Глава 56

Я отошел подальше от людного пляжа и пошел вдоль береговой линии в ночь, где я мог бы найти хоть какое-то подобие тишины и покоя.

Я бросил камень в море со всей своей силой, наблюдая, как он двенадцать раз проскакивает по волнам, прежде чем скрыться из виду в глубинах океана.

Луна наблюдала за мной, насмехаясь надо мной, повторяя дразнилку Сета снова и снова, пока я хмурился на все и вся.

Кто он такой, черт возьми, чтобы называть меня гребаным девственником? И почему, если в его словах было так мало правды, то почему, как я пытался себя убедить, они меня так чертовски злили?

— О нет! — привлек мое внимание мужской голос, и я поднял голову, обнаружив стадо Пегасов, скачущих по пляжу, некоторые из них были в сдвинутой форме, а некоторые просто голые и измазанные блестками, бегущие в своих телах фейри. — Калеб Альтаир нашел нас! Он жаждет рога!

Я сузил взгляд, когда смех и хныканье разлетелись по воздуху, несколько человек из стада смотрели на меня, словно надеясь, что в этих слухах есть доля правды, а другие переминались с копыта на копыто, готовые бежать.

— Отвалите, — огрызнулся я, шагнув к ним и показав им свои клыки. Смех прервался, и несколько человек издали нервный скулеж. — И отдайте мне это, — я выхватил бутылку джина у ближайшего парня, бросив ему вызов одним взглядом, но он лишь поднял руки в знак капитуляции.

— Это была просто шутка, чувак, — сказал парень, который начал это дерьмо, когда я приблизился к нему. — Но… — он посмотрел на некоторых из окружающего его стада и выпятил подбородок, заставляя себя стоять на месте, очевидно, он был Домом в этом стаде. — По правде говоря, есть несколько из нас, которые ничуть не возражали бы, если бы ты любил немного блеска, когда кончаешь. И если ты хотел… или хочешь, тогда ты можешь присоединиться к нам ради…

— Я не заинтересован в том, чтобы смывать блестки с моего члена в течение следующих двух недель, так что это будет «нет», — прорычал я, задевая его плечом, когда проходил мимо него, без слов напоминая ему, что ему чертовски повезло, что я не в настроении драться.

— Если передумаешь, мы будем внизу, у бухты, — с надеждой позвала девушка, и я ненадолго обратил на нее внимание. Она была горячей. Ее губы были полными и соблазнительными, сиськи округлыми, а темные соски напряглись, когда она провела рукой по груди, чтобы поиграть с ними в той игре, которая должна была стать очень заманчивым предложением. Особенно когда одна из ее подруг придвинулась ближе и тоже начала ее трогать.

Но я не чувствовал никакого желания менять свое решение, несмотря на то, насколько проще было бы забыть об этом бессмысленном увлечении Сетом и использовать их, чтобы помочь себе пережить это. Они не были тем, чего я хотел. Но он хотел меня только тогда, когда это его устраивало. Так что вся ситуация была хреновой.

Я отрицающе покачал головой и отвернулся, когда они начали целоваться друг с другом. Я зашагал по песку, не обращая внимания на притяжение Венеры и Луны, которые заставляли мой член пульсировать от бессмысленной потребности.

Я перешел на бег, лишь слегка спотыкаясь, когда мчался вокруг острова на самой высокой скорости, мир то расплывался, то кружился, поскольку выпитый мной алкоголь подействовал на меня просто охренительно.

Из ниоткуда появился корень дерева, и я ругнулся, упав в грязь, перекатился несколько раз, прежде чем врезаться в дерево и сломать по меньшей мере несколько ребер.

— Ай, — прохрипел я, глядя в небо над собой: низко висящее облако, казалось, наблюдало за мной, его форма менялась, чем дольше я смотрел, пока я не был почти уверен, что вижу пару распростертых крыльев и ревущую пасть. — Полагаю, ты появился как раз вовремя, чтобы увидеть, как я падаю на задницу, — пробурчал я Дариусу. Или на облако. Неважно.

Я прижал руку к боку, сосредоточенно хмурясь, пока исцелял себя, пропуская магию чуть дальше ребер, чтобы ослабить действие алкоголя, и признаваясь себе, что, вероятно, был слишком пьян.

Я поднялся на ноги, провел рукой по своим белокурым кудрям, чтобы смахнуть собравшиеся в них листья и ветки, а затем с помощью магии земли удалил грязь с одежды. Бутылка джина исчезла, улетела в небо или по ветру… или, возможно, просто закатилась в куст.

Я был гребаным идиотом, который сейчас бродил в глубине леса с полустоячий членом благодаря гребаной Венере и Луне, играющим с моим либидо. Мой разум зацепился за моего лучшего друга, и слово «девственник» эхом повторялось в моем черепе.

Да пошел он.

Я заставил себя отвлечься от него и повернулся к центру острова, пытаясь придумать что-то еще, чему можно было бы уделить внимание. Наша атака на дворец провалилась, и я не хотел даже думать об этом с тех пор, как покинул военный совет, но я знал, что поступаю как ужасный друг, бегая здесь и напиваясь, пока Тори сидит одна в своей комнате и снова страдает из-за разбитого сердца.

Я сосредоточился на ней, вытесняя воспоминания о рте Сета на моем и снова переходя на бег. Венера не собиралась связываться со мной сегодня. На самом деле, я твердо решил, что она больше никогда не будет проделывать это со мной. По крайней мере, не до тех пор, пока Сет Капелла не станет мной интересоваться.

Вся эта история с ним была глупой и безрассудной и только распаляла меня каждый раз, когда я заставал его обменивающимся знаками мира со случайными волками здесь, там и везде.

Может быть, мне просто стоит потрахаться с этим стадом Пегасов? Сделать нас квитами.

Но я не отклонился от своего пути, несмотря на эту вполне рациональную мысль, и направился прямо к Замку Р.А.М.П. в центре острова.

Я проскочил через разводной мост и остановился: меня пронзил страх, когда я услышал крик, доносящийся из комнат, которые Джеральдина создала для семей Наследников.

— Мама? — задыхаясь, я помчался в ту сторону так быстро, что почти не замечал ничего вокруг, пока не разнес дверь в их с отцом личные покои взрывом огненной магии и не остановился посреди комнаты.

Мама снова закричала, и на этот раз это был действительно крик ужаса, а не предыдущий, который, как я не заметил, был вызван похотью.

Мой рот открылся в ужасе, когда я увидел ужасающее зрелище: она и мой отец, наполовину покрытые кровью, которую они, очевидно, вылили из чашки на свои обнаженные тела, в самом разгаре секса в каких-то секс-качелях на вампирской скорости.

— Звезды спасите меня, — прохрипел я, повернулся и выбежал из комнаты, борясь с желанием закричать. Их сердитые крики последовали за мной по коридору, и я вздрогнул.

Папа кричал на меня, чтобы я починил эту гребаную дверь, но нет. Нет, блядь, нет. Я больше никогда не приближусь к этой комнате. И я сомневался, что когда-нибудь еще подойду к своим родителям. Они не должны были заниматься сексом. Они занимались им всего несколько раз, чтобы зачать меня и моих братьев и сестер, и они ненавидели каждый момент этого. Это была ложь, которую я любил твердить себе, и я сомневался, что смогу убедить себя в этом снова теперь, когда я всецело стал свидетелем их вампирских забав. К черту мою жизнь.

Чертова Венера. Чертова Луна.

Я рванул вверх по лестнице, врезавшись в перила и чуть не отправив себя в полет прямо через них, но вовремя удержался и помчался дальше. Да, я все еще был немного пьян.

Я едва остановился перед стражниками, стоявшими у подножия лестницы в королевские покои, задержавшись лишь настолько, чтобы они увидели мое лицо и подтвердили, что у меня есть разрешение пройти. Меня все еще немного раздражало, что пришлось пройти через всю эту чепуху, но я смирился с тем, что повстанцы в основном роялисты, и в нашей нынешней ситуации это казалось наименьшей из наших проблем.

Я не потрудился постучать, зная, что Тори, скорее всего, не ответит мне.

— Я понимаю, ты чувствуешь себя дерьмово и всячески страдаешь, но мне необходимо помочь отбелить глаза и около часа разглагольствовать о причинах, по которым родителям следует запретить заниматься сексом, так что если мы сможем ненадолго сосредоточиться на моих проблемах, то… — я прервался, в замешательстве оглядывая пустую комнату и проверяя ванную и шкаф, чтобы убедиться, что ее здесь действительно нет.

Где же она была, черт возьми?

Я подошел к кровати и заметил на ней записку, свернутую бумагу и слова «Эй, придурок», написанные в верхней части записки нетривиальным почерком Тори.

Я развернул ее и нахмурился, прочитав сообщение внутри.

Я достигла своего предела с этим дерьмом, поэтому я отправилась возвращать свою судьбу обратно от звезд. Джерри, я люблю тебя — возглавь повстанцев против Суда Соларии, как ты предлагала. Заставь этого чешуйчатого ублюдка заплатить. Остальные, постарайтесь не сильно плакать, если я не вернусь, я все равно была злобной сукой. x

— Черт. — Я бросил записку и опустился на ее кровать, потянувшись к ящику тумбочки, где, как я знал, она хранила свои запасы текилы. Это было плохо. Джеральдина собиралась потерять свой гребаный рассудок. Повстанцы могут потерять всякий смысл продолжать борьбу, особенно если мы не сможем найти способ вернуть Дарси сюда. Как долго Тори будет отсутствовать? И что, черт возьми, нам теперь делать?

От меня не ускользнуло, что я сейчас схожу с ума из-за пропажи Вега, но к этому моменту наши судьбы настолько запутались, что вопрос о возможном лидерстве Солярии в последнее время почти не приходил мне в голову. Все, что сейчас действительно имело значение, это то, что нашим королевством перестал править Лайонел или его теневая сука. Остальное решится после того, как мы убедимся в этом — сейчас это даже не имело значения.

Мои мысли перескочили на Ориона, и я с новой силой затосковала по своему брату по ковену. Я не мог понять, как возобновить мысленную связь с ним, как бы я ни старался, и это было просто… чертовски отстойно.