наконец-то нашла временную работу на кухне итальянского ресторана в качестве посудомойки и уборщицы. Это была тяжелая работа, и мне мало платили, но я хотела внести свой вклад в нашу арендную плату. И мне очень нужно было быть занятой. После нападения я не переставала следить за своей спиной. По крайней мере, теперь охранники, следившие за мной по приказу Лоркана, всегда показывались, и я знала, что они рядом. Это помогало мне справиться с беспокойством.

Признаться, я была разочарована тем, что Лоркан не сдержал обещания рассказать мне о том, как он допрашивал нападавшего. Вместо этого он послал одного из людей своего брата Балора. Когда на следующее утро после нападения меня разбудил будильник, я вскочила от страха, дезориентированная и запыхавшаяся. Мне потребовалось время, чтобы понять, где я нахожусь: во временной квартире Лоркана, чтобы он мог за мной присматривать.

В тот день я была на автопилоте, потому что должна была функционировать ради Финна.

Я жаждала присутствия Лоркана. С ним рядом я бы чувствовала себя в безопасности. Другие охранники были лишь небольшим утешением. Наша ночь вместе напомнила мне о тоске, которую я пыталась подавить. Я скучала по Лоркану, и его действия заставили меня надеяться, что он тоже скучает по мне. Но он вернулся в Нью-Йорк, не сказав ни слова. Возможно, это действительно означало, что все кончено. Может быть, он хотел напоследок потрахаться.

Жизнь должна была продолжаться. Я должна была найти способ вернуться в Дублин душой и телом.

Мои руки погрузились в горячую воду, когда в заднем кармане завибрировал телефон, прервав мои блуждающие мысли. Я проигнорировала его, но когда собеседник повторил попытку еще три раза, я поняла, что это важно. Я вытерла руки о фартук.

Как только я взяла трубку, кто-то сказал: — Твоя сестра в больнице в Нью-Йорке.

— Что? — Я едва понимала, что говорит человек. Голос был приглушен, поэтому я не могла сказать, кто это был. Я подумала, что это может быть мужчина, но это могла быть и женщина, имитирующая мужской голос. Через мгновение до меня дошли слова. — Моя сестра? Где? Почему? Я не понимаю.

Человек назвал мне адрес и повесил трубку. Я моргнула, совершенно ошеломленная. Моя сестра была в больнице в Нью-Йорке? С каких пор? И почему Лоркан не позвонил мне? Я знала почему. Что, если это был обман?

Слишком много всего произошло в прошлом, чтобы я поверила незнакомому голосу. Это могли быть люди, которые напали на меня, или полиция, пытающаяся снова переманить меня на свою сторону. С тех пор как я вышла замуж за Лоркана, появление полицейских на улицах не вызывало у меня того чувства защиты, которое я испытывала в прошлом. Я была втянута в его теневой мир.

Отбросив фартук в сторону и схватив сумочку, я без единого слова вышла из ресторана и побежала домой. Даже если я не доверяла голосу, мне нужно было как можно скорее узнать больше. Я потеряла бы работу через пару недель, когда они поняли бы, кто я такая.

Мамы не было дома, а Финн был с нашей соседкой.

Что мне теперь делать? Мне нужно было выяснить, правда ли это. Но кому я могла позвонить? О полиции не могло быть и речи. Больница, вероятно, тоже не дала бы мне информацию по телефону. А если я позвоню в больницу, слухи могут дойти до Лоркана.

Мейв. Или Гулливер. Это были мои единственные варианты.

Я выбрал Мейв. Гулливер был предан Пятилистнику, и он расскажет Лоркану.

Мейв взяла трубку после пятого звонка.

— Мейв, это я, Эйслинн. — Я не звонила ей с тех пор, как Лоркан отослал меня. Она была замужем за Шеймусом, поэтому я полагала, что ей запрещено поддерживать со мной связь. Теперь я задавалась вопросом, не стоило ли мне попробовать раньше. Мне нравилось проводить с ней время, и я знала, что если бы было время, мы бы стали лучшими подругами.

Я быстро рассказала ей о звонке, который только что получила.

Она помолчала, потом пробормотала. — Это была не я, если ты так думаешь.

Я подумала, что это могла быть она. — Ты не знаешь, правда ли это? Шеймус говорит с тобой о делах.

Она издала небольшой вздох. Я знала, что прошу о многом. Шеймус доверял ей, а Мейв любила его. — Да.

Я вздрогнула. — Спасибо. Огромное спасибо. Прости, что не позвонила. — Я повесила трубку.

Мне нужны были деньги, чтобы улететь в Нью-Йорк. Мне нужны были деньги очень быстро. Я бросилась вниз по лестнице в Торговую арку, где мама работала в дневную смену.

После некоторой перепалки Шон отказался дать мне деньги. Я не знала, что произошло между ним и мамой, но, похоже, он наконец понял, что у него нет с ней шансов.

Я была в отчаянии и позвонила Гулливеру. У меня не было особой надежды, но я не могла позвонить Лоркану. Не после всего, что произошло.

Гулливер ответил почти сразу, и снова слова просто вырвались из меня. — Мне нужны деньги на перелет.

— Если ты согласишься снова поговорить со мной о своем браке, — сказал он.

Я сглотнула. — Лоркан отослал меня. Ты сам сказал, что мне повезло, что он не убил меня.

— У меня было время все переосмыслить.

Лоркан сказал ему что-то на исповеди? Может, о нашем воссоединении в Дублине? О том, как он спас меня и при этом позаботился о моей безопасности? Мысли вихрились в моей голове, как торнадо. Я старалась не думать о мотивах Лоркана, потому что это только разжигало мою собственную тоску.

— Я поговорю с тобой, хорошо?

— Я дам тебе данные своей кредитной карты. Никакого бизнес-класса.

Я рассмеялась, я бы и не мечтала об этом. Я была так счастлива, что он мне помогает. Меня осенила идея. Может, это Гулливер звонил? Это казалось маловероятным, но моя жизнь превратилась в череду маловероятных событий.

Через час мой рейс был заказан и должен был вылететь завтра утром. Я с ужасом ждала прощания с Финном, особенно потому, что не могла сказать ему, почему я уезжаю.

Он оказался более понимающим, чем я ожидала. — Ты помиришься с Лорканом?

Я выдохнула. Он не переставал упоминать моего мужа. Парень скучал по нему, и я тоже. Лоркан был грубым и дерзким, но в нашем общении я чувствовала искру, которой мне не хватало в моей жизни до него, и он хорошо относился к Финну.

— Я поговорю с ним, хорошо?

— Хорошо, — прошептал он и прижался ко мне на ночь. — Ты скоро отвезешь меня в Нью-Йорк?

Я слышала его тоску, я и не подозревала, как ему там нравится. — Я стараюсь изо всех сил.

И теперь я должна была это сделать, потому что я ему обещала. Я не была уверена, что говорить с Лорканом действительно разумно, особенно потому, что я была зла на него за то, что он скрывал от меня Имоджен, и беспричинно потому, что он оставил меня одну в той кровати после нашего воссоединения. Сейчас было не время беспокоиться об этом. Мне нужно было ехать в Нью-Йорк и увидеться с сестрой.

Из аэропорта я поехала прямо в больницу. Мне удалось проскользнуть мимо регистратуры. Я не хотела объяснять, почему я там оказалась. Номер палаты я знала от своего тайного абонента.

Когда я завернула за угол в коридор, где находилась палата, я замерла. Один из людей Лоркана, которого легко узнать по татуировке в виде пятилистного клевера, выглядывающего из-под рукава рубашки, сидел на стуле возле двери. Он читал что-то на своем телефоне и пока не заметил меня. Мое сердце заколотилось, и я ускорила шаг, прижимая сумочку к груди. Наконец он поднял глаза, и на его лице промелькнуло узнавание, а затем неуверенность. Он встал и шагнул к двери.

Ужас поселился в глубине моего живота. У меня было тоскливое предчувствие. — Миссис Девани, — сказал охранник. — Что вы здесь делаете?

Я сузила глаза. — Кто находится за этой дверью?

— Никто не представляет интереса.

— Если бы она не представляла интереса, Лоркан не поставил бы охранника перед ее дверью, — прорычала я. — Пропустите меня.

— Я не могу.

— Как тебя зовут?

— Корбин.

— Пропусти меня, Корбин, прямо сейчас, или позови моего мужа, потому что я не уйду, пока не увижу, кто стоит за этой дверью.

Он позвонил Лоркану. Меньшего я и не ожидала. Люди Лоркана никогда не пойдут против его прямых приказов, а он, очевидно, приказал старому доброму Корбину не пускать меня в больничную палату моей сестры.

— Не хотите ли присесть? — Корбин указал на стул, который он занимал раньше. Новая волна гнева захлестнула меня, но я подавила ее. Он выполнял приказы, потому что так предписывали суровые правила клана Пятилистника. Он не был тем человеком, на которого я хотела наброситься. Этот человек скоро придет, и тогда он увидит, сколько во мне ярости. Я знала, что должна сдерживать себя. Лоркан затаил на меня обиду, и его характер был опаснее моего.

Через десять невыносимых минут Лоркан завернул за угол, широкоплечий и одетый в костюм, как будто я оторвала его от деловой встречи. Его выражение лица было невозможно прочитать. Я сжала руки в кулаки, подавляя желание броситься к нему и ударить их о его грудь. Сердце тоже забилось, но я предпочла не обращать на это внимания.

Лоркан кивнул Корбину, который взял свою реплику и ушел. — Эйслинн, что ты здесь делаешь? Разве я не ясно выразился, когда отослал тебя?

Я нахмурилась на него. — Мы оба знаем, почему я здесь. И твои сигналы не так ясны, как ты думаешь. Наша совместная ночь в Дублине может привести к некоторым недоразумениям. Ты позволишь мне войти или попытаешься остановить меня, как это сделал Корбин?

Он проигнорировал мой комментарий о нашей ночи, даже не дрогнув. Либо это не имело для него значения, либо он очень старался сделать так, чтобы это выглядело именно так. У меня не было эмоциональной способности анализировать его. — Это была бы не попытка. Я бы остановил тебя, — прошептал он глубоким голосом, от которого у меня по спине всегда пробегала дрожь, особенно когда он говорил грязно.

— Имоджен за этой дверью, не так ли?

Лоркан посмотрел на меня, нахмурив брови. — Некоторые двери должны оставаться закрытыми.