I

- В последнее время мне трудно вспомнить, что Бог и Лэнгхорн посылают все хорошее в свое время, - заметил Корнилис Харпар, потянувшись за горячим какао. Он посмотрел через стол на своего флаг-капитана и через силу улыбнулся. - Или, возможно, я должен на самом деле сказать, что мне трудно сохранять свою душу в терпении, пока Лэнгхорн не бросит приспешников Шан-вей в яму, приготовленную для них.

- Миньоны, о которых идет речь, действительно кажутся... исключительно вредными, не так ли, милорд? - согласился отец Арналд. - Думаю, именно поэтому так трудно помнить, что для всех вещей наступает свое время.

- И полагаю, что сейчас самое время спровоцировать мою язву. - Харпар покачал головой, затем отхлебнул какао.

Арналд Тейбалд фыркнул и начал намазывать масло на другое печенье. Спрятанное в прохладе трюма флагмана, масло до сих пор хранилось на удивление хорошо. Наконец-то оно начало прогоркать - так было всегда, - но все равно с ним сухое печенье казалось вкуснее, особенно с небольшим количеством джема, и, по крайней мере, куры и виверны все еще несли свежие яйца.

Харпар уже доел свою яичницу с беконом и отодвинул свой стул. Тейбалд начал подниматься сам, но генерал-адмирал жестом остановил его.

- Не спеши заканчивать завтрак, Арналд! - отругал он. - В ближайшие пятнадцать минут к нам не придет никакая кучка проклятых Шан-вей еретиков.

- Конечно, милорд. Спасибо.

Тейбалд на самом деле предпочел бы встать, если бы Харпар собирался это сделать. Это казалось неуважением, но он знал, что это разозлит генерал-адмирала. Если уж на то пошло, Харпар снова отругал бы его, если бы ему показалось, что он торопится с едой, чтобы побыстрее покончить с ней. Поэтому он заставил себя жевать медленно и методично, пока Харпар ступал на корму "Суорд оф Год".

Флагманский корабль неуклонно шел примерно юго-западным курсом с ветром в левую четверть борта под марселями и брамселями. У него хорошо получалось делать четыре узла под этим скромным полотном, учитывая нынешние условия ветра, и Харпар действительно предпочел бы поставить больше парусов. К сожалению, морское мастерство кораблей герцога Сан-Райзинг, похоже, было не так высоко, как у него самого.

Неудивительно, - сердито подумал генерал-адмирал. - Я рад, что герцог так стремится координировать свои действия с нами, и я в восторге от его - или, по крайней мере, его секретаря - владения языком. Тем не менее, я, вероятно, смог бы выжить без этих невероятно цветистых писем, если бы он просто на самом деле провел тренировку по парусному делу, о которой я просил.

Он старательно не применял к командующему харчонгским флотом термин, который епископы не должны были использовать для описания верных сынов Матери-Церкви. В сложившихся обстоятельствах это требовало большей самодисциплины, чем обычно.

Может быть, мне следовало позволить Арналду разобраться с этим - пусть он поговорит с Уинд-Маунтином, один флаг-капитан с другим флаг-капитаном. Может быть, мы могли бы сделать это таким образом после общения с Сан-Райзингом. Конечно, учитывая тот факт, что Сан-Райзинг ненавидит отца Уинд-Маунтина до глубины души, это могло бы обернуться еще хуже. Или, по крайней мере, так же плохо; я действительно не думаю, что могло быть хуже. Если только Сан-Райзинг не смог бы придумать, как на самом деле отменить учения, которые они провели!

Его губы дрогнули, хотя эта мысль на самом деле была не такой уж смешной. Вполне возможно, что Сан-Райзинг мог бы придумать способ сделать это. Если кто-то в Сэйфхолде и был способен на такой подвиг, то это должен был быть герцог.

Генерал-адмирал обхватил обеими руками чашку с какао. Светило яркое солнце, и он был рад оставить позади пронизывающий холод. Море Айсуинд было достаточно плохим в октябре; проход Сторм и Марковское море были по-своему еще хуже, даже если они были (незначительно) теплее. Проход Сторм особенно сделал все возможное, чтобы оправдать свое название. На самом деле, - его лицо напряглось, - он потерял два корабля во время одного из яростных штормов, которые обрушились на его флот. Этот шторм также сильно рассеял его строй. Если бы чарисийцы наткнулись на него тогда, когда его корабли были разбросаны по всему океану, только Лэнгхорн знал, что они могли бы с ним сделать!

Но сейчас они приближались к экватору, и залив Таро в ноябре был гораздо приятнее, чем Марковское море в октябре. В это раннее утро все еще было прохладно, но ближе к вечеру он пожалел бы, что не смог удержать утреннюю прохладу. Особенно если ветер не усилится.

Он смотрел на восточный ветер, слегка прищурив глаза от все еще садящегося солнца. Рассвет приобрел отчетливый красноватый оттенок, и на горизонте, казалось, набухало пятно облаков.

Красное солнце утром, моряк, прими предупреждение, - процитировал он про себя. - Предписание предостерегает от самонадеянных предсказаний. Интересно, мог ли я быть немного поспешным, поздравляя себя с тем, что оставил тяжелую погоду позади.

Он отхлебнул какао, затем поднял глаза, когда сверху донеслись крики чаек и пронзительный свист виверн. Крылатые существа вылетели с побережья провинции Уиндмур республики Сиддармарк, и, пока он наблюдал, одна из виверн спикировала вниз, чтобы схватить что-то из моря. Он не мог сказать, была ли это рыба или кусок мусора, извлеченный из следа "Суорд оф Год", но он поймал себя на том, что желает виверне добра, что бы она ни нашла.

- Я вижу, адмирал широких океанов все еще с нами, милорд, - произнес чей-то голос, и Харпар, обернувшись, обнаружил, что Тейбалд присоединился к нему на корме. Как и генерал-адмирал, флаг-капитан захватил с собой свою чашку какао. Теперь он прислонился бедром к поручню кормовой части и кивнул в сторону особенно неопрятной группы парусов, тянувшейся на северо-северо-запад.

- Более или менее, - согласился Харпар, но при этом бросил на Тейбалда умеренно уничтожающий взгляд. Титул, которым верховный священник только что наградил герцога Сан-Райзинг, был абсолютно правильным, но генерал-адмирал знал, что флаг-капитан не использовал его высокопарную полноту в качестве комплимента. Харпар не мог придраться к мнению Тейбалда, но необходимо было соблюдать определенные приличия, и флаг-капитан слегка наклонил голову, признавая невысказанный упрек.

- На самом деле, - продолжал генерал-адмирал, - сегодня утром они, похоже, держатся несколько лучше, не так ли?

- Возможно, это как-то связано со вчерашними шхунами, милорд, - сухо сказал Тейбалд, и Харпар фыркнул.

Юмор в этом фырканье был минимальным. Он поймал себя на том, что не раз жалел - на самом деле, он сомневался, что во время этого бесконечного, жалкого похода было хоть полчаса, в течение которых он не желал бы, - что генерал-капитан Мейгвейр решил не мешать ему со своими харчонгскими "союзниками". Их жалкое морское мастерство, отсутствие дисциплины и колючее чувство собственной важности сделали бы их сомнительным активом в лучшие времена; тот факт, что большинство их кораблей были полностью или почти полностью безоружны, только усугубил ситуацию. Даже одна из чарисийских шхун могла безнаказанно напасть на безоружный галеон, а горстка вооруженных, плохо управляемых харчонгских галеонов была прискорбно недостаточна, чтобы отразить их. Вот почему Харпар был вынужден выделить целую эскадру своих собственных галеонов, чтобы выполнить эту работу за них.

Может быть, мы сможем убедить Сан-Райзинга продать свои корабли Деснейру после того, как доберемся до Итрии? - задумчиво вопросил он. - Джарас не самый блестящий мастер морских путей, но он должен быть лучше харчонгцев! И вся идея состояла в том, чтобы разместить деснейрские орудия на борту, потому что их собственные литейные заводы не справились с этой задачей... Конечно, я могу убедить викария Аллейна, что мы должны разместить деснейрские экипажи на борту, чтобы убедиться, что в конечном итоге оружие действительно будет использовано!

- Интересно, когда чарисийцы перестанут танцевать и действительно нападут, милорд, - сказал Тейбалд значительно более мрачным тоном. Он махнул своей чашкой какао с наветренной стороны, где три вездесущие, безумно маневренные чарисийские шхуны расхаживали по строю Харпара. - Я признаю, что когда врываются шхуны, это раздражает, но Кэйлеб не может действительно думать, что они нанесут какой-либо значительный ущерб.

- Не до тех пор, пока держится наш строй, - согласился Харпар. - Но вспомни, как это было во время штормов. Если бы эти шхуны появились тогда...

Он позволил своему голосу затихнуть и пожал плечами, а Тейбалд кивнул.

- Понимаю, о чем вы говорите, милорд. Но если не разразится еще один шторм - что вполне возможно в этих водах в это время года, - маловероятно, что нас снова раскидает. Кэйлеб слишком умен, чтобы рассчитывать на что-то подобное, и у него мало времени. Как только мы пройдем канал Таро и Джарас вылетит нам навстречу, будет слишком поздно. Во всяком случае, если он не хочет сразиться со всеми нами!

Настала очередь Харпара кивнуть. Они с Тейбалдом достаточно часто обсуждали этот вопрос, и он знал, что флаг-капитан был прав. Если Кэйлеб из Чариса не нанесет удар в ближайшее время, он полностью упустит эту возможность.

- Ну, согласно нашим последним донесениям, он все еще блокирует проход Говарда, - отметил сейчас генерал-адмирал. - Знаю, что все, что поступает от Джараса, устарело по крайней мере на два или три дня к тому времени, когда оно дойдет до нас, с семафором или без семафора, но даже с учетом этого большая часть сил Кэйлеба все еще должна быть к югу от нас. - Харпар поморщился. - Полагаю, возможно, он действительно собирается позволить нам поймать его между нами и деснейрским побережьем.