— Нет, не потеряла. Ты — мой лучший боец.

— Может быть, ещё неделю. Скоро она меня обгонит.

— Почему бы ей, чёрт возьми, просто не надеть это?

— Не имеет значения, не так ли? Она ушла, — говорит он.

И я почти ушла. Я даже дохожу до наружных ворот.

— Постой! — раздаётся голос позади меня.

Я поворачиваюсь, скрестив руки от холода Шестого Сектора. Сильный ветер подхватывает мою косу и развевает её. Мне повезло, что мы находимся только на краю этого Сектора, иначе я не смогла бы уйти ночью. Я выжила в ямах, только чтобы умереть от холода.

— Что? — я делаю свой голос злее, чем есть на самом деле.

Я уже знаю, что победила. Я не хвастаюсь этим. Наверное, ей и так тяжело бегать за мной. Она не хочет терпеть моё поведение в дополнение к нашей ссоре.

— Тебе не обязательно надевать эту чёртову одежду. Но ты совершаешь ошибку. Если привлечь толпу на свою сторону, можно выиграть любой бой. Люди болеют за Убийцу, потому что ненавидят его. Они болеют за Осколка, потому что он благороден. И они любят Греха, потому что вожделеют его. Ты должна использовать свою сексуальную привлекательность.

— Ты больше не будешь пытаться меня заставить надеть это?

Я игнорирую её дальнейшие попытки убедить меня.

Я вижу, как она сжимает челюсти, и её ответ раздражает.

— Нет. Но не думай, что ты можешь просто творить то, что тебе хочется. Больше ничего не обсуждается. Выкинешь ещё какую-нибудь хрень, клянусь, я брошу тебя в ближайшем борделе.

— Я тоже тебя люблю, Алзона, — говорю я и прохожу мимо неё.