ГЛАВА 35

ЛИЯ

НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ МАМА ЗАСТАВЛЯЕТ меня заниматься свадебными планами, так что я больше не вижу Алека вплоть до нашего полуночного свидания на пляже. Он выглядит таким же измученным, как и я, как будто тоже провёл предыдущую ночь, ворочаясь с боку на бок в полусне. Он заключает меня в объятия и не отпускает, когда я отстраняюсь. Он глубоко вдыхает, как будто запоминает каждый мой запах, каждую частичку и клеточку.

— Алек? В чём дело?

Он не отвечает.

— Мне жаль, что прошлый вечер прошёл так неудачно, — говорю я, страх ускоряет мои слова. — Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы всё исправить?

Он молчит.

— Может быть, если твоя мать узнает меня получше...

— Это не имело бы значения.

Его руки ослабевают, и он делает шаг назад, и хотя сила, с которой он держал меня, напугала меня секунду назад, ещё страшнее видеть выражение решимости, которое приходит на смену этому.

— Она была права. Ты не принадлежишь мне.

Я качаю головой.

— Нет.

Я пытаюсь взять его руки в свои, но он вырывается из моей хватки и отступает от меня, пока не начинает казаться, что между нами целый океан.

— Почему ты говоришь всё это?

— Потому что это правда. Это... мы... — он сглатывает. — Мы никогда не сможем стать чем-то большим, чем это.

У меня такое чувство, будто кто-то засунул мне в уши ватные шарики, туманный барьер заглушает его слова.

— Я не понимаю. Ты... ты знал, что я была помолвлена ещё до того, как всё это началось.

Он не смотрит мне в глаза.

— Я знаю.

— Что изменилось?

— Я влюбился в тебя, Лия. Вот что изменилось.

— Но ты был в порядке до прошлой ночи

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я притворялся так долго, как только мог, что это лето не было ложью? Что нам не придётся прощаться друг с другом в конце?

Наши голоса становятся громче прибоя, и я знаю, что опасно говорить так открыто здесь, так близко к отелю, где любой может услышать, но я не могу остановиться.

— Но именно поэтому мы не должны тратить наше время на споры или размышления о будущем. У нас есть только сейчас — прямо сейчас — и вот как ты хочешь провести наше время вместе?

Он сокращает расстояние между нами.

— Ты думаешь, это меня не убивает? Ты думаешь, я хочу попрощаться с тобой? Это кольцо на твоём пальце — похоронный звон, напоминающий мне каждый раз, когда я обнимаю тебя, целую, хочу тебя, что ты не моя. Ты никогда не будешь моей.

— Но у нас есть сейчас.

Слёзы затуманивают мне зрение.

— Сейчас я твоя.

Он проводит руками по волосам, завязывая их узлом на затылке.

— Этого недостаточно.

Мой голос — спокойная тишина зимы.

— Это всё, что я могу дать.

Он качает головой.

— Прости.

— Ты трус, Алек Петров, — шепчу я, когда он уходит.

Я делаю глубокий вдох, пропитанный солью воздух пронзает мои лёгкие, как ножи.

— Ты меня слышал? — я кричу, перекрикивая ветер. — Ты трус.

Он даже не оглядывается через плечо, направляясь обратно в отель, забирая с собой моё сердце и душу, оставляя позади лишь оболочку девушки, которой я была раньше. Всё моё тело оседает на песок.