Изменить стиль страницы

3

ЛЕННОН

Ритм песни «Exhale» Sia наполняет комнату. Мое тело реагирует на музыку, выполняя каждое движение с предельной точностью. Это одна из лучших особенностей танца — нет ни одной эмоции, которую нельзя было бы передать своим телом и песней.

Когда припев начинается во второй раз, я смотрю в зеркало, как Брейди присоединяется ко мне. Это только сильнее подталкивает меня и заставляет стремиться быть лучше. Будучи сыном владельца студии, он здесь чаще, чем нет, и поскольку он поставил этот танец, поначалу за ним было трудно угнаться — но я не я, если не настроена решительно. С танцами. Со школой. С жизнью. Мой папа всегда учил меня никогда не позволять ничему сдерживать меня.

Пот катится у меня по лбу, когда я вкладываю всю свою энергию в последние несколько движений. Когда песня заканчивается, я падаю на пол. Брейди посмеивается, подходит, хватает наши бутылки с водой и бросает мне мою.

— Я люблю, когда кто-то выводит тебя из себя, — говорит он.

Мои брови хмурятся. — Откуда ты знаешь, что я взбешена?

— Потому что ты всегда танцуешь лучше, когда злишься. Итак, что Келлан сделал на этот раз?

Я не знаю, должна ли я беспокоиться о том, что меня легко читать, как открытую книгу, или находить это забавным, что он сразу понимает, что это Келлан привел меня в такое настроение. Несмотря ни на что, я ничего не скрываю от Брейди. Он старший брат, которого у меня никогда не было.

— Он просто не понимает этого. — Я вздыхаю, поправляя свой конский хвост. — Он встал в позу, потому что я не пропущу танцы ради какой-то вечеринки, на которую он собирается. Я думаю, он думает, что, поскольку концерт закончился, у нас нет причин продолжать танцевать, но он играет в футбол после окончания сезона. Итак, чем это отличается?

— Потому что он парень.

Я бросаю на него взгляд, и он поднимает руки в знак капитуляции и хихикает.

— Я просто говорю, что большинство гетеросексуальных мужчин, которые не танцуют, не понимают важности этого. Черт возьми, некоторые из них даже не считают это спортом, что забавно, потому что в этой комнате я тренируюсь лучше, чем когда-либо на поле.

— Да, ну, он может засунуть это мышление прямо себе в задницу.

Брейди ухмыляется, возясь со своим телефоном, чтобы выбрать новую песню. — Я знаю, что тебе нужно.

Моя голова склоняется набок. — Капельница чистого кофеина?

Он нажимает play, и из динамиков гремит ремикс B*tch From Da Souf. Все чувства, которые я испытывала после ссоры с Келланом, рассеиваются, и я не могу удержаться от смеха. Он подходит и протягивает руку, чтобы помочь мне подняться. Мы танцуем по комнате, не заботясь о том, как непрофессионально мы выглядим.

К тому времени, как песня заканчивается, я чувствую себя намного лучше — как будто тяжесть упала с моей груди. Возможно, моего уровня энергии немного не хватает, но иногда это цена, которую ты платишь за веселье. В комнате становится тихо, если не считать моего и Брейди затрудненного дыхания, но у нас обоих на лицах широкие улыбки.

— У меня только один вопрос.

Я напеваю в ответ.

— Что вы двое планируете делать? Например, в сентябре, когда ты уедешь в Нью-Йорк в Джульярд.

— Честно говоря, я не думала об этом, — бормочу я, хмурясь от осознания.

Осознание того, что я даже не позаботилась подумать о нашем будущем, бьет меня по лицу. Дело не в том, что мне не нравится Келлан — мне нравится, иначе я бы не была с ним, — но я просто не думаю, что он тот парень, с которым я собираюсь провести остаток своей жизни. Особенно не тогда, когда он не может поддержать одну из самых важных вещей в моей жизни, и все потому, что он хочет, чтобы я пришла на вечеринку. Однако мысль о том, что у меня его не будет, вызывает неприятное чувство в моей груди.

Брейди пожимает плечами. — Ну, не спеши. У тебя еще есть несколько месяцев до отъезда.

***

Я сижу на своей кровати и пишу Колби сообщение о том, почему с его стороны было бы неразумно нанимать женщину-публициста, поскольку у него есть склонность все испортить, когда звонит мой телефон, и моя фотография с Келланом украшает экран. Это фото с выпускного вечера. Мы вдвоем неделями играли в кошки-мышки, пока он наконец не сдался, и мы не стали эксклюзивными.

Это безумие, как мы перешли от того счастья к спорам о чем-то таком простом, как вечеринка. Я делаю глубокий вдох и нажимаю ответить, прежде чем поднести телефон к уху.

— Алло?

— Привет, — вздыхает он, в его голосе звучит облегчение от того, что я ответила.

— Привет.

На минуту становится тихо, как будто мы двое просто наслаждаемся звуком дыхания друг друга. Уголки моего рта непроизвольно приподнимаются, и я закатываю глаза.

— Ты занята сегодня? — Спрашивает он.

Я смотрю на часы. Час дня. — Я свободна до ужина. Мой папа сказал, что ему нужно мне кое-что сказать.

— Могу я заехать за тобой ненадолго? Я скучаю по тебе.

Мое сердце болит при звуке его слов, и я знаю, что тоже скучаю по нему. — Да. Ты сейчас приедешь?

Я слышу, как он вскакивает. — Я буду там через десять минут.

Прежде чем я успеваю попросить еще немного времени, он вешает трубку и оставляет меня метаться по моей комнате. Зная Келлана, он, вероятно, не запланировал ничего необычного, поэтому вместо того, чтобы одеться во что-нибудь милое, я оставляю на себе футболку и спортивные шорты. Я провожу расческой по волосам и добавляю совсем немного подводки для глаз.

Верный своему слову, Келлан заезжает на мою подъездную дорожку не более чем через десять минут на своем черном BMW. Я сбегаю вниз по лестнице, махнув на прощание Мелани по пути, и направляюсь к двери.

В ту секунду, когда я сажусь в машину, я чувствую напряжение в воздухе. Келлан выглядит таким непринужденным в своих белых спортивных штанах и футболке в тон, и если бы мы не были в каком-то подвешенном состоянии, я бы поцеловала его как-нибудь яростно прямо сейчас. Однако вместо того, чтобы поприветствовать меня должным образом, он заводит машину и отъезжает.

Дорога до его дома не долгая, но я чувствую себя неуютно. Часть меня начинает задаваться вопросом, собирается ли он порвать со мной, но я знаю его много лет. Он не прочь порвать с кем-нибудь по телефону, чтобы избежать конфронтации. Если бы это был его план, он бы не встретился со мной для этого.

Он паркует машину и выключает ее. Я выхожу и следую за Келланом к входной двери, замечая, что на подъездной дорожке нет других машин. Как только мы заходим внутрь, уровень тишины говорит мне, что мы одни.

— Никого нет дома? — Спрашиваю я.

Он качает головой и запирает за мной дверь. — Мои родители на каком-то благотворительном мероприятии. Они не вернутся домой до ночи.

— О.

Я бы солгала, если бы сказала, что не нервничаю. Как бы я ни шутила, что навсегда останусь девственницей, не то чтобы у меня не было возможности ее потерять. Келлан пытался, и не раз, но это никогда не казалось правильным. Ближе всего мы подошли к этому на выпускном вечере, когда он снял нам номер в отеле и усыпал кровать лепестками роз, потому что увидел это в фильме. Тогда у меня были все намерения сделать это, но этот жест показался мне слишком… отработанным.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Мы вдвоем пробираемся через дом на кухню. — Да. Воды, пожалуйста.

Я сажусь на барный стул, когда он достает бутылку воды из холодильника и протягивает ее мне. Неловкое молчание заполняет воздух. Келлан, должно быть, тоже это чувствует, потому что он тянет себя за волосы и тихо стонет. Я смотрю, как он обходит остров и кладет руки по обе стороны от меня. Он кладет свою голову на мою, тяжело вздыхая.

— Прости, что я был такой задницей прошлой ночью, — извиняется он.

— Почему ты себя так вел?

Он вдыхает меня. — Я просто чувствую, что что-то постоянно уводит тебя от меня. Будь то танцы, или Тесса, или Колби, кажется, у тебя никогда не хватает времени на меня.

Его слова задели меня за живое. Я и не подозревала, что заставляю его чувствовать себя вторым выбором. Я обвиваю руками его шею и прижимаю к себе, наконец-то чувствуя связь, которую мы разделяем. Связь, которая в первую очередь заставила меня захотеть быть с ним.

— Мне так жаль, Кел, — говорю я печально. — Моя жизнь всегда была настолько насыщенной, что я даже не замечаю этого, когда не делаю что-то приоритетным.

— Наверное, у меня просто было так много свободного времени с тех пор, как закончился бейсбол, что я наконец заметил, как редко мы видимся, — объясняет он.

Не в силах больше сдерживаться, я сокращаю расстояние между нашими ртами и прижимаюсь своими губами к его. Это мягко и сладко, именно так, как я люблю. — Я исправлюсь, просто пообещай мне кое-что.

— Что?

— Что в следующий раз, если следующий раз вообще будет, ты поговоришь со мной об этом, вместо того чтобы огрызаться на меня.

Он усмехается и кивает. — Договорились. В любом случае, эта вечеринка была скучной. Тебе было бы не очень весело.

***

Когда все напряжение давно прошло, мы с Келланом устраиваемся на диване и начинаем смотреть третий сезон «Ходячих мертвецов». В середине второго эпизода я встаю, чтобы взять немного попкорна. Слабый звук его телефонного пения эхом разносится по комнате. К тому времени, как я возвращаюсь, он кусает губу, сосредоточив свое внимание на телефоне. Мои брови хмурятся, когда я направляюсь к дивану.

— Все в порядке?

Он слегка вздрагивает, выключает телефон и кладет его обратно в карман толстовки. — Да, а почему бы и нет?

Я сажусь рядом с ним и прижимаюсь к нему. — Ты просто, казалось, был по-настоящему увлечен своим телефоном.

— Ах, это. — Похоже, он застигнут врасплох, но качает головой. — Это был всего лишь Оукли. Вчера вечером он познакомился с какой-то девушкой на вечеринке.

Ужас захлестывает меня, когда я слушаю его ложь. Оукли никак не мог быть на той вечеринке прошлой ночью, потому что он в Массачусетсе, обсуждает варианты поступления в колледж со своим отцом и тренером из Бостонского университета. Часть меня хочет подтолкнуть тему — выяснить, почему он солгал, и настоять, чтобы он сказал мне правду, — но мы только что закончили один спор. Я не уверена, что хочу еще одну.