— Мы сильнее всего вместе, — пылко проговорила я, и ее горло дрогнуло.

— Я больше не знаю, правда ли это. У тебя внутри есть моральный компас, который всегда направляет тебя на правильный путь. Но мой не такой. Особенно сейчас. Он ведет меня по темной дороге, и это дорога, по которой я хочу идти, потому что это та дорога, по которой, я думаю, я обязана идти, если мы собираемся выиграть эту войну. И ты не можешь последовать за мной.

Тори продолжала идти, и отказ жарко разгорелся во мне, расплавляя мое ядро и превращая его в спайку.

— Нет, — прорычала я. — Не уходи от меня, Тори. Мы можем быть разными, но мы одинаковы там, где это важно. Мы всегда находили баланс между нами, светлое для темного и темное для светлого, как и говорили звезды. Мы освобождаем место друг для друга и приходим друг за другом, а в случае опасности мы встаем и вместе противостоим самой смерти. Не позволяй миру разрушить нас. Мы можем быть разными деревьями, но мы растем бок о бок, наши ветви переплетены навсегда. Ты поддерживаешь меня, а я поддерживаю тебя. Так будет всегда. Потому что так поступают сестры.

Тори повернулась ко мне, ее глаза полыхали от эмоций. — Даже если моя душа будет окрашена кровью и резней?

— Я всегда буду любить тебя такой, какая ты есть сейчас, и я знаю, что ты через многое прошла. Я хочу узнать эту новую тебя.

— Правда? — прошептала она, и я увидела сущность души моей сестры, насколько хрупкой она могла быть, когда она обратила увеличительное стекло на себя. Она видела сломленное существо с грехами за плечами и всеми суровыми решениями, которые ей пришлось принять. Но это было не то, что видела я.

— Правда, — твердо сказала я. — Когда я смотрю на тебя, я всегда буду видеть девушку, которая взяла на себя весь мир ради меня, даже когда мы были тощими сиротами, у которых не было ничего и никого, кто бы нас любил. Мы любили друг друга, а такая любовь сильнее всего остального. Она никогда не умрет, кем бы мы ни стали. Неважно, кого еще мы любим. В своей основе мы все еще остаемся собой.

Она придвинулась ко мне и обняла меня, ее объятия значили так много, что она даже не представляла. — Прошлое не повторится, Дарси. Эти мимолетные, хрупкие секунды. Все они исчезнут, когда их не станет.

— Так давай проведем как можно больше из них вместе и как можно меньше будем злиться друг на друга. Я знаю, что эта война изменит нас, но, пожалуйста… пожалуйста, обещай мне, что мы все еще будем вместе, когда она закончится.

— Я обещаю, — сказала она, обхватывая своим мизинцем мой, когда отпустила меня.

Мы так и стояли, крадя одно из этих мимолетных мгновений, уже теряя хватку, но пытаясь выиграть еще немного времени в его компании, растягивая миллисекунды, пока нам не пришлось расстаться. И когда мы спускались в глубины пещер, наши руки нашли друг друга, и мы снова стали двумя маленькими девочками, собирающимися сразиться с врагом, который был намного больше нас. Но вместе мы найдем способ победить его.

Мы следовали за сверкающими серебряными рунами все ниже и ниже в глубь пещерной системы, проходя мимо костей, золота и сокровищ, которые поблескивали под слоями пыли и паутины.

Наконец перед нами открылась пещера, и мы шагнули в нее. Здесь, внизу, сила звезды была еще более ужасной, настолько сильной, что заставляла мою кожу дрожать, притягивая мою магию к краям моего существа.

Руны украшали стены и здесь, а растения процветали повсюду, несмотря на то, что сюда не проникал солнечный свет: лианы взбирались к потолку, и повсюду цвели маленькие полевые цветы. В центре пещеры, по-прежнему полностью под землей, возвышалось огромное дерево, корни которого покрывали весь пол вокруг.

Руны указывали на круглую каменную дверь в дальней части пещеры, и мы подошли к ней, рассматривая обрамлявшее ее зодиакальное колесо. Колесо сверкало тем же серебряным светом, что и руны, и нетерпеливо поблескивало, словно ожидая от нас каких-то действий.

Мы с Тори двинулись как единое целое, потянувшись к центру двери, и когда наши пальцы встретились с ней, загорелся знак звезды Близнецов, и дверь задрожала, прежде чем открыться.

— Явитесь, дочери пламени, близнецы Близнецов, владыки четырех Элементов. Вы были рождены, чтобы исправить эту давнюю ошибку, и настало время выполнить обещание ваших предшественников.

Я стиснула зубы, когда мы переступили порог этой двери, и золотой свет пробился сквозь тени, призывая меня, глубоко проникая в мои стремления и настойчиво дергая за них.

Под нами засветилась золотая руна, затем еще одна и еще, пока мы шли вперед.

— Истина, удача, честность, добродетель, — пробормотала Тори, явно понимая их значение, и я была почти уверена, что услышала в этом списке и слово «смерть». Так что все было просто замечательно.

Золотое сияние превратилось в огромную сферу перед нами, и я осознала, что мы добрались до звезды, огромной скалы, которая казалась еще больше, чем в воспоминаниях Эльвии.

В ее поверхности было вырезано грубое отверстие, обозначавшее место, где должна располагаться Императорская Звезда.

— Верните сердце, — нетерпеливо прошептал Клайдиниус, золотой свет запульсировал и замерцал.

От звона энергии в воздухе у меня заложило уши, когда мы приблизились, и Тори сняла цепочку с шеи, держа в кулаке Императорскую Звезду. Она извлекла ее из амулета, сняв наложенные на нее скрывающие чары, а затем двинулась к отверстию, и возбуждение в воздухе пробежало по моей коже.

Я обхватила руку Тори, неся это бремя вместе с ней и гарантируя, что это действие будет совершено как единое целое.

— Готова? — прошептала она.

— Как там говорят Оскуры? A morte…

— E ritorno²¹, — закончила она, и мы вставили сердце звезды в отверстие, закрепив его на месте.

— Creatia, — проговорила я слово силы, которое Орион нашел в дневнике своего отца и которое можно было использовать для управления Императорской Звездой. Оно означало созидание, и, конечно, было единственным словом силы, способным придать тело этой сущности.

Из отверстия хлынул свет, проникая между нашими пальцами и заставляя мой пульс учащенно забиться. Теперь пути назад не было. Мы сделали то, что сделали, обещание выполнено.

В тот момент, когда сила соединилась со звездой, в нас ворвалась сила, от которой мы повалились на спину. Я создала вокруг нас воздушный щит, Тори выхватила меч, и мы вдвоем поднялись на ноги, готовые к бою.

Энергия в воздухе менялась, звезда пульсировала, дрожала, свет был беспорядочным и танцевал повсюду. Она ударилась о мой щит, пробив его насквозь, а Тори вонзила свой меч в свет, но это ничего не изменило.

— Сместитесь, и вы сгорите, — предупредил Клайдиниус, и я крепко заперла своего Феникса, подняв руки и обрушив на него огонь изо всех сил.

Пламя зашипело на его сияющей поверхности, и Тори схватила мою руку, ее магия объединилась с моей и сделала нас вдвое сильнее. Она подняла ладонь, замораживая звезду, пока я передавала ей свою силу, а затем попыталась разбить ее, как яйцо, плетью огромной лозы. Наша магия ничего не дала, и вдруг все исчезло, колодец в моей груди опустел, когда моя магия была втянута в это всемогущее существо перед нами.

— Слишком поздно бороться, — сказал Клайдиниус с насмешкой в голосе, его голос стал более твердым, менее бесплотным. — Обещание выполнено.

Тори выругалась, выбросив руку вперед, и на мгновение на земле появилась пентаграмма, высеченная из пылающего огня, но магический поток разорвал ее на части прежде, чем я успела моргнуть.

Я услышала, как за нашими спинами захлопнулась каменная дверь, и меня пронзила дрожь от осознания истинности нашей реальности. Наша магия была полностью поглощена, и наши руки разъехались, когда я выхватила меч, чтобы встретить врага лицом к лицу.

Я бросилась вперед, с сестрой под руку, и ударила клинком по звезде, заставив ее закричать от ярости. Меч Тори даже не успел продвинуться так далеко, как нас снова отбросило от звезды, мы ударились о дальнюю стену и рухнули на землю.

Звезда светилась так ярко, что я ничего не могла разглядеть за ней, а пронзительный, визгливый шум в моей голове не давал возможности двигаться.

Мы были вынуждены закрыть уши и прижаться друг к другу, когда этот ужасный звук прорвался сквозь каждую фибру нашего тела. Боль была обездвиживающей, словно тысячи ржавых ножей скребли по коже.

Вспышки будущего пронеслись в моей голове, и я поняла, что вижу все это глазами Клайдиниуса, его планы на мир. Уничтожение городов в пыль, захват всех сокровищ королевства для себя и возвышение на горе костей, выкованных в виде трона.

С быстротой, от которой у меня закружилась голова, все оборвалось.

Я моргнула, когда свет померк, и увидела, что в пещере стоят две девушки, похожие на нас с Тори, и между их пальцами мерцает пламя.

— Я — фейри, — с благоговением произнесла фальшивая я, мой голос идеально подражал голосу звезды.

— Истинная свобода — моя, — закончила фальшивая Тори, как будто эта штука была нами обоими, заключенными в наши шкуры.

Мы вскочили на ноги, и с боевыми кличами бросились в бой, каждая из нас целилась в зеркала самой себя и взмахивала клинками по смертоносной дуге.

Но когда наши мечи устремились к их телам, воздух замерцал, и звезда исчезла на наших глазах, оставив нас позади. Реальность вступила в свои права, и я посмотрела на запертую каменную дверь, стены пещеры и каменный потолок над ней. Мы были заперты здесь без единой капли магии, не могли призвать наши Ордена и не встретить ужасный конец. И после ухода Клайдиниуса вокруг нас зазвучали слова, произнесенные голосом звезд, — новая судьба, сотканная в ответ на то, что мы сделали.

Когда вся надежда держится на обещании, выкованном из лжи,

Остерегайтесь нитей разума крови и хаоса.

Маловероятные друзья и разрушенные узы могут переломить ход событий,