— Лия, против тебя целая армия! — распалился он. — Армия, совет и тысячи соратников с ним заодно! Им твой мир даром не нужен.

Тысячи соратников… Чивдары. Наместники, давящиеся слюной при виде трофеев. Старейшины кварталов, которым власть — что воздух. Головорезы, которые убили моего брата с гвардией и глумились, когда я их хоронила. Еще сотни тех, кому погибель слаще меда. Рейф прав. Они стоят Комизара и не послушают меня.

Но другие, как же они? Угнетенные кланы. Запуганные, идущие за Комизаром не по своей воле. Тысячи жаждущих хоть отголоска надежды. На них мне и придется сделать ставку.

— И все равно перед битвой я предложу сделку.

— Неужели твой отец одобрил?

— Не имеет значения. Я — регент.

— Малые королевства ни за что не согласятся.

— После Дальбрека — согласятся. Проиграем, и венданцы все равно там поселятся. Победим — так пустим их сами. Это путь в будущее, Рейф. Им нужна надежда, и я дам ее. Как иначе?

Он возразил, что поздно уже заключать мир, и что не на поле брани его обговаривать. Громадная армия Комизара растянется на много миль, и всем меня не услышать. Да и до него самого я не достучусь. Пока что преддверие битвы — как в тумане.

— Знаю. Я что-нибудь придумаю, но мне нужна твоя помощь. Без поддержи Дальбрека я посулю им ложную надежду.

Он со вздохом запустил пальцы в волосы.

— Ничего не обещаю. Ты просишь нарушить договор, которому сотни лет. — Он подступил, взяв себя в руки, и смахнул с моей щеки волос. — Я знаю, что еще ты замыслила. Один раз прошу. Нет, умоляю. Не надо.

— Ну вот, опять… Кому-то ведь придется, Рейф.

Его глаза вновь сердито блеснули. Не это он хотел услышать.

И тут в дверь торопливо постучали.

На пороге стояла тетя Бернетта.

— Дальбрекские солдаты! — загнанно выговорила она, держась за бок. — В часе пути от Сивики!

Сердце подскочило.

— А братья?!

На ее лице мелькнула тревога.

— Неизвестно.

Мы с Рейфом, Тавишем и еще дюжной солдат выехали навстречу марширущему отряду. Человек в нем было сотен пять. Не шесть тысяч, как обещал Рейф.

— Возможно, это авангард, — успокаивал Тавиш.

Рейф промолчал.

При виде нас весь караван встал по стойке. Рейф поприветствовал командира и спросил, где остальные солдаты. Полковник объяснил, что генерал Дрейгер заблаговременно отозвал большую часть гарнизона в Дальбрек. Рейф так и вспыхнул до ушей, но все же сменил тему: что там с принцами?

— Они в середине каравана, ваше величество, — указал он за спину. — Но мы понесли потери. Не смогли…

Я уже не слушала. Машинально пришпорив коня, ринулась вперед. Как только среди дальбрекской синевы мелькнули красные морриганские стяги, я спешилась и стала звать Брина с Реганом.

Показались пять лошадей, а на них — перекинутые через седло тюки в одеялах. Трупы. У меня сердце захолонуло.

Вдруг на плечо легла рука.

Я крутанулась. Лицо незнакомое, но он меня узнал.

— Ваше высочество, они живы. Идемте.

Оказалось, это полевой лекарь. Он отвел меня в хвост каравана, описывая ранения братьев.

— Они были главной целью. Воины стояли за принцев на смерть и, как видите, не все уцелели.

— А враги?

— Все полегли, но, не подоспей подмога короля, было бы наоборот.

Близ повозки лекарь оставил меня с братьями наедине.

У меня в висках заколотило. Оба лежали на скатках: лица пепельно-бледные, с восковым блеском. Тут Реган меня заметил, и взгляд его оживился.

— Сестра… — Он попытался сесть, но тут же скривился от боли.

Я влезла в повозку и прижала их руки к своим щекам. Слезами окропила их пальцы.

Братья живы!

— Брин… Реган… — шептала я, не веря, что они правда рядом.

Глаза Регана тоже влажно засверкали, а вот Брин свои не раскрывал, утянутый в мир грез снотворной микстурой.

— Мы ни слову не верили, — продолжил Реган. — Но не знали, как глубоко просочилась ложь.

— Никто не знал.

— Пред отъездом отец шепнул мне «найди ее». Сам хотел, чтобы ты вернулась. Как он, еще держится?

— Жив.

Из моего письма они вкратце знали о вице-регенте. Сейчас я в подробностях описала события последних недель и сообщила о предстоящей битве с Комизаром в Ущелье стражей. Следом же — самое больное: рассказала о гибели Вальтера.

— Он мучился? — спросил Реган. Глаза впавшие, лицо очертилось тенями.

Что ему ответить? Перед глазами вновь встало, как Вальтер летит в самую сечь.

— Он себя не помнил от чувства вины — с той секунды, когда Грета умерла у него на руках. Но погиб он быстро. Королевская выучка, отвага, сила — обладал всем, но врагов было куда больше.

— Как и сейчас.

— Да, как сейчас, — признала я, не в силах подсластить пилюлю ослабшему брату.

— Задержись на пару дней и поедем вместе, — попросил он.

В голосе — нотки жажды. Желание отомстить за братьев, скакать бок о бок с сестрой. Как я знакома с этим пламенем. И все же…

— Тебе распороли бок, Реган, — вздохнула я. — Двадцать семь швов наложили. Сам подумай, взял бы ты с собой меня?

Он отвернулся, прекрасно зная, что сядет на коня самое меньшее через несколько недель.

— Проклятые лекари. Любят все считать.

— Останься. Будем с Брином, когда очнется.

Я посмотрела на мирно грезящего Брина. Мой милый братик… Сущий ангел, а никакой не воин.

— Он знает?

— Сомневаюсь, — помотал Реган головой. — Только метался в бреду и кричал. С тех пор так и не приходил в себя.

Я опустила взгляд на ногу Брина. Половины как ни бывало.

— Если очнется без меня, скажи, что они заплатят. За каждую жизнь, за каждую каплю крови заплатят стократ.