VI

Кто-то с планеты, которую человечество когда-то называло Землей, мог бы описать это как шесть баллов по старой шкале Бофорта. Энсин Гектор Эплин-Армак, герцог Даркос, никогда не слышал о шкале Бофорта, но он провел в море почти пять из своих четырнадцати лет. Ну, из тринадцати лет и девяти месяцев, так как в следующем месяце у него будет день рождения. И на его опытный взгляд, одиннадцатифутовые волны с их белыми пенистыми гребнями и высоким гудящим звуком, доносящимся через стойки, были результатом того, что моряк назвал бы либо сильным бризом, либо жестким марсельным бризом, которому оставалось подрасти еще на четыре или пять миль в час, прежде чем он официально приблизился бы к шторму.

Гектор подозревал, что большинство сухопутных жителей сочли бы тревожным движение корабля, то, как он наклонялся своими парусами, и то, как при его мощном движении взлетающие вокруг его уреза брызги поднимались в виде бриллиантового дождя, когда раннее утреннее солнце освещало его. На самом деле, было время - хотя сейчас он уже не мог этого вспомнить, - когда он бы счел это совершенно очевидным. Теперь, однако, он нашел это волнующим (особенно с его желудком, так недавно обернутым вокруг завтрака из поджаренного печенья и хорошо подслащенной овсянки с изюмом), несмотря на острые, ледяные зубы ветра, и он хлопнул в ладоши в перчатках и широко улыбнулся, когда посмотрел на зарифленные марсели и брамсели, затем повернулся к старшему из двух мужчин на штурвале.

- Как он себя чувствует, шеф? - спросил он.

- Достаточно хорошо, сэр.

Главстаршина Франклин Уэйган был примерно в три раза старше молодого энсина, а Гектор был примерно таким же младшим, каким только мог быть офицер. Когда-то давно, всего три или четыре месяца назад, к нему относились бы не как к "энсину", а как к "прошедшему мичману" - мичману, который успешно сдал экзамен на лейтенанта, но еще не получил свое звание - поскольку по закону он не мог получить звание полного лейтенанта, пока ему не исполнится по крайней мере шестнадцать лет. Новое звание "энсин" было введено в рамках огромного расширения военно-морского флота, и флот все еще находился в процессе привыкания к нему. Но если Уэйган и испытывал какое-то раздражение из-за того, что его допрашивал офицер нежных лет энсина Эплина-Армака и отсутствия выслуги лет, он не выказал никаких признаков этого.

- Берет немного больше управления по погоде, чем мне бы хотелось, - добавил Уэйган, - но не настолько.

Гектор кивнул. На любом парусном судне приходилось хотя бы немного управлять штурвалом, когда оно приближалось к ветру, и в данный момент "Дестини" был близок к этому - шел на восток-северо-восток галсами по правому борту под одинарно зарифленными брамселями и марселями с ветром с юго-юго-востока, чуть более чем в трех градусах от курса. Это было очень близко к тому, насколько мог приблизиться КЕВ "Дестини"; Гектор сомневался, что они могли бы приблизиться к ветру больше, чем на один градус или около того, и чертовски немногие другие суда с прямоугольными парусами могли подойти так близко.

Конечно, это было оживленное плавание, но это было частью удовольствия, и даже с уменьшенными парусами корабль должен был развивать скорость около семи узлов - ну, по крайней мере, более шести с половиной. Это был отличный показатель скорости, хотя они, вероятно, могли бы нести больше парусов и демонстрировать немного большую скорость, если бы капитан Йерли решил выжать больше из высоких рифов и пойти на это.

Не то чтобы он, скорее всего, сделал что-то подобное без чертовски веской причины, - подумал Гектор с легкой внутренней улыбкой. - Это никак не соответствовало бы его имиджу суетливого беспокойного капитана!

Правда заключалась в том, что Гектор понимал, насколько ему повезло, что его в первую очередь назначили в команду Йерли. И не только из-за способностей капитана как наставника в тактике и морском деле. Гектор сомневался, что во всем флоте мог быть лучший учитель для любого из этих навыков, но, как бы он ни был благодарен за эту подготовку, он был еще более благодарен за время, которое Йерли потратил на обучение Гектора Эплина-Армака некоторым другим, не менее важным навыкам.

Несмотря на свой нынешний высокий патент на благородство, Гектор Эплин определенно не был рожден в аристократии. Он происходил из семьи крепких, трудолюбивых моряков торгового флота, и назначение молодого Гектора мичманом в королевский флот Чариса стало значительным шагом вперед для Эплинов. Он надеялся сделать достойную карьеру для себя - чарисийский флот действительно был единственным на Сэйфхолде, где у простолюдина были отличные шансы подняться даже до самых высоких чинов, и не один человек столь же обычного происхождения, как у него, получил рыцарское звание и адмиральский вымпел за свои заслуги. Он мог вспомнить по меньшей мере полдюжины тех, кто получил титул барона, и по крайней мере одного, кто умер графом, если уж на то пошло. Но ему и в голову не приходило, что он может стать герцогом!

С другой стороны - его веселье померкло - он никогда не ожидал, что его король умрет у него на руках, или будет жить с осознанием того, что его монарх получил смертельную рану, сражаясь, чтобы защитить его. Никогда не предполагал, что он окажется одним из тридцати шести выживших из всего экипажа флагманского корабля короля Хааралда VII. На самом деле, трое из тех, кто выжил, в конце концов, умерли от ран, несмотря на все, что могли сделать целители, а из остальных тридцати трех одиннадцать были так тяжело ранены, что никогда больше не выйдут в море. Шансы на то, что он мог просто пережить бойню такого уровня, а тем более остаться на действительной службе после нее, сами по себе показались бы ему достаточно крошечными. Возможность того, что он будет принят в Дом Армак, станет законным сыном самого императора Кэйлеба, никогда бы не пришла ему в голову в самом диком бреду. И если бы кто-нибудь когда-нибудь предложил ему такую возможность, он бы убежал с криком ужаса от такой перспективы. Что у него, сына первого офицера торгового галеона, могло быть общего с королевской семьей? Сама идея была абсурдной!

К сожалению, это произошло. Вероятно, со временем Гектор собирался прийти к выводу, что это хорошо. Он был полностью готов допустить такую возможность - в конце концов, он был не глуп, - но его немедленной реакцией была крайняя паника. Вот почему он был так благодарен, что попал на "Дестини". Сэр Данкин Йерли сам едва ли принадлежал к высшим слоям знати, но он, по крайней мере, состоял в родстве, хотя и отдаленном, с тремя баронами и графом. Более того, он с самого начала приложил все усилия, чтобы лично проинструктировать молодого мичмана Эплина-Армака по этикету, который соответствовал его новому высокому аристократическому званию.

Начиная с того, какую вилку использовать, - размышлял Гектор, снова ухмыляясь, вспомнив, как капитан резко ударил его по костяшкам пальцев своей собственной вилкой, когда он потянулся не за той. - Я был уверен, что он их сломал! Но полагаю...

- Вижу парус! - раздался оклик с наблюдательного пункта, расположенного на площадке грот-мачты, в ста десяти футах над палубой. Оттуда горизонт был почти на одиннадцать с половиной миль дальше, чем с уровня палубы, и в такой ясный день, как сегодня, он, несомненно, мог видеть так далеко.

- Два паруса, пять румбов на левый борт! - мгновение спустя передал впередсмотрящий.

- Мастер Эплин-Армак! - произнес более близкий, глубокий голос, и Гектор повернулся, чтобы оказаться лицом к лицу с лейтенантом Робейром Лэтиком, первым лейтенантом "Дестини", который нес вахту.

- Есть, сэр? - Гектор коснулся груди правым кулаком, отдавая честь. Лэтик был высоким мужчиной - достаточно высоким, чтобы постоянно держать голову под балками корабельной палубы, - и у него был короткий разговор с бездельниками. Он всегда настаивал на надлежащей военной вежливости, особенно со стороны крайне младших офицеров. Но он также был прекрасным моряком и (обычно) не старался изо всех сил придираться.

- Поднимайтесь наверх, мастер Эплин-Армак, - сказал Лэтик, передавая ему подзорную трубу. - Посмотрим, что вы можете рассказать нам об этих парнях.

- Есть, есть, сэр!

Гектор схватил подзорную трубу, перекинул ремень через плечо и проворно прыгнул к веревкам. Лэтик легко мог послать одного из мичманов галеона, но Гектор был рад, что он не сделал этого. Одна из вещей, которую он упустил, благодаря своему недавнему повышению и назначению исполняющим обязанности пятого лейтенанта "Дестини", заключалась в том, что ни одному лейтенанту - даже тому, кто на самом деле был скромным энсином - не разрешалось гонять своих товарищей вверх и вниз по вантам так, как простых мичманов. В отличие от многих своих собратьев, Гектор родился с отличным чувством высоты. Ему нравилось проводить время наверху, и его никогда по-настоящему не беспокоили прогулки по реям, даже в самую плохую погоду. Да, иногда он был напуган, но всегда с неким оттенком возбуждения, чтобы составить компанию ужасу, и теперь он взбежал по гудящим от погоды снастям, как ящерица-мартышка.

Он проигнорировал лаз для неуклюжих, когда добрался до верха грот-мачты, повиснув на пальцах рук и ног, вместо этого взобрался на ванты футтока вокруг основания верхушки мачты, а затем перебрался на ванты этой верхушки. Ветер свистел холодом у него в ушах и обжигал холодом легкие, а в глазах светилась мольба, когда до него донесся пронзительный свист одной из морских виверн, следовавшей за кораблем в постоянной надежде поймать какой-нибудь лакомый кусочек мусора.