— О, да, конечно. Миссис Орлова, приятно познакомиться. — Она снова смотрит на меня, затем поворачивается к Михаилу. — Обед в духовке. Лена уже поела, и я хотела пойти погулять с ней на улице.

Михаил кивает, ставит девочку на пол и приседает перед ней.

— Сиси отведет тебя в парк на прогулку. Иди возьми свой рюкзак.

— Хорошо. — Лена убегает в свою комнату, а через несколько секунд возвращается с маленьким блестящим розовым рюкзачком с ушками зайчика. Я смотрю, как она открывает шкаф для обуви рядом с входом, достает пару маленьких белых кроссовок и садится на пол, чтобы их надеть. У меня есть кузен ее возраста, и он не знал бы, как самостоятельно надеть обувь, даже если бы от этого зависела его жизнь. Когда она заканчивает, берет Сиси за руку, машет нам, и они уходят.

Я чувствую легкое прикосновение к своей спине и оборачиваюсь, и вижу, что Михаил держит прядь моих волос между пальцами.

— Давайте присядем, и ты сможешь задать свои вопросы, — говорит он и отпускает прядь.

Он подводит меня к обеденному столу, разблокирует свой телефон и придвигает его ко мне по деревянной поверхности. Я смотрю на него, потом на телефон, затем беру его в руку и начинаю печатать. Когда я заканчиваю, я возвращаю телефон ему.

Он смотрит на экран.

— Мать Лены ушла, — говорит он. — Лена не была запланированным ребенком. Ее мать хотела сделать аборт. Я сказал, что убью ее, если она сделает аборт, поэтому после родов она оставила ее у меня, взяла деньги, которые я ей дал, и ушла. Несколько месяцев назад я узнал, что у нее была передозировка героином.

Я шумно выдохнула и посмотрела на Михаила. Он растил Лену с младенчества. Если бы он сказал это до того, как я увидела его с ней, я бы никогда ему не поверила. Он кажется таким замкнутым и неприступным.

Он снова опускает взгляд на телефон, читая следующий вопрос.

— Я пытался объяснить Лене ситуацию, но не уверен, насколько она ее поняла. Она знает, что отныне ты будешь жить с нами. Она хорошо ко всему приспосабливается. Я не жду никаких проблем.

Он ловит мой взгляд и несколько мгновений молча наблюдает за мной, а я смотрю на его глаза. Это самый необычный оттенок синего, как прозрачная океанская вода.

— Для тебя это будет проблемой? То, что у меня есть ребенок?

Я откидываюсь назад и приподнимаю брови. Почему это должно быть проблемой? Наверное, он читает ответ на моем лице, потому что кивает и снова опускает взгляд на телефон.

— Расписание дня Лены? — спрашивает он и с удивлением смотрит на меня.

Я киваю.

— Она встает в семь. Сиси приходит, отводит ее в садик и возвращает домой около трех. Они обедают и идут на прогулку или в парк. Сиси обычно уходит около пяти, но она приходит присмотреть за Леной вечером, когда мне нужно уйти по работе. Иногда, когда внучки Сиси остаются с ней, она забирает Лену к себе с ночевкой. Как вчера вечером.

Он кладет телефон на стол и кивает в ее сторону.

— Есть еще вопросы?

Я отрицательно качаю головой.

— Тогда давай поедим.

Мой странный муж идет на кухню и начинает брать тарелки из шкафа, а я встаю, чтобы помочь ему.

Я смотрю, как Бьянка берет тарелки и столовые приборы, несет их к столу и возвращается за бокалами. Она неожиданно хорошо восприняла новость, что у меня есть ребенок, тем более что я устроил ей засаду, не сказав об этом заранее. Дело в том, что я хотел увидеть ее реакцию. Не каждый день человека заставляют выйти замуж за незнакомца, а потом узнать, что у супруга к тому же еще и ребенок. Я не представляю, что бы сделал, если бы Бьянка сказала, что не любит детей. Лена — самый важный человек в моей жизни, и надеюсь, что они поладят.

Бьянка поворачивается и тянется к графину с водой, случайно слегка натыкаясь на меня, и я на секунду замираю. Легче, когда инициатором контакта являюсь я. Уклоняюсь влево, протягивая руку, чтобы взять салатницу, и касаюсь ее бедра своим боком. Ничего.

Она поворачивается и направляется к столу, неся воду, и я провожаю ее взглядом, замечая, как штаны облегают ее ноги и упругую попку. Образы ее обнаженной в моей постели, прижатой к моему телу, внезапно захлестнули мой разум. Я очень долго не хотел ощущать обнаженное женское тело рядом со своим, но теперь хочу. И для человека, у которого проблемы с кожным контактом, это очень тревожное признание.

— Я хочу, чтобы ты расписала свои планы на следующие две недели, — говорю я. — Если захочешь куда-то поехать, я тебя отвезу. Или, если не я, то один из моих парней поедет с тобой.

Бьянка отрывается от своей тарелки и качает головой.

— Это не обсуждается. Я не знаю, кто стоит за вчерашней стрельбой, и чего они пытались добиться. Пожалуйста, не выходи из квартиры одна. Бьянка, я могу на тебе положиться?

Ей это не нравится, я вижу это по ее лицу, но она кивает и возвращается к еде. Я исподтишка наблюдаю за ней, за ее руками, за ее длинными светлыми волосами. Черт, я очарован ее волосами. Она заплетала их перед обедом, и теперь коса ниспадает через плечо. Прошлой ночью я мечтал о том, как проведу пальцами по этим светлым волнам.

Дверь за моей спиной открывается, и в следующее мгновение до меня доносится стук маленьких ножек по квартире.

— А ну-ка мыть руки, Lenochka, — говорю я, когда она вбегает в столовую.

— Они же не грязные.

— Zayka, ручки надо мыть. Давай, попрощайся с Сиси и пойдем в ванную.

Я не могу перестать наблюдать за ним.

Меня поражает, как Михаил общается со своей дочерью. Он никогда не игнорирует ее вопросы, какими бы глупыми они ни казались. Как он ласков с ней. Сегодня днем одна из ее косичек распустилась, и она пришла к нему, чтобы он ее поправил. Я не могла оторвать глаз от его огромных рук, пока он аккуратно заплетал ей волосы. В каждом его действии столько любви.

После ужина они зашли в комнату Лены, я встала и пошла к двери, которую Михаил оставил открытой, и заглядываю внутрь. Он сидит на краю кровати, держит в руках большую книгу с принцессой на обложке, а Лена лежит под одеялом. Он читает ей сказку. Как он может быть тем самым человеком, который только сегодня утром небрежно всадил нож в руку моего отца?

— Бьянка! — зовет Лена, увидев меня. — Бьянка, иди к нам. Папа читает сказку.

Я смотрю на Михаила, ожидая, что он скажет. Мне не хочется вмешиваться в их отношения. Он смотрит на меня мгновение, затем кивает, когда я сажусь на пол рядом с его ногами и прислоняюсь спиной к краю кровати. На несколько мгновений воцаряется тишина, а затем он возобновляет чтение. История как-то связана с заблудившейся лошадью, но я не обращаю внимания на сюжет, потому что слишком увлечена тембром его голоса. Глубокий. Немного хрипловатый. Закрываю глаза и просто слушаю.

Я чувствую легкое прикосновение к своей щеке - в одно мгновение оно есть, а в следующее уже нет. Я отвожу глаза, притворяясь, что не заметила его. Проходит несколько мгновений, затем чувствую, как он дергает меня за волосы, снимая завязки, скрепляющие мою косу, и пряди рассыпаются. Сначала больше ничего не происходит, и я думаю, неужели это все, что он планировал сделать. Затем он проводит пальцами по моим волосам. Он все еще читает, но продолжает играть с моими волосами, и я наклоняю голову назад, отдаваясь его прикосновениям. А его голос... он сам по себе кажется лаской. В нем слышаться акцент, я замечаю. Он едва уловим, но слышен. Мне это нравится.

Михаил проводит пальцем по чувствительному месту на шее, и по телу проходит легкая дрожь. Рука в моих волосах замирает, а затем исчезает. Нет, нет, нет... Я еще больше откидываю голову назад, надеясь, что он поймет. Он понимает. Медленно проводит рукой по моим волосам, а затем проводит пальцем по виску. Я не знаю, сколько прошло времени, но, когда Михаил заканчивает сказку и убирает руку с моих волос, моя шея затекла от того, что я держала голову под неестественным углом. Наверное, прошло не менее двадцати минут.

— Мне нужно закончить кое-какую работу, — говорит он. — Я буду у себя в кабинете, если тебе что-нибудь понадобится.

Он встает с кровати, обходит меня, чтобы поправить одеяло на плечах Лены, и выходит из комнаты. Он не разговорчивый человек, это точно.

Я оглядываю комнату, замечая бледно-розовые стены, покрытые изображениями животных и героев мультфильмов, и шелковые занавески, расшитые цветами. В углу стоит большой кукольный домик и две огромные корзины, переполненные игрушками. Я встаю, подхожу к комоду напротив кровати и смотрю на рамки с фотографиями, стоящие на его поверхности. Света недостаточно, чтобы разглядеть детали, но их не меньше десяти, и на каждой - Лена. Сбоку стоит большая коробка с завязками для волос разных цветов. Мне трудно представить, что Михаил ходит по магазину и покупает розовые шторы или подушки с рюшами, которые украшают стену с одной стороны кровати, но почему-то знаю, что именно он их купил. Вот такая загадка, этот мой муж.