Буквально через минуту телефон зазвонил снова. Как только мы выслушали немного улучшенное предложение, я развел руками перед Питером и одарил его своей лучшей дерьмовой ухмылкой.

После того, как мы закончили разговор, я почувствовал обычное теплое сияние заключения сделки. В каком-то смысле переговоры были для меня зависимостью.

— Вот это настоящая улыбка, — сказал Питер. — Мне просто интересно, связано ли это с заключением сделки или потому, что ты представляешь, как отдаешь бизнес этой девушке с оранжевыми волосами.

Я пнул его по ноге и рассмеялся.

— Могу ли я вернуть своего нормального старшего брата? Того, кто слишком увлечен собой, чтобы заметить, горю ли я?

Питер ударил меня по плечу.

— Ты имеешь в виду, вернуться к притворству, что я не слежу за тобой? Конечно. На сегодня. И, кстати, хорошо поработал с контрактом.

— Да, ну, я нахожусь на постоянной миссии, чтобы доказать, что я не работаю на тебя только потому, что я твой брат. Я работаю на тебя, потому что ты не смог бы найти никого лучше, даже если бы попытался.

— Итак, ты продолжаешь говорить мне это.

— Да, а теперь, если ты не возражаешь, я должен развернуть эту лодку, чтобы кое о чем позаботиться.

Питер бросил на меня лукавый взгляд.

— Я рад, что моя ободряющая речь сработала. И ты также понял, что проиграешь наше пари о том, кто принесет домой больше рыбы.

Я посмотрел на Питера.

— Ты поймал рыбу?

Он нахмурил брови.

— Нет. Мы только что приехали.

— Просто хотел убедиться. — Я слегка дернул леской и сразу же почувствовал, как клюнула рыба. Через несколько мгновений, потянув за леску, я вытащил из воды рыбу хорошего размера. — Я выиграл, — сказал я.

Питер издал раздраженный звук и бросил свой ящик со снастями на дно лодки.

Как бы я ни ненавидел принимать советы от кого бы то ни было, особенно от Питера, я должен был признать, что у него было несколько достойных замечаний. Основываясь на тех нескольких минутах, что я поговорил с Нелл, я не мог знать, подходим ли мы друг другу. Все, что я знал, это то, что мне нравилось то, что я чувствовал, когда разговаривал с ней, и я хотел немного больше этого. На этот раз мне просто нужно было перестать пытаться думать о том, что должно произойти в будущем. Мне нужно было насладиться моментом, и в этот конкретный момент я хотел снова увидеть девушку-садовника.

***

Выглянуло солнце, но день выдался приятно прохладным. Я мог видеть садовников по всему участку, когда направлялся к большим кустам, где должна была работать Нелл. Я задержался в доме только для того, чтобы принять душ и переодеться, прежде чем отправиться на ее поиски.

Я остановился, когда увидел ее куст.

Это было... интересно.

Нелл стояла на маленькой лесенке с парой садовых ножниц, пока вносила коррективы в то, что, как я предполагал, должно было быть пингвином.

— Ух ты, — сказал я.

Нелл обернулась. Она, очевидно, забыла, что стоит на маленькой лестнице, потому что движение немедленно заставило ее опрокинуться назад, увлекая лестницу за собой. Если бы я сам не удержал лестницу, все это… включая Нелл… полетело бы на землю.

— Спасибо, — сказала она, как только ее голос стал ровным. — Ты напугал меня до усрачки. Я имею в виду, не в буквальном смысле. Я приучена к горшку, — щеки Нелл начали гореть ярко-красным, и она смотрела вдаль, как будто попала в альтернативную вселенную, где ей пришлось заново переживать последние несколько секунд целую вечность.

— Это хорошо. Но если бы это было не так, я думаю, это было бы не так уж плохо, учитывая твою работу. Человеческие отходы отличное удобрение.

Солнце взошло с момента нашего первого разговора, и мне показалось, что сейчас я впервые полностью вижу ее. Послеполуденный свет заставлял ее оранжевые волосы светиться, как настоящий огонь, что создавало шокирующий контраст между ее темными бровями и голубыми глазами. На ее изящном, небольшом носике тоже была россыпь веснушек, которых я раньше не замечал. Там образовались крошечные капельки пота, все еще достаточно маленькие, чтобы, казалось, бросать вызов гравитации, когда они прилипли к ее мягкой коже.

— Я действительно... — она прочистила горло и понизила голос. — Думаю, может быть, было бы лучше, если бы с этого момента я просто общалась с тобой с помощью жестов. Каждый раз, когда я открываю рот, я как будто пытаюсь убедить тебя, что я неуклюжая идиотка.

Я думал об этом. Я мог понять, почему она, должно быть, так себя чувствовала. Начиная с зеленого чудовища, возвышавшегося позади нас, и заканчивая тем, как она упала в кусты раньше, думаю, что обычно я бы счел ее слишком неуклюжей. Так почему же все это, казалось, меня не беспокоило?

— Нет, — сказал я через несколько мгновений. — Я не думаю, что ты идиотка.

Она прикусила губу, спускаясь по лестнице, и повернулась ко мне лицом. Затем она сделала что-то вроде движения вверх по груди.

Я прищурил глаза.

— Это что, язык жестов?

Она кивнула.

— Понятно. Если ты специалист по языку жестов, не могла бы ты показать мне, как сказать: «Этот куст так и должен выглядеть как гигантский член с яйцами?»

Глаза Нелл расширились от ужаса, когда она посмотрела на свою работу. «Пингвин» до сих пор представлял собой не что иное, как высокий цилиндрический столб. Это выглядело так, как будто она пыталась показать, где находится его шея, но голова была немного больше, чем остальная часть ствола, из-за чего казалось, что она действительно пыталась сделать ободок пениса. Рядом находились якобы снеговики, больше похожие на шары, которых я попросил изобразить поближе к пингвину. Оба шара были удобно расположены у «ног» пингвина. Другими словами, у гигантского пениса также было два кривых яйца.

— Ну, это как раз та часть, где я, как бы, делаю наброски. Я действительно не стала бы сильно утверждать... — она замолчала и положила руки на бедра. Я рассеянно подумал, какой маленькой и хрупкой она чувствовала бы себя, если бы там были мои руки… если бы я поднимал ее, чтобы усадить на свою кровать. — Ладно. Да. Это похоже на большой пенис.

— Я бы сказал, что это похоже на ошибку по Фрейду с твоей стороны, но думаю, его можно сделать чуть меньше. Я никогда не видел такого большого.

— Это разочаровывает слышать. — Нелл прижала руку ко рту, ее глаза были огромны.

Я удивленно хихикнул. Я не ожидал такого от этой женщины. Поначалу она казалась ужасно застенчивой, но чем больше я с ней разговаривал, тем больше видел, что внутри нее горит неугасимый огонь. Что меня интересовало, так это то, как ее неуверенность в себе умудрялась сосуществовать с тем, что казалось непреодолимой силой воли.

— Ты опаснее, чем кажешься.

Щеки Нелл были ярко-красными.

— Мне так жаль. Я не знаю, откуда это взялось. Но нет, обычно я не опасна. Если только ты не большой куст, чей самый глубокий, самый темный страх — превратиться, по крайней мере, в гигантский пенис с яйцами.

— А что, если я мужчина, который не планировал влюбляться в садовника?

Нелл улыбнулась, прикусывая нижнюю губу, что было, наверное, ее фирменным знаком.

— Хорошо, — осторожно проговорила она. — Мне было бы любопытно узнать, действительно было бы так плохо, если бы ты влюбился в садовника? С ней что-то не так?

Я с усмешкой оглядел кустистый пенис и яйца.

— Возможно. Да.

— А ты подумал о том, что девушка-садовник может не приветствовать твое увлечение?

Я изучал то, как она смотрела на меня со своей кривой улыбкой.

— Нет. Я совершенно уверен, что это было бы взаимно.

— Ты определенно самоуверенный, не так ли?

— Учитывая имеющиеся доказательства, — сказал я, указывая на куст, — тебе не кажется, что называть меня дерзким немного лицемерно?

Нелл рассмеялась.

— Ты всегда флиртуешь со своей наемной прислугой? Я имею в виду, это какой-то ритуал богатого парня? Как будто вы все собираетесь вокруг костра, разжигаемого долларовыми купюрами, и говорите о горничных, которых вы лишили девственности?

— Почти. Обычно мы используем стодолларовые купюры.

— Забавно. Но ты уклоняешься от моего вопроса.

— Нет. Хочешь верь, хочешь нет, но у меня нет привычки флиртовать с кем бы то ни было… наемной прислугой или кем-то еще. Я вроде как разорвал отношения год назад. Каждая женщина, с которой я встречался, заставляла меня чувствовать себя все более и более опустошенным. В скором времени... — я прочистил горло и опустил глаза. — И я также не знаю, зачем я тебе все это рассказываю. — С каких это пор я начал болтать и открываться перед людьми, которых едва знал? В широких, манящих глазах Нелл и ее непринужденных улыбках было что-то такое, что заставляло чувствовать себя слишком естественно, чувствовать себя комфортно.

Нелл облизнула губы.

— Я только что развязалась с плохими отношениями пару месяцев назад. И я издаю такой фыркающий, задыхающийся звук, который действительно отвратителен, когда я слишком сильно смеюсь. — Она сделала паузу, вероятно, заметив растерянное выражение моего лица. — Я делаю нас равными. Ты дал мне немного компрометирующей информации, поэтому я не хотела, чтобы ты чувствовал себя так, как будто ты был один на краю пропасти.

Я поймал себя на том, что улыбаюсь.

— В чем подвох? — спросил я.

— Прошу прощения?

— Забудь, что я что-то сказал. — Внутренне я все еще улыбался. Я не мог сказать ей, о чем я думал, не выставив себя странным. Я просто не понимал, как кто-то вроде Нелл мог практически упасть мне на колени, как она это сделала. В течение многих лет я отчаянно пытался зажечь искру между собой и десятками женщин. Я начал верить, что любовь и увлечение… это мифы, просто принятие желаемого за действительное со стороны отчаявшихся мужчин и женщин, которые устали от одиночества. Любовь, решил я, была иллюзией. Это был не более чем ментальный трюк, чтобы справиться с ложью, которой нас всех кормили книги и фильмы.