- А какие могут быть проблемы? - пожал плечами Джимми. - Дразниться будут, что ли? Ну, пусть попробуют!
- Нет, сынок, так проблемы не решишь, - спокойно, но твердо ответил папа. - К тому же не забывай - здесь мы иностранцы, и нам много нельзя из того, что можно дома.
- А что делать?
- Что делать? - улыбнулся папа, и его обожженное лицо стало вдруг совсем-совсем симпатичным. - Да просто оставайся таким, какой ты есть, вот и все. Ты у меня - парень что надо!
И папа потрепал жесткие курчавые волосы сына. Джимми засмеялся. Папа у него тоже парень что надо!
- Я знаю, что надо сделать, Па! Я стану кинопродюсером и сниму в Голливуде настоящий фильм про тебя! И про твоих рэтбоев! О` Кэй?
- О` Кэй, сынок, О` Кэй. Только для этого надо хорошо учиться. Обещаешь?
- Обещаю. Только у меня есть просьба, Па...
- Слушаю.
- Пусть Ма свяжет мне такой же свитер, как у тебя! Я давно хочу.
- Ну, это уж ты сам с мамой договаривайся, парень...
И вот Джимми стоял перед своими будущими одноклассниками и напряженно ждал - что же будет? Испугаются ли они папу? Будут ли дразнить его самого? И будут ли вообще с ним разговаривать?
Все это моментально понял Киль, лишь только взглянул на Джимми.
- Ребята, - торопливо зашептал он, - вы только его отца не бойтесь, ладно? Это все ерунда, что про него в кино, я вам потом объясню...
Фред Крюгер и Джимми с Юлей подошли к ребятам.
- Добрий вет-чер, - старательно проговорил Крюгер-папа и чуть застенчиво улыбнулся. - Поздравляю вас начинанием учеба.
В отличие от сына он выглядел очень элегантно в черном смокинге и искрящейся белоснежной рубашке с "бабочкой".
- Спасибо! - ответили ребята нестройным хором.
Рыжая Светка смотрела на папу Фреда во все глаза.
- Скажите, а Вы - артист, да? Настоящий? - наконец, выпалила она.
- Оу, нет, нет, дарлинг, - засмеялся папа и замахал руками, - я есть слюжащий, я работать в архив...
- Да-а? -"Дарлинг" была явно разочарована. - Ну ладно, архив, так архив.
- Света, - протянула она было руку Джимми, но тут взглянула вверх и прижала ладони к щекам. - Ой, мамочки, вот мне сейчас вздрючка будет...
На асфальт двора изящно приземлилась на метле молодая девушка в элегантном брючном костюмчике (папа Крюгер зааплодировал). Она была очень похожа на Светку, только ее рыжие волосы были чуть темней, и не развевались по ветру, словно пламя костра, а были красиво подстрижены под "каре".
- Ты чего натворила? - спросил Герка Светку.
- Да метлу ее взяла вместо своей! И портфель дома забыла - вон, тащит... - кивнула она в сторону сестры.
- А свою метлу куда задевала? - не понял Герка.
- А я знаю?! Сунула вечером куда-то...
- Здравствуйте! - подошла к ним девушка. - Уже все собрались, молодцы! А я вот чуть не опоздала, извините меня, пожалуйста. И все из-за некоторых несознательных личностей.
И она так взглянула на Светку, что та поежилась.
- А чего... - и заскребла кроссовкой по асфальту.
- А ничего, дома поговорим. Держи портфель, горюшко... Ну, давайте знакомиться, - улыбнулась она всем. - Меня зовут Евгения Петровна, я буду вас учить. Никто больше портфели дома не забыл? Тогда пойдем в класс, там познакомимся и обо всем поговорим...
С любопытством оглядываясь по сторонам, ребята проследовали вслед за учительницей, поднялись на второй этаж и остановились у двери с табличкой "2-В". Евгения Петровна плавно очертила ладонью круг перед дверью и дверь медленно отворилась.
- Подождите минуточку, - обернулась она к ребятам. Потом подошла к окну и очертила такой же круг перед ним. По стеклу пробежали синие искорки.
- Ну вот, - улыбнулась учительница, - теперь нас никто с улицы не увидит, можно включить свет.
Так начался первый учебный день (или правильнее - ночь?) у сказочных первоклашек в одних из обычных Бирюлевских школ.
Этот урок был первым не только для учеников, но и для учительницы. И надо сказать честно: проходил он совсем не так, как представляла его себе Евгения Петровна.
Еще будучи студенткой, она мечтала, как спокойные и послушные первоклашки будут сидеть тихо, словно мышки, старательно выводить в тетрадках палочки и крючочки и слушать ее с открытыми ртами. Еще она была уверена в том, что на переменах девочки будут тихонько гулять по коридору, взявшись за ручки, а мальчишки, даже если и будут шалить, то будут делать это совсем невинно - ну, всякие там голуби бумажные или что-нибудь в этом роде... Даже удивительно, как быстро забывают порой учительницы свои собственные школьные годы.
- Ребята! - торжественно начала Евгения Петровна. - На этом уроке мы с вами начнем изучать азбуку. Постепенно мы выучим все буквы, и скоро вы сможете сами читать книги, писать письма и волшебные заклинания и будете уметь все, что надо настоящему волшебнику.
Она подошла к доске, взяла мелок и аккуратно написала большую красивую букву "А".
- Эта буква, ребята, - начала она, - называется...
- А-а-а! - хором перебили ее ученики.
- Вы ее уже знаете? - удивилась учительница. - Очень хорошо. Тогда мы пойдем дальше. Следующая буква...
- Б-э-э! - обрадовано загалдели ребята. - Это мы знаем!
- Как - знаете? - немного растерялась Евгения Петровна. - Все-все буквы уже знаете?
- А кто их не знает? - в свою очередь удивилась Светка. - Маленькие мы, что ли?
Честно говоря, к этому Евгения Петровна была совсем не готова. Ну ладно, Герка - он как-никак уже второй год учится. Ну ладно, Светка - она с трех лет в ее книги свой нос совала. Но чтобы весь класс?..
- Ребята, - растерянно произнесла она, - вы что же - и читать уже умеете?
- Умеем! - развеселился класс. - И писать тоже!
- Джимми, - с надеждой спросила Евгения Петровна, - А ты?
- Нет проблем, Еугениа Петроуна, - широко улыбнулся Крюгер. - Умею, давно.
- И по-русски?
- Йес, мэм. По-русски тоже.
- Хорошо... - учительница явно не знала, что говорить дальше.
А Джимми, поняв, что к нему вопросов больше нет, сел на место и начал выдувать розовый пузырь из жвачки. Пузырь получался здоровенным, почти с кулак самого Джимми, и надувался все больше и больше. Все, затаив дыхание, с интересом смотрели на этот розовый шар и ждали, когда же он лопнет. Наконец, пузырь негромко чпокнул, и залепил всю смуглую физиономию Джимми.
- Крюгер! - Евгения Петровна поймала себя на мысли, что сама она с интересом наблюдала за надуванием пузыря, и от этого рассердилась еще больше. - Немедленно выброси жвачку!
- Оу, сорри, - отозвался Джимми, отлепляя жвачку ото лба. - Нельзя чуингам?
- Конечно, нельзя!
- О` Кэй, покладисто кивнул Крюгер и аккуратно завернул жвачку в бумажку. - А почему нельзя?
- Потому, что это неприлично! - больше Евгения Петровна не нашлась, что сказать.
Джимми ничего не сказал, только пожал плечами - дескать, что тут неприличного-то?
Евгения Петровна приготовилась спокойно и доброжелательно рассказать о правилах поведения в школе, но тут пронзительно запищал сотовый телефон в кармане у Вована. Весь класс тут же обернулся к нему. Вован неторопливо достал телефон, вытянул зубами прутик антенны и лениво заговорил, развалившись на стуле:
- Привет, братан! И тебя тоже поздравляю... Да ничо, учимся помаленьку... Да не, напрягов пока особых нет... Чего? Ну, ты ваще, в натуре! Гы-гы! Ну, лады, потом побазарим... Ага... Ну, бывай... - Вован пикнул кнопкой "мобайла", небрежно сунул его в карман пиджака и гордо глянул на ребят.
А ребята внимательно посмотрели на него и отвернулись. И никто ничего не сказал. Только Ксюша покрутила пальцем у виска. Вован засопел и отключил телефон. Уши у него полыхнули лепестками мака. В тягучей тишине тоненько зазвенел маленький будильник на учительском столе, объявляя перемену. Евгения Петровна вздохнула с облегчением.
Но оказалось, что вздохнула с облегчением учительницa cлишком рано. Когда после перемены ребята вошли в класс, она увидела, что под глазом у Вована расцветает роскошный синяк, а растрепанный Киль безуспешно пытается приладить свой наполовину оторванный флотский воротник с гордым названием "гюйс".