Глава двадцать шестая

Крессида

У меня было тринадцать пропущенных звонков, когда я, наконец, проверила свой мобильный телефон по дороге в Энтранс, и он начал звонить, как только я подняла трубку.

— Алло? — спросила я через Bluetooth-колонки, которые Кинг установил в Бетти Сью.

У нее даже не было работающего магнитофона, когда я ее купила, а теперь она была беспроводной. Я улыбнулась, потому что мне показалось, что Кинг был со мной в машине.

— Мисс Айронс? Это офицер Дэннер.

Я напряглась, гнев и страх захватили воздух в моих легких, как вакуум.

— Да, офицер, что я могу для вас сделать?

Сохраняй спокойствие, сохраняй спокойствие. Тебя не могут арестовать за то, что ты спала с Кингом. По закону он совершеннолетний.

— Я хотел спросить, не могли бы вы прийти в участок сегодня, лучше как можно скорее, — продолжил он.

Мои руки скользнули по рулю, мокрые от пота.

— Могу я узнать, по какому поводу?

— Можете, мэм, но я не имею права говорить вам об этом по телефону.

Я так сильно жевала нижнюю губу, что она начала кровоточить. Странно, но вкус моей собственной крови меня успокоил.

— Я только что вернулась из Ванкувера, но буду там через час или около того. Нужно ли мне взять с собой адвоката?

— Нет, мисс Айронс. Мы просто хотим задать вам несколько вопросов.

— Тогда до скорой встречи. — Я повесила трубку и тут же попросила Бетти Сью набрать другой номер.

— Учитель, — ответил Зевс своим низким, громовым голосом.

— Не стоит больше так меня называть, Зевс. Я уволилась. — Сказала я ему. Нервы вспыхнули в животе, напоминая мне, что у меня нет планов на будущее, очень мало денег и упрямый, в меру неуравновешенный муж, который отказывался дать мне развод.

Он засмеялся, низко и медленно.

— Бат должен мне пятьдесят баксов.

— Прости ?

— Знал, что ты уволишься. Ты бы ни за что не осталась в таком месте после того, как они, блять, допустили это дерьмо с полицией.

— Ты уже выяснил, кто его подставил?

Наступила зловещая тишина.

— Пока нет. Но я переговорил с этим гребаным директором, и если Кинг выйдет на свободу, он закончит школу, без проблем.

— Если?

— Он выйдет сегодня. Наш шикарный адвокат из Ванкувера сказал, что у них был ордер на его долбаный шкафчик, но после обыска они нашли это дерьмо в его рюкзаке. Это явно было подброшено, учитывая, что ни один мой ребенок не будет таскать наркотики в школу.

Напряжение, которое обвилось вокруг моего сердца, как змея из Эдема, мгновенно ослабло, и впервые за несколько дней я почувствовала, что могу дышать.

— Ты позвонила, чтобы узнать новости?

Змея тут же свернулась обратно.

— Да, офицер Дэннер вызвал меня в полицейский участок.

Последовавшая за этим тишина была живым существом, проникающим через телефон, чтобы взять мою шею в свою злобную хватку. Я изо всех сил старалась говорить, потому что у меня было чувство, что если я этого не сделаю, Зевс сядет на свой мотоцикл, поедет в участок и прикончит офицера Дэннера.

— Я еду туда сейчас. Я просто подумала, ну, не знаю, что мне нужно сказать кому-то, куда я еду, и поскольку Кинг, гм, не в состоянии, я подумала, что должна позвонить тебе.

Тишина повисла настолько, что я смогла снова вздохнуть.

— Хорошо. Я тот, кому ты звонишь каждый раз во вторую очередь, да? — подтвердил он хрипловато.

Я улыбнулась.

— Да.

— Ты отправишься туда, а я попрошу этого шикарного адвоката подождать. Его зовут Джеральд Уайт. Я тоже буду внизу, но не внутри, да? Мы поговорим, когда ты выйдешь.

— Хорошо, Зевс, — согласилась я, пораженная чувством облегчения.

Но, опять же, это было не так уж удивительно. Любой человек чувствовал бы себя в безопасности и под защитой такого свирепого, жестокого и сильного человека, как Зевс.

Когда я вошла в участок, пожилой мужчина с тремя прядями волос на голове сразу же вышел вперед и представился как мистер Уайт. Через несколько минут, после того как меня проинструктировали о том, как вести себя, хотя я и сказала ему, что меня уже допрашивали в полиции (после того как Лисандер убил Маркуса), офицер Дэннер спустился по лестнице в приемную, чтобы забрать меня.

Это было неуместно, но я заметила, как и каждый раз, когда видела его, что он абсурдно красив. Однако, в отличие от мужчин Гарро, Лайнел Дэннер был суров, контролируем, что говорило о строгом распорядке и военном образовании, и от него исходило такое ощущение, что он будет защищать вас любой ценой, просто он не будет любить вас, пока делает это. Это противоречие было манящим, и я была уверена, что многие женщины влюблялись в его героя, а в итоге оказывались влюбленными в ублюдка.

Именно герой подошел ко мне, красивые складки на его загорелом лице расплылись в улыбке, когда он взял сначала руку мистера Уайта, а затем мою руку в свою.

— Мисс Айронс, к сожалению, мы продолжаем встречаться при менее чем приличных обстоятельствах.

— Тогда прекратите вовлекать меня в них? — спросила я с саркастической надеждой.

Его губы дернулись, а затем стали плоскими.

— У меня есть к вам несколько вопросов, если вы проследуете за мной. — Он с легким отвращением посмотрел на мистера Уайта. — Вам не нужен адвокат «Падших», мисс Айронс, это дружеская беседа.

— Простите меня за то, что я думаю, что никакая беседа с офицером полиции не является «дружеской», — сказала я, следуя за ним по коридору в небольшую комнату для допросов. — У меня достаточно опыта, чтобы знать лучше.

— Вы не любите полицию, — мрачно заметил Даннер.

Я презрительно улыбнулась, обращаясь к своему внутреннему байкеру.

— Может быть, когда-то давно я считала вас всех героями в синих доспехах, может быть, до того, как вы арестовали моего брата за убийство человека, который пытался меня изнасиловать, до того, как вы арестовали Кинга Кайла Гарро посреди моего класса после незаконного обыска его вещей, но сейчас, нет, я не люблю полицию.

— Мисс Айронс, я настоятельно прошу вас позволить мне выступить от вашего имени. — пробормотал мистер Уайт, обращаясь ко мне.

Он не выглядел раздраженным, только измученным, и тогда мне пришло в голову, что быть адвокатом Mото-Клуба было бы довольно сложной работой, учитывая характер байкеров.

— Извините, — искренне сказала я ему, — я байкерская малышка в процессе обучения.

Он посмотрел на меня, но Дэннеру пришлось закашляться, чтобы скрыть свой изумленный смех.

— Итак, офицер Дэннер, не могли бы мы перейти к делу? Я хочу быть дома, когда Кинг выйдет из тюрьмы.

— Вы близки с детьми Гарро? — спросил он, и я могла сказать, что это было не просто профессиональное любопытство.

Я отложила этот интересный вопрос на потом.

— Я близка с семьей Кинга, — поправила я, хотя мне было страшно это делать.

Впрочем, скрывать это уже не было смысла. Я больше не была преподавателем в ЭБА, и люди скоро узнают, потому что увидят нас, что мы были вместе в очень библейском смысле.

Дэннер поднял брови.

— Без шуток.

— Нет, не шучу. — твердо ответила я.

Я попыталась принять позу байкерши, скрестив руки под грудью и сузив глаза. Я не могла быть уверена, насколько хорошо это получилось, когда мои волосы были убраны в высокий хвост, завязанный красной резинкой, а футболка с книгой 1984 года была заправлена в облегающую красно-белую клетчатую юбку, но я надеялась, что это будет хотя бы немного пугающе.

— Вы уверены, что хотите рассказать мне это как учитель в ЭБА? — спросил он, слегка наклонившись, его строгое лицо вдруг стало мягким от искренности. — Я бы счел за честь рассказать о чем-то подобном школьному совету.

Еще один сюрприз: я понравилась офицеру Дэннеру. Это было единственное объяснение, почему он дал мне отбой, и это заставило меня задуматься, если бы он не вызвал меня, чтобы поговорить о Кинге, зачем я вообще там был.

— Я уверена. Теперь скажите мне, чего вы хотите.

Он пристально смотрел на меня еще мгновение, прежде чем откинуться назад и стукнуть костяшками пальцев по металлическому столу.

— Мне нужно задать вам несколько вопросов о вашем муже, Уильяме Тренте Айронсе.

— Простите?

— Ваш муж. Мистера Айронса судят за мошенничество и растрату, — уточнил Дэннер.

— Что? — спросила я, мои глаза и рот были широко открыты от шока. — Вы, должно быть, шутите. Уильям — самый добропорядочный гражданин в провинции. Он много работает, занимается волонтерством и ходит на рыбалку или гольф в «Capilano Golf» и «Country Club» по крайней мере два раза в неделю. Это не тот человек, который совершает мелкие нарушения, не говоря уже о таком, как мошенничество.

Даннер пристально посмотрел на меня, затем открыл папку, которая ждала его на столе. Он открыл первую страницу, затем повернул ее ко мне лицом.

— Вы узнаете эти обвинения? — спросил он.

Я изучила список, но уже знала, что не узнаю. Даже когда мы жили вместе, я ничего не знала о наших финансах. У меня были кредитная и дебетовая карты для нашего общего счета, и я знала, что у нас довольно астрономический лимит по кредиту, но деньгами распоряжался Уильям. Это работа мужа, всегда говорил он мне, и поскольку я выросла, слыша то же самое от своего отца, я никогда не задавалась этим вопросом.

Но даже тогда мне казалось странным видеть так много мелких операций. Уильям никогда не держал наличных денег, потому что говорил, что это некрасиво.

— Знаете ли вы, что четыре года назад он был отстранен от работы на 90 дней за то, что не сохранил средства клиентов на трастовом счете? Похоже, что после этого он обратился к менее приятным клиентам и начал присваивать средства для них, а не от них. Причина, по которой эти заявления могут показаться вам странными, заключается в небольших, но частых денежных вкладах, сделанных за эти четыре года. — объяснил мне Дэннер.

— Я не могу в это поверить, — сказала я, потому что действительно не могла поверить.

Вселенная играла какую-то космическую шутку. Человек, за которого я вышла замуж, который, как я думала, был слишком хорош для меня, слишком скучный, прямой и нравственный, совершил уголовное преступление, в то время как человек, в которого я влюбилась, человек, которого я считала слишком большим мальчиком, слишком диким, безрассудным и свободным, чтобы его приручить, в настоящее время находился в заключении за то, чего он не совершал.