Глоток ночного зимнего воздуха освежил Сашку. В этот момент все, что происходило с ним только что, все, о чем говорил в течение нескольких часов Скорцев, показалось ему небывалым бредом. Сашка с трудом подавил в себе ощущение раздвоения реальности на правильную, расположенную на заваленном снегом дворике старой Москвы, и на неправильную, находящуюся с той стороны тяжелой деревянной двери.

Скрипя свежим снегом, Сашка зашагал по направлению к машине Скорцева. Она оказалась на том же месте. Снег вокруг нее был тщательно убран, так что тронуться можно было в любой момент. Сашка открыл переднюю дверь справа, сел спиной в темноту салона, поколотил ногой об ногу, сбивая снег, и закрыл дверь.

Доброй ночи, - сказал Сашка водителю, - мне на...

Я знаю, - ответил водитель.

Сашка посмотрел на его лицо -- это был Миша, тот, что приносил пиццы, когда у него была Марина.

Ну, а раз знаете, тогда поехали. 16

Сашка не спал до утра. Точнее, ему казалось, что он не спит, потому что ему снилось, что он лежит и лежит, и все никак не может уснуть. Утром ему приснилось, что он, наконец, заснул, но тут зазвонил телефон. Это была Светка.

Где ты пропадаешь? -- вместо "привет" и "как дела" просипела трубка.

Пропадают пропащие, - ответил сонно Сашка, - я отсутствовал по делам.

Короче, у меня мало времени, - затараторила Светка, - сегодня в клубе "Девятая бочка" презентация моей песни, той, что вы с Серегой видели. Я хочу, чтобы ты был.

Свет, я... - Сашка начал подбирать причину, чтобы отказаться, но не успел.

Александр! Что это за безобразие! Я тебя хоть раз о чем-нибудь просила? Можно единственный раз выполнить мою просьбу? -- отчитала его Светка, и продолжила другим голосом. -- Вход для тебя свободный. Жрачка и пивняк халявные. Приходи, а?

Пришлось согласиться. Если бы Сашка знал, во что это выльется, он бы все равно отказался. Но он не знал. Впрочем, как сказал Скорцев, сегодня количество случайностей практически сведено к нулю. А значит, все закономерно.

Когда он вошел в "Девятую бочку" народу было уже много. Люди разбивались на группки по интересам и по знакомству. Сашке поднесли бутылку холодного пива, которое он не любил. Кока-колы не было, пришлось довольствоваться малым.

Громко играла музыка, кто-то танцевал, и на какой-то момент Сашке показалось, что он снова попал на свой выпускной вечер.

Вдруг из ниоткуда к Сашке подошла Марина. Она была как и всегда -теперь Сашка уже мог сказать "как и всегда" - обворожительна. Только сегодня Сашка вдруг понял, что в красоте ее было что-то хищное, будто говорящее: не стоит со мной заигрывать слишком долго -- съем!

Привет, - просто сказала она и улыбнулась.

Привет, Марин.

Ты извини меня за тогда... что-то было со мной...

Тебе не за что извиняться. Было очень хорошо.

Не было, Саша, не было. Ничего не было, хорошо? -- она смотрела на него совершенно серьезно. -- Ты славный парень, тебе нельзя со мной. Я из тебя все соки высосу... Да и я не для тебя, неужели ты не чувствуешь?

Сашка вспомнил свое ощущение, когда он вошел на кухню, где сидела Маринка. Ему показалось, что ее не должно быть здесь, что она не отсюда. Видимо, ей тоже казалось так.

Хорошо, Марин. Хозяин -- барин.

Я тебе не барин, Саша. Пусть все будет как раньше.

Это возможно?

Давай, по крайней мере, попробуем, ладно?

Ладно.

Тут прямо как "встреча друзей" получилась, - сказала Маринка, выдержав паузу, - Светка пригласила полкурса нашего. Смотри, вон, видишь, Алик с Веркой танцуют, а вон -- чета Посудиных, таки расписались.

Да, действительно... А Дуров-то где? Я у него хотел один банковский вопрос уточнить...

Дуров? -- Маринка подняла на него глаза. -- А ты не знаешь?

А что такое?

Он на прошлой неделе умер от передозировки.

Как?! -- впервые смерть прошла так близко от Сашки ("никаких случайностей"), - Он что, был наркоманом?

Так ты и этого не знаешь? -- грустно усмехнулась Марина. -- Счастливый ты человек, вне проблем живешь. Ты как-будто отдельно от этого мира существуешь. Все паришь где-то...

Хочешь со мной? -- сказал вдруг Сашка; в его кармане лежала тысяча долларов. -- Сегодня я могу позволить себе все!

А я не могу, Саш. И закроем эту тему совсем, - она вдруг посмотрела ему в глаза глубоко-глубоко и добавила так, что Сашка не услышал, но смог прочесть по ее губам, - пожалуйста, я тебя очень прошу...

Сашка посмотрелся в ее черные бездны и кивнул.

Маринка вдруг обняла его и поцеловала в щеку.

Ну вот и слава богу, - сказала она, махнула ему ручкой и провалилась в толпу.

Протискиваясь к бару, Сашка с удивлением наткнулся на Влада.

Влад?! Ты что здесь делаешь?

Сашка! Привет! Как же давно мы с тобой не разговаривали! Ты прям девался куда-то! Чем занимаешься-то?

Да, как тебе сказать, - Сашка впервые столкнулся с проблемой, что не знает, стоит ли рассказывать Владу всю правду. Стоит, конечно. Он все поймет. Может, даже, посоветует что делать. И кто виноват, кстати. Скорцев, правда, что-то говорил про дома сумасшедших, но Влад же не пойдет докладываться в центральную прессу! Наверняка не пойдет. Так, значит, стоит, все-таки, рассказать ему все?

В следующее мгновение произошло то, чего Сашка никак не мог ожидать. Выделяясь из безликой толпы, легкая, свежая, словно новая к нему летящей походкой приближалась Неля. Казалось, время замедлило свой ход, и стремительность Нели была столь грациозна и тягуча, что Сашке показалось, будто она плывет в разряженной атмосфере Луны, лишь изредка касаясь своими стопами пола, и преодолевая за один шаг расстояния в несколько метров.

Лицо Нели озарялось настолько детской беспечной улыбкой, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять -- девочка совершенно счастлива. Эту улыбку нельзя ни сыграть, не надеть по необходимости, с ней можно только жить. Или умирать.

У Сашки вдруг защемило где-то внутри, что вот она, идет, такая родная, и сколько он ее не видел, не слышал, не отвечал на ее сообщения на автоответчике. Как он мог даже подумать о том, что Марина способна встать на одном уровне с этой неземной открытой и искренней душой!

Одновременно с этой девственной чистотой Неля была вызывающе, завораживающе эротична. Энергия ласки буквально била из ее широко раскрытых светящихся глаз, а каждый видимый сантиметр тела -- губы, плечи, руки, ладони, шея, хрупкие голени и щиколотки -- казался горящим и жаждущим бесконечной глубокой любви.