Глава 2

Кресли

Я сидела на заднем сиденье за затемненными и пуленепробиваемыми окнами кадиллака «Эскалейд» Марко. По обе стороны от меня сидели Элоди и ее соседка Элис. Они учтиво не спросили, почему меня возит личный водитель, отчасти обрадовавшись, что никому из них не придется взять на себя роль «трезвого водителя». На мне были обтягивающие джинсы и зеленая кофточка без бретелек, а также на шее покоились три переплетенные цепочки с нанизанными на них бриллиантами — это ожерелье папа подарил на мое шестнадцатилетие. Я не знала, что собой представляет бар, поэтому не хотела наряжаться. Однако мне стало спокойнее, когда я увидела, что Элоди и Элис надели похожую одежду.

Элис повернулась ко мне, ее длинные рыжевато-светлые волосы ниспадали на плечи. Элис и Элоди напоминали Дафну с Велмой [2] . Интересно, замечал ли кто-нибудь их явную схожесть с разгадывательницами мистических тайн?

— Так ты училась в Париже? — спросила Элис.

— Да.

— Тяжело было уезжать из такого великолепного города? — продолжила Элоди.

— Не очень. Я скучала по дому.

В моих словах была доля правды. Я, правда, скучала по дому. Однако не по этой причине уехала.

Должно быть, бар находился всего в нескольких милях от кампуса, потому что Марко уже заворачивал на большую парковку, уставленную кучей машин. Как только он заглушил мотор, то выпрыгнул из машины и открыл заднюю дверцу.

— Ого, спасибо, сударь, — съязвила Элис и, выйдя из машины, сделала ему реверанс.

Затем вылезла я.

— Спасибо, Марко.

Следом появилась Элоди.

— Спасибо, крепыш.

И мы все направились в бар. Находясь на расстоянии нескольких метров, за нами последовал Марко.

Шумный бар был заполнен людьми, отчего я вмиг осознала, что здесь наблюдение за мной трудно осуществлять. Я скрыла свою досаду, понимая, во что мои неожиданные планы впутали Марко.

Вслед за девочками я направилась к столику в дальнем конце бара. Не успели мы сесть, как к нам подошла официантка и, перекрикивая музыку, начала принимать заказ.

Ожидая напитки, мы болтали о чем-то неважном и наблюдали за танцующими на танцполе людьми. Элис и Элоди тоже выпускались. Они дружили с начальной школы и решили вместе поступать в Ремингтон. Они обладали невероятной способностью одновременно говорить одни и те же фразы, отчего я просто не могла сдержать свой истерический смех. Вот бы у меня тоже были такие друзья, но взросление и посещение школы среди богатых детишек не оставило возможности создать с кем-либо длительные отношения. Каждый старался утереть кому-то нос, что я презирала. И, наверное, из-за этого мало с кем дружила.

Когда принесли наши напитки, мы, как бы это ни было иронично, выпили за друзей.

— Время селфи, — заявила Элис и подняла свой телефон так, чтобы мы все попали в кадр.

— Прости. — Я моргнула. — Не могу фотографироваться.

Они обменялись взглядами, наверное, сомневаясь в своем решении пригласить новенькую с собой. А в этот момент каждая клеточка моего тела кричала, что нужно убегать и прятаться от всего этого.

— Не то чтобы мне нельзя фотографироваться, — объяснила я. — Просто не нужно, чтобы фото попало в интернет.

Раз уж я должна была учиться в Нью-Йорке (о чем думали все подписанные на меня люди), то мне нельзя высовываться. Если я намеревалась выпуститься из университета, посты в социальных сетях были под строжайшим запретом. И на самом деле это не так уж сложно, раз я мало с кем общалась.

— Ты в программе защиты свидетелей или что? — бросила Элис. Видимо, ей вконец надоело вся окружающая меня таинственность.

Элоди метнула на нее злой взгляд.

— Типа того, — ответила я, отлично понимая ее любопытство. Я бы тоже задавалась вопросами, если бы одна из них перевелась из парижского университета, постоянно находилась с телохранителями и личными водителями, а также не могла постить свои фотографии.

— Ну, если я пообещаю не выкладывать фотку, ты можешь на ней быть? — спросила она.

Я кивнула.

— Договорились.

Мы прильнули друг к другу, и Элис сделала снимок. Но насколько бы я не ценила ее уверения в том, что фото не попадет в интернет, мне все же когда-то придется рассказать им правду — особенно если хотела с ними общаться.

Заказав еще несколько напитков, Элоди и Элис потащили меня на танцпол. И раз я не привыкла много пить, алкоголь сразу же дал о себе знать. Двигаясь под музыку, я осмотрелась по сторонам: Марко в темной одежде стоял в углу помещения как белая ворона, проявляя полное отвращение к клубной музыке.

Однако я находилась в безопасности рядом с ним.

Мы с девчонками потанцевали еще под три-четыре песни, и мне стало только веселее, несмотря на то, что я вся разгорячилась и вспотела. Как только закончилась очередная песня, я прокричала Элис и Элоди:

— Хочу писать.

Элоди указала в сторону туалетов.

— Спасибо!

Сквозь забитый людьми танцпол, я пробралась к коридору в дальней части бара и встала в длинную очередь. Обернувшись, заметила Марко, стоящего на наблюдательной позиции. Нога в ожидании начала отстукивать ритм. Очередь была невыносимо длинной, а мне ужасно хотелось в туалет.

Открылась дверь мужского туалета. Да чтоб с ним. Я вышла из очереди и поспешила в мужской туалет, где никого не было, резко остановившись, непреднамеренно закрывая выход парню. Мы вместе отошли в сторону. Я рассмеялась. Еще одна попытка — и снова в одну сторону. Снова рассмеялась, запрокинув голову назад. Мой взгляд встретился с самыми голубыми глазами, которые я видела в своей жизни. Сине-зеленого цвета, как прекрасные воды Карибского моря. Но их обладатель не смеялся. В них не было ни намека на веселье.

Он схватил меня за руки, удерживая на месте, и обошел вокруг.

— Это мужской туалет, — сказал он. От его низкого резкого голоса по всему моему телу пробежал неожиданный электрический разряд.

— Знаю, — ответила я, и, не обращая внимания на свою реакцию, обернулась, чтобы взглянуть на него. — Мне нужно в туалет.

— Там противно, — заверил он и запустил пальцы в темно-русые волосы.

Я пробежалась глазами по его темной рубашке и джинсам, по которым стало понятно, что он не пытается хорошо выглядеть... Он просто хорошо выглядит.

— В твоих глазах я избалованная девчонка? — съязвила я, чтобы увидеть его улыбку.

— Избалованная? — спросил он и прошелся взглядом по моему телу.

Его взгляд обжог мою кожу, и я выдохнула, придя в замешательство от своей реакции на него. Такого со мной не было... никогда. Я общалась с парнями — сыновьями папиных клиентов. Но не с парнями, которые вызывали во мне... чувства.

Его глаза замерли на моем ожерелье, неприветливо сощурившись.

— О, ты точно избалованная, — с холодком проговорил он.

— Да?

— Не говоря уже об отчаянности.

Мои глаза распахнулись. Весь разговор пошел наперекосяк.

— Если ты цепляешь парней в барах, будь поскромней. Меня пугает то, как ты на меня пялишься.

Я резко втянула в себя воздух, электрический разряд моментально исчез. Какой придурок.

Больше он ничего не сказал, развернулся и пошел обратно в толпу.

Когда я зашла в туалет и закрыла за собой дверь, внутри меня все перевернулось. Мне же не показалось?

Через пару минут я вышла из туалета, все еще в шоке от самоуверенности того парня. В Париже я провела всего два с половиной года, но неужели теперь в штатах с парнями знакомятся так?

Я пробралась на танцпол к Элоди и Элис, которые все еще танцевали в гуще толпы. Полностью отдалась музыке и танцевала до такой степени, что на лбу выступили капли пота. Сегодня я точно высплюсь.

Боковым зрением я заметила парня из мужского туалета: сидя за барной стойкой, он не сводил с меня глаз. Затем встал и скрестил на груди руки, продолжая смотреть на меня. К нему наклонилась привлекательная брюнетка и что-то прошептала на ухо. Он то ли кивнул, то ли потряс головой на ее слова, но так и не отвел взгляда от моих глаз.

Я покажу тебе избалованность и отчаянность.

Обратив все свое внимание на танцы, я больше не смотрела на него. Возможно, у него и были наикрасивейшие глаза, но я не собиралась тратить свое время на осуждающих придурков.

Мы танцевали до последнего, до закрытия бара. Вслед за потоком вспотевших тел мы направились к выходу. Я оглянулась через плечо: Марко шел за нами. Пока мы брели к машине, я постоянно осматривала все вокруг.

Марко нажал на кнопку на брелке, и двери разблокировались. Он открыл заднюю дверцу, и мы втроем залезли на сиденье.

— Как же было весело, — заявила я, как только мы оказались в безопасности машины и поехали в общежитие.

На меня посмотрели Элоди и Элис: такие же потные и такие же взлохмаченные, как и я.

— Мы так рады, что ты с нами, — одновременно сказали они.

Мы вместе рассмеялись.

— Ну, теперь можно спросить о...? — кивком головы Элис указала на Марко, сидящего на переднем сиденье.

— Все в порядке, если ты не хочешь рассказывать, — добавила Элоди, бросив взгляд на Элис.

— Да все нормально, — заверила я. — В прошлом университете у меня были кое-какие неприятности. Меня пытались похитить.

Элис вздохнула.

— Они ранили моего телохранителя, но, благодаря приехавшей полиции, не успели схватить меня. Они сбежали, и их до сих пор не поймали.

— О боже, — вырвалось у Элоди.

— Все еще хотите со мной общаться? — наивно спросила я.

— Не этого я ожидала, — сказала Элис.

— Я надеялась, что ты голливудская звезда под прикрытием или что-то типа того, — добавила Элоди.

Я потрясла головой.

— Ничего впечатляющего. Просто какие-то идиоты захотели выманить деньги у отца с помощью меня, — продолжила я.

На лице Элоди отразилось волнение.

— По-твоему, ты все еще в опасности?

Я пожала плечами.

— Не знаю. На всякий случай со мной охрана.

— Ты и пистолет с собой носишь? — спросила Элис.

— Господи, нет. Я бы себя ранила. Но не волнуйся: я обучалась приемам самообороны и знаю, как врезать парню по яйцам.

Они рассмеялись, отчего улетучилось все напряжение, созданное темой разговора.