Небо на востоке заметно посветлело. Грозовые облака уползали прочь, увлекая за собой дождь. Неожиданно лучи солнца пробились сквозь тучи и минуту спустя от земли уже поднимался пар, похожий на туман.

Танцующий С Волками, пытаясь сквозь туман разглядеть камни, заметил темные силуэты людей, просачивающихся как привидения сквозь ветви кустарника и высокую траву.

У Данбера возникло чувство, которого он не испытывал долгое время. Это было именно то, что делало его глаза черными и превращало его в механизм, который нельзя уничтожить.

Неважно, каким сильным, в каком количестве или какими могущественными были люди, двигающиеся там, в тумане. Они были не теми, кого надо бояться. Это были враги, и они стояли на пороге его хижины. Он хотел драться с ними. Он не мог дождаться этого сражения.

Выстрелы из винтовки раздались у Данбера за спиной. Маленькая группа диверсантов столкнулась с небольшим отрядом защитников на другом фронте.

Когда до сидящих в засаде донесся шум сражения на другом конце деревни, Данбер снова оглядел линию вигвамов. Несколько горячих голов готовы были вскочить со своих мест и побежать туда, где уже шел бой. Но старшие воины хорошо знали свое дело. Ни один из молодых и нетерпеливых индейцев не сдвинулся с места.

Танцующий С Волками снова вгляделся в камни и тени, скользящие между кустов.

Они медленно приближались — некоторые пешком, некоторые сидя на лошадях. Они осторожно продвигались по склону, призрачные, с собранными в хвосты волосами, мечтающие о кровопролитии.

Кавалерия пауни двигалась позади пеших воинов, а Танцующий С Волками хотел, чтобы было наоборот. Он хотел, чтобы всадники, возвышавшиеся над своими соплеменниками, приняли первые выстрелы.

— Выведите вперед лошадей, — безмолвно взывал он к пауни. — Выведите же их вперед.

Он снова взглянул на своих товарищей по оружию, надеясь, что они выждут еще несколько секунд, и был удивлен тем, что увидел. Множество глаз было устремлено на него. Они просто наблюдали за ним, как будто ожидая, когда он подаст им знак открыть огонь.

Танцующий С Волками поднял руку над головой.

Возбужденные гортанные крики раздались со склона холма. Они становились все громче и мощней, сливаясь в гул, который разорвал тишину этого неприветливого дождливого утра как порыв горячего ветра.

Эти звуки означали, что пауни начали атаку.

Как только сигнал к атаке прозвучал, конные пауни выступили вперед, оставив пеших позади себя.

Танцующий С Волками резко опустил поднятую руку и вылетел из-за вигвама с поднятым для стрельбы ружьем. Дакоты последовали его примеру.

Огонь из их винтовок сразил всадников на расстоянии примерно в двадцать ярдов. Так же чисто, как острый нож срезает шкуру с убитого животного, этот первый залп разделил армию пауни. Мужчины падали со своих лошадей как игрушки с покосившейся полки. А те, кто на самом деле не был ранен, были ошеломлены появлением и контужены грохотом сорока ружей.

Чтобы отразить контратаку дакотов, пауни пробрались сквозь голубой пороховой дым и набросились на изумленных их появлением врагов.

Новая атака была настолько яростна, что Танцующий С Волками решительно бросился на первого же пауни, которого успел заметить. Когда они катались по земле, не произнося ни слова, Данбер приставил дуло своего военно-морского револьвера прямо к лицу противника и выстрелил.

После этого он убивал людей племени пауни везде, где только натыкался на них в этой суматохе. Так, он успешно застрелил еще двоих.

Что-то тяжелое ткнулось Данберу в спину, почти сбив его с ног. Это оказался один из выживших военных пони, принадлежавших пауни. Лейтенант подобрал поводья и вскочил ему на спину.

Пауни были похожи на цыплят, пойманных волком, и уже отступали назад в надежде найти убежище среди камней. Танцующий С Волками нагнал высокого воина, бегством спасающего свою жизнь, и копыта лошади сбили того с ног. Данбер нажал на курок, целясь индейцу в затылок, но выстрела не последовало. Повернув револьвер дулом к себе, он рукояткой ударил успевшего подняться противника по голове. Пауни упал снова прямо к ногам Танцующего С Волками, и Данбер почувствовал, как копыта пони вмялись в распростертое тело.

Танцующий С Волками ударил пони пятками в бока и, когда они почти поравнялись с беглецом, он бросился на воина с тюрбаном на голове, ухватив его за руки и заломив их за спину, соскальзывая в то же время со спины лошади.

От толчка оба покатились по последнему оставшемуся до укрытия чистому пространству и оба сильно ударились о большое хлопковое дерево, в одиночестве растущее здесь. Танцующий С Волками обеими руками держал индейца и бил его головой о дерево до тех пор, пока не убедился, что глаза противника уже мертвы. Сломанная ветка склонилась к стволу и касалась размозженного черепа пауни, делая его похожим на насаженный на вертел кусок мяса.

Отступив назад от этого нервирующего зрелища, Данбер увидел, как мертвец резко завалился вперед, а его руки жалобно вытянулись на земле, как будто он хотел обнять своего убийцу. Танцующий С Волками отполз еще дальше назад, и тело убитого вытянулось, а лицо уткнулось в землю.

В этот момент лейтенант вдруг осознал, что вибрирующее гортанное вскрикивание прекратилось.

Бой закончился.

Внезапно ослабев, он поплелся вдоль края каменных глыб, выбираясь на главную тропу, а потом побрел к реке, обходя тела пауни, которые попадались ему на пути.

Дюжина дакотов верхом на лошадях, и Каменным Теленком среди них, преследовали остатки отряда пауни, которые удирали, переправляясь на противоположный берег реки.

Танцующий С Волками наблюдал за сражением до тех пор, пока группы воинов обоих племен нс скрылись из вида. Тогда он медленно пошел назад.

Подойдя к склону, он услышал восторженные крики.

Когда Танцующий С Волками достиг вершины холма, поле битвы широко раскинулось перед его взором.

Оно было похоже на поспешно оставленное после пикника место. Отбросы были раскиданы тут и там. Огромное количество трупов пауни покрывало землю. Воины дакоты возбужденно ходили вокруг них.

— Я убил этого, — слышалось иногда из уст победителя.

— А этот еще дышит, — сообщал другой, подзывая того, кто был ближе к недобитому врагу помочь прикончить его.

Женщины и дети вышли из вигвамов и сновали теперь по полю боя. Некоторые из тел были жутко обезображены.

Танцующий С Волками остановился как вкопанный, слишком утомленный, чтобы вернуться к камням и слишком сильно чувствующий себя лишним сейчас, чтобы идти вперед.

Один из воинов заметил его и громко выкрикнул:

— Танцующий С Волками!

Не успел Данбер понять, что происходит, как воины-дакоты собрались вокруг него. Как муравьи, вкатывающие свою ношу на вершину муравейника, индейцы подталкивали его непосредственно на место сражения. С каждым шагом, пройденным Танцующим С Волками, дакоты выкрикивали его имя.

Охваченный изумлением, он позволил вести себя, неспособный разделить их пылкую радость. Они были переполнены ликованием от смерти и разрушения, признаки которого лежали сейчас у их ног, и Танцующий С Волками не мог понять этого.

Но, стоя посреди поля в окружении товарищей по оружию и слыша, как они приветствуют его, Данбер вдруг понял. Он еще никогда не участвовал в такого рода битве, но постепенно начал смотреть на одержанную победу другими глазами.

Это сражение, где пролилось столько крови, велось не во имя каких-то темных политических интриг. Это была не война за территорию или какие-то богатства. И даже не за свободу людей. Этот бой не имел этого, и в нем не было корысти.

Война велась только для того, чтобы защитить дома, которые стояли всего в нескольких футах от поля боя. И чтобы защитить жен, детей и любимых, спрятавшихся внутри. Люди сражались, охраняя запасы пищи, которая была заготовлена на зиму. Те запасы, для добычи и переработки которых затрачено столько труда всех жителей деревни.

Для каждого члена племени это была великая, личная победа.