Глава 4

«Я не могу уснуть».

Бет услышала эту жалобу от Донни, но не открыла глаза. Она была измучена и дремала на своем месте, прежде чем слова Донни вырвали ее из дремоты. Кроме того, она и так не думала, что он обращается к ней, о чем свидетельствовали следующие его слова.

«Я не знаю, как Бет может спать».

— Усталость, — тихо сказал Скотти. — Она не спала в доме.

Бет едва сдержалась, чтобы не моргнуть от неожиданности. Не потому, что он знал, что она не ночевала в доме Силовиков. Она предположила, что Сэм сказала ему это. Она была удивлена, потому что его тон был почти ласковым. Она не связывала привязанность с отношением Скотти к ней. Это было ново и просто сбивало с толку.

«Должно быть, у нее была интересная жизнь», — прокомментировал Донни, а затем добавил с кривой усмешкой: «Вероятно, у вас обоих была».

— Да, — сказал Скотти. «Долгая жизнь имеет тенденцию делать по крайней мере несколько интересных интермедий».

— Да, наверное, да, — пробормотал Донни, а затем мягко усмехнулся и сказал: — Или, может быть, это бессмертие. Это, безусловно, привело к некоторым интересным событиям в моей жизни».

Скотти просто хмыкнул на комментарий, и на мгновение воцарилась тишина, прежде чем Донни спросил: Ты когда-нибудь задумывался о них?»

— О ком, парень? — мягко спросил Скотти.

«Атланты».

— Не совсем, — пренебрежительно сказал Скотти.

— Да, — сказал ему Донни.

— И о чем ты думаешь? — снисходительно спросил Скотти.

«А что было бы, если бы Атлантида не пала? Я имею в виду, как ты думаешь, их ученые исправили бы этот недостаток?

— Какой недостаток?

«Ну ты знаешь, недостаток в программировании нано, который не дает им распадаться и не позволяет нам снова стать нормальными».

Бет чуть не села и не вставила свои пять копеек, но слишком устала, чтобы беспокоиться, поэтому просто оставалась на месте и слушала. Однако она не могла отделаться от мысли, что если жители Атлантиды хоть чем-то похожи на современных людей, она не думает, что они были слишком расстроены результатами этой ошибки. Это был научный источник молодости. Люди достигали своего пика где-то между двадцатью пятью и двадцатью восемью годами, в зависимости от человека, и поэтому нано- гарантировало, что их носители будут возвращены и останутся в. в основном навсегда, насколько она могла судить. Ну, за исключением обезглавливания или сожжения. Это был чертовский не недостаток.

— Или, — продолжил Донни, — ты думаешь, что кто-нибудь из ученых из «Аржено Энтерпрайзис» когда-нибудь найдет способ исправить ошибку или что-то в этом роде? Перепрограммировать нано?

Бет с любопытством ждала ответа Скотти, но он лишь спросил: «А что ты думаешь, парень?»

«Я думаю, что они работали с этими нано очень долго и ничего не поняли», — ответил он. «И я думаю, хотя они знают, что это естественный порядок вещей, возможно, люди в основном боятся умереть. включая ученых. Так что, может быть, они на самом деле не хотят искать исправление недостатка в нано».

«И я думаю, что был прав раньше. Ты сообразительный (хитрый) парень, мальчик, — сказал Скотти, его голос звучал поражено.

— Значит, ответ «нет»? — криво спросил Донни. «Нет, они не найдут способ исправить недостаток?»

— Ты будешь возражать, если они откажутся? — спросил Скотти с любопытством.

«Ты спрашиваешь, не против ли я всегда оставаться молодым и сильным?» сказал он со смехом. «Конечно, нет.»

Они оба помолчали с минуту, а затем Донни торжественно добавил: «Однако я скучаю по семье. Я имею в виду, что моя была не самой лучшей, но они моя семья».

«Я знаю, что семья обычно считается скованной кровью, парень, но кровь не всегда делает семью хорошей. Просто посмотри на Каина и Авеля или Константина. Иногда с помощью дружбы и времени можно создать лучшую семью». Он сделал паузу, очевидно, чтобы это дошло до сознания, а затем добавил: «Как только ты станешь полноценным охотником, ты обнаружишь, что твой напарник и коллеги станут для тебя семьей. Бессмертные осознают важность семьи и признают, что у тебя сейчас ее нет, и готовы принять тебя в свою семью».

«Ты думаешь.» Донни сомневался.

— Я удивлен, что Ли и Люциан еще не втянули тебя в свою семью, — прокомментировал Скотти.

— Значит, ты тоже не спал дома? — спросил Донни, посмеиваясь. Скотти не ответил, по крайней мере, устно. Он, должно быть, кивнул или что-то в этом роде, потому что Донни хмыкнул, а затем сказал: — Что касается Ли и Люциана, я думаю, они как бы пытались включить меня в свою семью. Я имею в виду, Ли приглашает меня на каждый праздник и пытается уговорить меня выйти в свет, но…»

— Но тебе некомфортно с ними? Скотти предположил. — Может быть, ты все еще чувствуешь вину за то, что Ли обратилась из-за тебя?

— Ага, — вздохнул Донни. — И еще тот факт, что я не думаю, что я сильно нравлюсь Люциану.

«Действительно? С чего бы это? — с интересом спросил Скотти, а затем, должно быть, прочитал его мысли, потому что сказал с уверенностью: «Ты все еще влюблен в Ли».

— Ну, да, — сказал Донни, как будто это должно было быть само собой разумеющимся. — Я имею в виду, что Ли красивая, и умная, и классная, и…

— Я не думаю, что ты не нравишься Люциану, — сухо перебил Скотти.

«Действительно? Почему? Он сказал тебе что-нибудь обо мне? — нетерпеливо спросил Донни.

«Нет».

«Тогда почему?» — спросил он с замешательством.

— Потому что, если он прочел твои мысли о своей Ли и еще не избил тебя до полусмерти, значит, ты ему очень нравишься. А еще у него больше терпения, чем я считал, — сухо сказал Скотти.

— О, — смущенно пробормотал Донни.

— И, — с отвращением сказал Скотти. «Если бы у тебя были такие херовые мысли о моей спутнице жизни, ты бы не задержался надолго в этом мире. По крайней мере, ты получил бы хорошую трепку. Он сделал короткую паузу, чтобы это осозналось, а затем добавил: «Тебе нужно научиться контролировать свои мысли, парень. Ты должен помнить, что любой бессмертный старше тебя, можете прочесть каждую мысль в твоей голове.

— Верно, — удрученно вздохнул Донни.

«Тебе нужно научиться думать только наедине».

«Не думать?» Донни повторил с недоверием. — Это невозможно!

— Конечно, — заверил его Скотти. «Ты просто обращаешь внимание на все вокруг и вырезаешь комментарии в своей голове, пока не останешься один».

— Комментарий? — неуверенно спросил Донни.

«Да, это голос в твоей голове, который говорит: «Черт возьми, эти конфетно-яблочно-красные туфли хороши. Я хочу снять с нее всю одежду, облизать ее сверху донизу, а затем, когда она останется в одних туфлях, прислонить ее спиной к стене и трахнуть ее медленно и жестко».

Бет моргнула, открыла глаза и мельком взглянула на двух мужчин, прежде чем остановить себя и снова закрыть их. Она не могла поверить, что это были слова в голове Донни. и про Ли! Черт, ему повезло, что Люциан не убил его. Это поразило ее, но не более того, насколько горячими были мысли молодого человека! Особенно когда он говорит глубоким, сексуальным голосом Скотти. Она действительно представляла себе все, что происходит, когда он произносил эти слова. только ей, в ее ярко-яблочно-красных туфлях. И не Донни, а Скотти раздевал, облизывал и медленно трахал.

Черт, Бет знала, о чем сегодня будет фантазировать в постели. Было просто жаль, что она не могла реализовать это со Скотти по-настоящему. Но мужчине было более восьмисот лет. Бессмертные, не состоящие в браке, начинали терять интерес к еде, сексу и тому подобному где-то после первой сотни лет своего бессмертного существования. К своему двухсотлетнему году жизни они обычно ничего не «хотели», питались только кровью, до тех пор, пока не встречали свою вторую половинку.

Бет была бессмертной вот уже почти сто двадцать пять лет, но ее жажда еще не угасла. Она любила еду во всех ее проявлениях, и ей нравился секс. большую часть времени. ну, может быть, в половине случаев. Правда заключалась в том, что она не особо придиралась к сексу, пока была смертной, но это, вероятно, было больше связано с ее работой, чем с чем-либо еще. Однако с самого оборота она хотела секса, но чаще всего оставалась неудовлетворенной. Бет понятия не имела, почему. Не то чтобы у нее не было оргазмов или чего-то подобного. Были. Это было просто. лучшее, что она могла придумать, чтобы описать это, было то, что это было похоже на то, когда вы страстно желали вишневого пирога, но ели яблочный. Это мог быть самый удивительный яблочный пирог в мире, но все же это был не вишневый пирог, которого вы действительно жаждали, и вы чувствовали себя слегка неудовлетворенным. Вот как Бет находила секс после оборота. Вроде и неплохо, но как-то не то. Странно.

«Но как вырезать комментарий?» — с досадой спросил Донни. «Это просто выходит само собой. Я не знаю, как не думать».

— Ты просто никогда не пытаешься подвергнуть себя цензуре, потому что ты привык думать, что твои мысли принадлежат тебе, — твердо сказал Скотти. «Не буду врать, это будет трудно, и тебе потребуется некоторое время, чтобы научиться, но ты справишься. Как и все мы. И лучше заставить себя сделать это до того, как шальная мысль опозорит тебя, а то и похуже.

«Еще хуже?» — осторожно спросил Донни.

— Я знаю бессмертных, которых убили из-за блуждающих мыслей, которые они не контролировали, — торжественно сказал он. — И я бы не хотел, чтобы ты пополнил этот список.

— Я бы тоже, — несчастно сказал Донни.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе с этим.

«Спасибо. Я был бы признателен, — искренне сказал Донни.

Наступило еще одно короткое молчание, а затем Донни спросил: «Твоя спутница жизни?»

«Что?» Скотти казался сбитым с толку.

«Ранее ты сказал: «Если бы у тебя были такие мысли с рейтингом18+ о моей спутнице жизни, ты бы не задержался на долго в этом мире», — напомнил ему Донни. «Так что? У тебя есть спутница жизни?