***

Дверь в мою квартиру скрипит на петлях, когда мой гнев посылает ее в стену.

— Ты, придурок! Я не могу поверить, какой ты полный придурок!

Оскар смотрит на меня поверх своих очков для чтения, смачивает большой палец, затем переворачивает страницу своей книги.

— У меня был прекрасный день, Руби. Спасибо, что спросила. Как прошел твой?

— Ты, ублюдок, я не собираюсь играть в эту игру.

— Не припоминаю, чтобы ты когда-то так со мной разговаривал. Что случилось с уважением к старшим?

— Ты должен быть достоин моего уважения. То, что ты сделал с Нелли, не заслуживает моего уважения.

Он пожимает плечами, возвращая свое внимание к книге.

— Я не слышал, чтобы она жаловалась.

Каждая клеточка моего тела пытается сделать вдох, обрести контроль, успокоиться. Это нехорошо для меня.

Именно поэтому я должна была уехать из Лондона.

— Тебе нужно уехать. Тебе нельзя здесь оставаться. Ты сказал мне выбрать себя, и это не будет эгоизмом. Я прошу тебя уехать... ради меня.

— Разве ты не хочешь узнать, что Нелли рассказала мне в туалете?

Мой желудок сжимается, а нос морщится.

— Нет.

Он хмурится.

— Не об этом. Она сказала, что Гарольд однажды изменил ей, и это все испортило.

Я хмыкаю, делаю несколько шагов в сторону своей спальни, но потом снова останавливаюсь.

— Однажды? Она сказала, что он изменил ей однажды?

— Вот это моя девочка. О чем это тебе говорит?

Я поворачиваюсь.

— Вот что произошло. Она поймала его на измене, но... — Я качаю головой. — Это не может довести обычного человека до полной потери рассудка. Должно быть что-то еще.

— Ну, я с радостью помогу добиться от нее большего, если тебе это нужно.

— Уезжай. Тебе нельзя здесь оставаться, — говорю я и закрываю дверь своей спальни.