Что такое с матерями? Они ясновидящие?

— Хорошо, мам. Участница заболела. Я заняла ее место. Колтон сделал ставку на свидание со мной и выиграл. Теперь ты счастлива?

— Интересно, — говорит она, растягивая каждый слог, и клянусь, что слышу ухмылку в этом слове. — Значит, ты говоришь, что я веду себя глупо, когда один из самых сексуальных мужчин преследует мою дочь, жертвует на ее благотворительность, чтобы, как я полагаю, привлечь ее внимание, водит на важные мероприятия, чтобы показать ее публике? Серьезно? И в чем же здесь глупость, Райли?

— Мама…

— Насколько это серьезно? — она невозмутима, и я не должна быть шокирована ее прямотой, но даже после стольких лет, я все еще поражена.

— Мам, Колтон не заводит серьезных отношений, — я пытаюсь уклониться.

— Не пытайся отвертеться, Райли, — журит она. — Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, любой мужчина, которому ты уделяешь время, того стоит. И ты не стала бы тратить свое время на кого-то ради быстрого секса. — Съеживаюсь от ее слов. Если бы она только знала о планах Колтона, то убеждена, она не была бы так уверена в моем здравомыслии. — Так скажи мне, милая, насколько это серьезно?

Громко вздыхаю, зная, мама будет стоять на своем, желая получить ответ.

— Честно говоря, с моей стороны, это может перейти во что-то. С его... что же, Колтон не привык к отношениям, длящимся больше пары месяцев. Мы просто проявляем свои чувствам по ходу развития событий, — отвечаю я спокойно и насколько возможно честно.

— Хм, — бормочет она, прежде чем замолчать. — Он хорошо с тобой обращается? Потому что, знаешь ли, они всегда относятся к тебе лучше всего в начале отношений, и если с самого начала всё не так, то после не станет лучше.

— Да, мама, — говорю я, как ребенок.

— Я серьезно, Райли Джейд, — говорит она непреклонно. Должно быть она не шутит, раз назвала мое второе имя. — Хорошо или нет?

— Да, мам. Он очень хорошо ко мне относится.

Слышу ее теплый смех на другом конце провода и могу сказать, что она вздохнула с облегчением.

— Просто помни мои слова: не теряй себя, пытаясь удержать кого-то, кому наплевать на твою потерю. — Я заканчиваю произносить эти слова одними губами. Слова, которые она говорила мне с тех пор, как я начала влюбляться в мальчиков будучи подростком.

— Знаю.

— Ох, дорогая, я так счастлива за тебя! После всего, через что ты прошла... ты заслуживаешь только счастья, мое милое дитя.

Улыбаюсь ее безусловной любви и заботе обо мне, ценя, какая у меня замечательная мама.

— Спасибо, мам. Сейчас мы просто делаем всё постепенно и посмотрим, куда это нас заведет.

— А вот и моя девочка. Всегда с головой на плечах.

Вздыхаю, мягкая улыбка появляется на моем лице.

— Ну и как дела? Как ты себя чувствуешь? Как папа?

— Все хорошо. Папа в порядке. Занят, как всегда, но ты же знаешь, какой он. — Она смеется, и я представляю, как она по привычке проводит языком по верхней губе. — Как поживают мальчики?

Улыбаюсь вопросу мамы. Она относится к ним, будто они тоже члены семья, всегда посылает им угощения или печенье или всякие мелочи, чтобы они чувствовали себя особенными.

— Хорошо. Думаю, у Шейна появилась первая псевдо-девушка, а Зандер медленно делает успехи. — Прохожусь по всем мальчикам и говорю с ней о каждом, отвечая на ее вопросы, и чувствую, что за этим последует очередная посылка.

Мы еще немного говорим, прежде чем она прощается.

— Я скучаю по тебе, мам. — Мой голос срывается, потому что она может быть жесткой и властной, но она хочет только лучшего для меня. Я люблю ее больше всего.

— Я тоже скучаю по тебе, Рай. Прошло слишком много времени с тех пор, как я тебя видела.

— Знаю. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Пока.

Отключаюсь, нажав на кнопку, и вжимаюсь в тепло постели, в которой этим утром почему-то никто не дает мне спать. Бросаю взгляд на журнал «People», лежащий на туалетном столике, и хватаю его. Открываю на отмеченной странице, и вот она — я.

Смотрю на нашу с Колтоном фотографию с красной ковровой дорожки благотворительного вечера «Дети сейчас». Он стоит перед камерой, расправив плечи, одну руку засунув в карман брюк, а другой обхватив меня за талию. Из петлицы выглядывает карманный платочек. Лицо с широкой улыбкой смотрит в камеру, но его подбородок и глаза обращены ко мне.

Мои глаза притягивает та часть фото, которая мне нравится больше всего, то, как его ладонь сжимает мое бедро, собственническая хватка, объявляющая миру, что я его.

Снова перечитываю заголовок и вздыхаю. Я так рада, что пресса еще не узнала мое имя. Я не готова быть втянутой в медиа-цирк, но знаю, что это неизбежно, если я с Колтоном.

— Сказала «А», говори и «Б», — бормочу я себе под нос.

Держу фотографию в руке и смотрю на нее, пока не уговариваю себя выйти на пробежку. Выбираюсь из кровати, когда мой телефон сигналит о пришедшем СМС. Громко смеюсь над тем, как технологии управляют моей жизнью этим утром, и тем не менее беру телефон, чтобы увидеть имя Колтона. Не могу сдержать улыбку.

Думаю о тебе непристойности в разгар совещания. Теперь не смогу встать какое-то время. Бруно Марс — «Изгнанный из рая».

Громко смеюсь, зная песню и одновременно чувствуя себя польщенной ее словами. Отправляю ему ответное сообщение.

Рада, что могла помочь тебе справиться со скукой, Ас... это меньшее, что я могу сделать. Думай больше! TLC — «Особый красный свет».

Ухмыляюсь, бросая телефон на тумбочку, зная, что теперь ему будет намного сложнее сосредоточиться на встрече.