Глава четырнадцатая

Из кастрюли с тушеным мясом мягко поднимался пар.

Еще больше пара поднималось от редких капель дождя, которые попадали через открытую сторону навеса, который Керита соорудила для защиты своего костра для приготовления пищи. Столетиями жители Сотойи сажали деревья вдоль своих дорог, главным образом для защиты от ветра, но также и для той цели, для которой Керита посетила этот густой участок деревьев. Хотя все еще стояла весна, ветви над ней были густо покрыты свежими зелеными листьями, которые обеспечивали хоть какую-то защиту ее лагерю. И, конечно, дров было предостаточно, даже если они были немного сыроватыми.

Укрытая одеялом вьючная лошадь была привязана у бурлящего, питаемого дождем ручья у подножия небольшого холма, на котором она разбила лагерь. Облачко вообще не привязывали - мысль о том, что ей может потребоваться привязь, была бы смертельным оскорблением для любого боевого коня Сотойи, - но она неторопливо подошла и пристроилась с наветренной стороны костра. Керита не была уверена, было ли это полезной попыткой защитить огонь от дождливого ветра или попыткой подобраться достаточно близко, чтобы впитать то тепло, которое могло дать потрескивающее пламя. Не то чтобы она собиралась возражать в любом случае.

Она снова помешала рагу, затем подняла ложку и попробовала его. Она вздохнула. Блюдо было горячим, и она знала, что оно будет сытным, но ей будет не хватать ловкой руки Брандарка у огня, и одной мысли о том, как готовит Тала, было достаточно, чтобы на глаза навернулись горькие слезы.

Она поморщилась и села на корточки под прикрытием палатки с открытым фасадом, которую она установила с учетом трудно приобретаемого опыта. Навес, который она соорудила, и возвышающийся холм служили отражателями, возвращающими тепло костра обратно в ее палатку, и лишь небольшая часть дыма поднималась вместе с ним. Учитывая общую промозглость Равнины Ветров, она чувствовала себя настолько комфортно - и настолько близко к сухости - насколько это было возможно.

Что не говорило о многом.

Она встала и начала перетаскивать дополнительные дрова под грубый навес, где они были бы, по крайней мере, в основном защищены от дождя, и костер для приготовления пищи мог бы начать их просушивать. Она уже почти закончила, когда Облачко внезапно подняла голову. Уши кобылы поднялись, указывая вперед, и она повернулась мордой обратно к дороге.

Керита сунула руку под пончо и расстегнула ремни на рукоятях своих коротких мечей, затем небрежно повернулась в том же направлении.

Слух Облачка был значительно острее, чем у Кериты. Керита знала это, но то, как даже кобыла могла что-то услышать сквозь непрерывный шум капель и топот дождя, превосходило ее понимание. На мгновение она подумала, что, возможно, Облачко ничего не слышала, но затем она увидела всадника, проявляющегося, как призрак, из дождливого, туманного вечернего мрака, и поняла, что кобыле все это не почудилось.

Керита молча стояла, наблюдая за новоприбывшим и ожидая. Королевство Сотойи было, в общем и целом, мирным и законопослушным... в эти дни. Однако так было не всегда, и все еще время от времени попадались разбойники или преступники вне закона, несмотря на безжалостное правосудие, с которым аристократы вроде Теллиана расправлялись со всеми, кого они ловили. Такие хищники, скорее всего, подумали бы об одиноком путнике как о легкой добыче, особенно если бы они знали, что этот путник - женщина... и не знали, что она была одной из защитниц Томанака. Насколько могла судить Керита, там был только один всадник, но их могло быть больше, и она сохраняла благоразумную бдительность, пока другой медленно приближался к ее костру.

Вероятность того, что незнакомец мог быть разбойником, уменьшилась, когда Керита получше рассмотрела походку его скакуна. Было слишком тускло и дождливо, чтобы разглядеть цвет или отметины, но, судя по тому, как она двигалась, эта лошадь была почти так же хороша, как Облачко. Ни один благоразумный конокрад не осмелился бы оставить себе такое легко узнаваемое и приметное животное, что наводило на мысль, что этот парень им не был... но ничуть не приблизило ее к догадке, что он делал здесь под дождем с наступлением ночи.

- Привет, огонь! - раздался голос сопрано, и Керита закрыла глаза, услышав его.

- Почему я? - спросила она. - Почему это всегда я?

Облачная ночь не удостоила ее ответом, и она вздохнула и снова открыла глаза.

- И тебе привет, Лиана, - крикнула она в ответ. - Полагаю, ты могла бы также подойти и устроиться поудобнее.

У леди Лианы Глорэйны Силивесте Боумастер, наследницы Балтара, Уэст-Райдинга и по меньшей мере дюжины других крупных и второстепенных владений, лицо было в грязи. Ее красно-золотая коса толстой, намокшей змеей свисала по спине, и каждая линия ее тела выдавала усталость, когда она сидела, скрестив ноги, напротив Кериты, с другой стороны костра, и вытирала остатки тушеного мяса в своей миске коркой хлеба. Она отправила ее в рот, прожевала и с удовольствием проглотила.

- Ты, должно быть, была голодна, - заметила Керита. Лиана вопросительно посмотрела на нее, и она пожала плечами. - Я слишком часто ела то, что приготовила сама, чтобы питать какие-либо иллюзии относительно своего кулинарного таланта, Лиана.

- На самом деле, я подумала, что это было довольно вкусно, дама Керита, - вежливо сказала Лиана, и Керита фыркнула.

- Лесть повару не принесет тебе ничего хорошего, девочка, - ответила она. - Учитывая, что ты больше похожа на полуголодную, полуутонувшую, забрызганную грязью крысу, чем на наследницу одного из самых могущественных дворян королевства, я была готова позволить тебе проглотить что-нибудь горячее, прежде чем начну допрос. Теперь он начался.

Лиана вздрогнула от резкого тона Кериты. Но она не пыталась уклониться от этого. Она положила ложку в пустую миску и аккуратно отставила ее в сторону, затем прямо посмотрела на Кериту.

- Я убегаю, - сказала она.

- Об этом я уже догадывалась, - сухо сказала ей рыцарь. - Так почему бы нам просто не перейти к двум "почему"?

- Два "почему"? - повторила Лиана с озадаченным выражением лица.

- Причина номер один: почему ты сбежала. Причина номер два: почему ты не ждешь, что я снова отправлю тебя прямиком домой.

- О. - Лиана слегка покраснела, и ее зеленые глаза опустились на огонь, потрескивающий между ними. Она несколько секунд смотрела на пламя, затем снова посмотрела на Кериту.

- Я не просто внезапно решила за одну ночь сбежать, - сказала она. - Было много причин. На самом деле ты знаешь большинство из них.

- Полагаю, что да. - Керита изучала лицо девушки, и было трудно помешать сочувствию, которое она испытывала, смягчить ее собственное бескомпромиссное выражение. - Но я также знаю, как, должно быть, сейчас обеспокоены и расстроены твои родители. Уверена, что ты тоже так думаешь. - Лиана вздрогнула, и Керита кивнула. - Так почему ты сделала это с ними? - холодно закончила она, и взгляд Лианы снова упал на огонь.

- Я люблю своих родителей, - ответила девушка после долгой, мучительной паузы, ее мягкий голос был достаточно тихим, чтобы Керита с трудом расслышала ее из-за шума дождя. - И ты права - они будут беспокоиться обо мне. Я знаю это. Это просто...

Она снова сделала паузу, затем глубоко вздохнула и снова подняла глаза на Кериту.

- Отец получил официальное предложение моей руки, - сказала она.

Настала очередь Кериты сесть на пятки. Она боялась, что это было что-то в этом роде, но от этого не становилось лучше, когда это подтверждалось. Она подумала о нескольких вещах, которые могла бы сказать, и отбросила каждую из них так же быстро, как вспомнила свой предыдущий разговор с Лианой.

- От кого это было? - спросила она вместо этого через мгновение.

- От Ралта Блэкхилла, - сказала Лиана ровным голосом. Керита, очевидно, выглядела озадаченной, потому что девушка поморщилась и продолжила. - Он лорд-правитель Траншара... и этой осенью ему исполнится пятьдесят лет.

- Пятьдесят? - Вопреки себе, Керита не смогла скрыть удивления в своем голосе и нахмурилась, когда Лиана мрачно кивнула. - С какой стати мужчине такого возраста хоть на мгновение верить, что твой отец может подумать о том, чтобы принять от него предложение руки и сердца от твоего имени?

- Почему он не должен в это верить? - просто спросила Лиана, и Керита уставилась на нее.

- Потому что он почти в четыре раза старше тебя, вот почему!

- Он также богат, любимец главного министра короля, сам по себе член королевского совета и состоит в кровном родстве с бароном Кассаном, - ответила Лиана.

- Но ты сказал, что ему почти пятьдесят!

- Какое это должно иметь значение для него - или для совета? - спросила Лиана. - Он недавно овдовел, у него четверо детей, двое из них мальчики, от его первой жены, а младшему меньше года. Так что очевидно, что он все еще может зачать сыновей.

Она сказала это так разумно, что Керите пришлось сильно прикусить собственный язык. На мгновение она разозлилась на Лиану, потому что та действительно говорила так разумно. Но затем она заставила себя отступить от собственного гнева. Тон Лианы был тоном человека, который знал, что мир, в котором она выросла, сочтет разумным то, что она говорит, а не того, кто с этим согласен.

- Ты действительно думаешь, - тихо спросила рыцарь после очередной короткой паузы, - что твой отец выдал бы тебя за кого-то такого возраста - любого, независимо от того, с кем он связан!?

- Я не думаю, что он сделал бы это добровольно, - сказала Лиана очень тихим голосом. - На самом деле, думаю, что он, вероятно, вообще отказался бы это делать, и знаю, что он не примет это предложение. Но в некотором смысле, зная это, чувствуешь себя только хуже.