Быль о том, как несправедливо обошлись с царём!

Видом свирепым пугает народ

Царь водяной из далеких болот.

Он так страдает, так душно ему

Быть без воды. А похмелье в пиру?

Вот и сидит он, надувшись как ёж,

Нежно-зеленого цвета он. Что ж

Замолчали гости вокруг?

Начался скоро у них перепуг.

Экое диво! Тут царь захмелел,

Облик он вдруг поменять захотел.

Был человеком (подумаешь, зелень!),

Мохом обросший, как пень древний-древний.

Ну а теперь захотелось ему

Прыгать лягушкой по стульям, столу.

Всё б ничего, но и тину, и грязь

Он, мило смеясь, всюду разбрасывал,

Никого не стыдясь.

Лопнуло все же терпенье гостей,

Вытолкал кто-то лягушку взашей,

Да наподдал, так, что только в болоте

Царь оклемался в ямке у тёти.

Тётушка мигом его уложила,

Тучу пиявок к нему прицепила,

Тиной укрыла она племяша,

Перинку взбила из камыша.

Медленно царь в себя приходил,

Больше на пир никогда не ходил.

Только в болоте он путника ждал

И огоньки за ним посылал.