Глава 39

— Нет! — я закричал так громко, что это обожгло мои легкие, паника пронеслась по моему телу, когда жизнь Франчески угасла в огне Лайонела.

Она ушла, неподвижно застыв, ее душа покинула этот мир. Но я не прекращал бороться, пытаясь освободиться ото льда, в который заключил меня Гораций, все еще пытаясь отказаться от правды, которая вырисовывалась перед моими глазами. Мне удалось использовать Вампирскую силу, чтобы разбить его на части, но взгляд Лайонела переместился на меня, и я столкнулся с прутьями, которые Франческа разогнула, когда он защелкнул их обратно.

— Монстр, — прошипел я на него, зажав голову руками, пытаясь вырвать из памяти образ того, чему я только что стал свидетелем.

Дарси потянулась ко мне, но лед все еще сковывал ее ноги, и я разбил его вокруг нее резким ударом, вырвав ее из него и притянув к себе. Она крепко обняла меня, пока гнев и горе проникали глубоко в мое сердце, располагаясь там рядом со всеми другими потерями, с которыми я столкнулся.

— Мне жаль, — вздохнула Дарси. — Мне так жаль.

Это была не ее вина, ничего из этого не было. Это была вина гребаного короля-мудака и его суки-королевы.

Я повернулся к Лайонелу, прижимая Блу к своей груди, и указал на него пальцем, пока он сбрасывал пиджак и швырял его на трон, от его тела исходило столь неистовое тепло, что оно заставляло воздух мерцать вокруг него.

— Твоя смерть приближается, клянусь тебе в этом. Она будет настолько кровавой и ужасной, что навсегда запечатлеется в памяти всех, кто будет ее свидетелем. И я молюсь, я чертовски молюсь, чтобы я был одним из них. — В моем голосе звучал намек на силу, которая, как я надеялся на звезды, означала, что они вплетены в пророчество.

Лайонел смочил губы и шагнул вперед, его зрачки превратились в драконьи щели, а из ноздрей повалил дым.

— Лавинии здесь нет. Возможно, я устрою резню в этой комнате сегодня ночью.

Гораций вздрогнул, отступая назад, словно опасаясь, что гнев Лайонела может выплеснуться в его сторону, а я бросил на него убийственный взгляд за его участие в смерти Франчески. Я этого не забуду.

— Отойди от нас, — прорычала Дарси, пытаясь вырваться из моих рук, но я крепко сжал ее, боясь, что он может напасть на нее следом.

— Пааааапочка, — донесся из дверного проема бесплотный голос Лавинии, и Лайонел замер, неохотно повернувшись к ней.

Я ненавидел испытывать облегчение от ее присутствия, но не испытывать его было невозможно. Это ужасное существо было единственным, что удерживало Лайонела от убийства Дарси и меня, и пока она была здесь, он не мог нас тронуть.

— Да, моя королева? — пробормотал Лайонел, его грудь поднималась и опускалась, пока он переводил дыхание. — Ты вернулась раньше, чем я ожидал.

Лавиния метнулась вперед на порыве теней, зависнув перед ним и глядя вниз на тело Франчески, пока пламя угасало вокруг ее почерневшего черепа.

В горле поднялась желчь, а потеря Туманного Союзника отпечаталась в сердце. Зачем ей нужно было приходить сюда?

Чувство вины охватило меня при осознании того, что она сделала это ради меня, и я не знал, что делать со всеми этими последними воспоминаниями, которые она подарила мне, — правда о ее любви ко мне была ясна как день. Как я мог не замечать этого раньше? Неужели я был так чертовски слеп?

— Кто это? — прошипела Лавиния, поспешно подойдя к телу Франчески и наклонившись под неестественным углом, глубоко принюхиваясь.

— Предательница, вот и все, — быстро сказал Лайонел. — Теперь она мертва. Я попрошу Горация разобраться с ее телом.

Он щелкнул пальцами своему дворецкому, и тот бросился вперед, чтобы сделать то, что ему было приказано.

— Да, сир, — сдавленно произнес Гораций, со страхом в глазах глядя на Лавинию, а затем снова на труп.

Лавиния преградила ему путь, жутко улыбаясь.

— Она все еще теплая, — прошептала она. — Нет нужды растрачивать плоть.

Она бросилась на тело Франчески, кусая и разрывая ее кожу с дикостью, заставляя меня кричать от страданий.

Гораций издал звук ужаса, отшатнулся и посмотрел на стену, устремив свой взгляд туда и делая вид, что ничего не происходит.

— Отойди от нее, — потребовал я, но Лавиния начала окутывать Франческу паутиной теней, связывая ее тело, пока я не перестал различать в ней свою подругу.

Даже Лайонел смотрел на это зрелище с отвращением, а Дарси схватила меня за руку так крепко, что ее ногти глубоко вонзились в мою руку.

Лавиния оставила тело Франчески на полу, опустилась на четвереньки и пробралась к Лайонелу, снова поднялась и обнюхала его тело по всей длине, задержавшись у его рта. Она закричала, как банши, и Лайонел схватил ее за горло, пытаясь взять ее под контроль, прежде чем она нападет. Но Лавиния была сильнее, огромные плети теней хлынули из нее и отбросили его. Она повалила его на пол, и его собственная теневая рука поднялась, ударив его по лицу.

— Ах! — закричал он, подняв свою настоящую руку и создав воздушный щит, чтобы удержать ее, но ее темная сила в мгновение ока прорвала его, вцепилась в него и потащила по полу к себе. Гораций потрясенно смотрел вслед своему королю, не зная, стоит ли ему пытаться помочь.

— Ты трахал эту шлюху! — кричала Лавиния. — Ты предал святость нашего брака!

— Нет…подожди — пожалуйста! — кричал Лайонел, пытаясь ухватиться за свою силу, чтобы остановить ее, но его теневая рука скрутила пальцы его настоящей руки, сломав их все. Он взвыл снова, его теневая рука врезалась в его лицо с сокрушительным звуком, и мое дыхание сбилось, пока я наблюдал за ним, наслаждаясь его болью.

— Гораций! — рявкнул Лайонел, и его дворецкий бросился к нему, подняв руки с широко раскрытыми глазами. Прежде чем он успел сделать что-то большее, чем неуклюже расплескать воду по полу и почти рухнуть на задницу, Лавиния поймала его в сеть тени.

— Звезды, смилуйтесь! — Гораций тут же сломался, всхлипывая, как ребенок, и Лавиния вышвырнула его из тронного зала, отправив кувыркаться по коридору, скрывшись из виду.

Она вновь обратила свой взор на Лайонела, на ее лице застыло выражение ярости. — Как ты смеешь так оскорблять меня?

— Подожди, — умолял Лайонел. — Просто выслушай меня в течение…

Лавиния отбросила Лайонела в стену, и пламя вырвалось из его сломанных пальцев, когда он попытался бороться. Волна теней погасила его, а затем пробралась вверх по его телу, разорвав рубашку и прочертив огромную борозду на груди.

— Ахх! — закричал он.

— Убей его, — прорычала Дарси себе под нос, в ее словах звучала надежда.

— Да, убей его на хрен, психопатка, — призвал я.

Лавиния приблизилась к своей жертве, подняв Лайонела в вихре теней. Она провела своими почерневшими острыми ногтями по его животу, проливая кровь и заставляя его снова кричать. Его теневая рука вцепилась между его собственных ног, сжимая и разжимая, в то время как его глаза закатились назад в голову, а рот открылся в истошном вопле.

Еще больше теней хлынуло от Лавинии, погружаясь в его горло и заставляя его тело спазмировать и дергаться под ее огромной силой.

— Ты мой король, — прошипела она. — Мой король Акрукс. И ты не прикоснешься ни к какой другой женщине, кроме своей королевы. Я долго ждала, когда ты подаришь мне обещанного наследника. Последний был украден у нас, но этот должен стать самым могущественным существом, которое я смогу привести в этот мир. Это будет наше наследие.

Она бросила его на пол, и его голова с грохотом разбилась об пол, отчего мое сердце радостно заколотилось.

— Прикончи этого ублюдка. Давай, — шипел я.

Лавиния вылетела из комнаты, напевая жуткую, радостную мелодию, и потащила Лайонела за собой по полу, порезы на его груди оставляли кровавые следы на плитке, теневая рука крепко сжимала его запястье у основания позвоночника, обездвиживая его.

Глаза Лайонела остановились на нас с Дарси, и он увидел, что мы с восторгом наблюдаем за его поражением.

— Отвернитесь, — приказал он свирепым рыком.

Я не отвернулся, и Дарси тоже, уставившись на его позор и впитывая все это.

— Мы видим тебя, Лайонел Акрукс, — ледяным тоном сказала Блу. — Мы видим твою слабость.

Тело Франчески тоже затянуло теневыми узами, и Лавиния увела их через дверной проем в пещеру.

Крики Лайонела разнеслись по дворцу, и Гораций с выпученными глазами вернулся в комнату. Он прочистил горло, затем использовал магию воды, чтобы смыть кровь, после чего поспешил прочь и захлопнул двери, бормоча: «О мои звезды. О мои гребаные звезды. Подожди, пока Джим об этом узнает».

— Лайонел здесь больше не главный, — сказала Дарси, и я посмотрел на нее, обнаружив в ее глазах столько силы, что это помогло мне успокоиться после всего, что произошло.

Я отступил назад, прислонился к стене и обхватил голову руками. — Во имя солнца, Франческа, зачем тебе понадобилось приходить сюда?

Дарси опустилась на колени рядом со мной, положив руку мне на плечо. — Она любила тебя.

— Я знаю, — прошептал я, чувство вины захлестнуло меня. — Я никогда не осознавал. Неужели я был чертовым идиотом?

Я взглянул на Блу и увидел в ее глазах тяжелую печаль. — Иногда чувства очевидны только для тех, кто сталкивается с ними. Ты не мог знать, если она не хотела, чтобы ты знал.

Я кивнул, выпустив длинный вздох, и Дарси подалась вперед, крепко обхватив меня руками. Я прижался к ней, закрыв глаза и просто терзаясь болью от потери подруги. Почему все вокруг меня продолжают умирать?

— Она пришла сюда из-за меня, — сказал я, ужасаясь тому, какие карты выпали сегодня.

— Она не знала, что ты не можешь покинуть это место, — сказала Дарси, и хотя я знал, что это правда, это не заставило меня чувствовать себя менее паршиво от того, что произошло. Все воспоминания, которые она подарила мне, умирая, продолжали крутиться в моей голове, и я в отчаянии провел рукой по лицу. Я не хотел видеть себя таким, как сейчас, глазами друга, которого, как мне казалось, я знал. Но я не знал ее, потому что она хранила этот секрет все эти годы. Я бы никогда не переспал с ней, если бы знал. Я бы не стал ее так мучить.