ГЛАВА 59

Камилла вытащила меня на заледеневшее озеро. Она ни разу не сбавила шаг, и я все время поскальзывалась на своих кроссовках. Ветер гулял вокруг нас, сгибая кроны вечнозелёных деревьев, которые окружали громадное озеро, и жёг мне кожу сквозь тонкие хлопковые рукава моего длинного кардигана. Моя куртка осталась дома, а длинные волосы, хотя и были распущены, мало защищали от суровой погоды.

Я попыталась выпустить шерсть из кожи, покрытой мурашками, но доза «Силлина», которую мне подсыпали, всё ещё сдерживала мою магию. Может быть, я могла обмануть своё тело, заставив его поверить в то, что температура воздуха была близка к комфортным двадцати градусам, если бы произнесла фразу "мне не холодно" достаточное количество раз?

— Так каков план? Заняться фигурным катанием?

Я попыталась порвать скотч на запястьях, но он только скатался и врезался в мою плоть.

Порыв ветра прошелестел по затвердевшей ледяной корке под моими ногами. Я не сводила с неё глаз, пытаясь решить, хотела ли я, чтобы она треснула или нет.

С одной стороны, это могло дестабилизировать Камиллу.

А с другой, я бы ушла под лёд вместе с ней. И учитывая, что я не могла использовать свои руки, выбраться было бы непросто. Я напомнила себе, что тюлени не имели лап, но при этом прекрасно справлялись.

Камилла насвистывала на протяжении всего того времени, что она тащила меня за собой. Она перестала свистеть, только когда мы дошли до самого центра озера.

— В общем, план такой: мы устраиваемся поудобнее вот здесь. Хочу убедиться, что Лиам сможет нас увидеть.

Или скорее, что она сможет его увидеть.

Дуло ружья выглядывало из-за её плеча и сверкало серебром под ярким солнцем. Жаль, что я не могла схватить его и закинуть куда-нибудь подальше от неё. Стараясь не двигать плечами, я стала ещё усерднее работать руками, чтобы освободить немного пространства там, где его не было.

Камилла начала неспешно рыться в гигантских карманах своей дутой куртки, доходившей ей до колен, и выудила наручники.

— Не то, чтобы я тебе не доверяла... хотя да, я тебе не доверю.

Она встала на одно колено и застегнула один из браслетов у меня на лодыжке. Я почти пнула её другой ногой, но её угроза выстрелить мне в колено не была похожа на блеф. Меня обдавало волнами жара и холода, пока я снова и снова тянула руки в разные стороны.

Когда она застегнула второй браслет, скотч уже спустился до самой широкой части моей руки.

Почти.

Я была почти свободна. Ещё пара секунд... Моя рука высвободилась! Я ударила кулаком ей в лицо, в то самое место, где нижняя челюсть соединялась с верхней. Её лицо резко дёрнулось в сторону, но почему-то... почему-то мой удар не опрокинул её.

Найл заставлял меня практиковать этот приём много раз. Он клятвенно уверял меня, что хороший удар в челюсть может быть таким же мощным, как и удар между ног.

Почему удар не сработал? Может быть, я ударила недостаточно сильно?

Камилла отпрянула, сняла с себя ружьё и направила дуло на меня.

— Я же сказала, не вздумай чего-нибудь выкинуть. И что ты делаешь? Ты пытаешься что-то выкинуть. Теперь выбирай, без какой части тела ты готова жить? Может, без рук? Они ведь нужны тебе для твоего художественного творчества?

Побледнев, я спрятала руки за спиной. Они дрожали. Я вся дрожала.

— Доставай свои руки.

— Я больше ничего не сделаю. Клянусь.

— Доставай свои чёртовы руки из-за спины.

— Если ты отстрелишь мне руки, ты больше не сможешь меня связать.

— Если я их отстрелю, мне не придётся тебя связывать. То есть твои руки, Никки.

— Тебе нужны мои руки? Ты получишь их только через мой труп. Как только ты это сделаешь, Лиам почувствует, что я мертва, и не придёт.

Её ноздри начали раздуваться.

— Ты в курсе, что ты настоящая заноза в заднице?

Он кинула в меня наручниками, которые ударили мне в живот.

— Надевай, или я отстрелю тебе ноги. Обе ноги.

Я боялась нагнуться и показать ей свои руки, поэтому я обошла наручники, повернулась к ней спиной, с трудом присела на корточки, так как мои лодыжки были в наручниках, и подняла металлические браслеты.

— Какого чёрта ты делаешь? — рявкнула она.

— Надеваю наручники.

— Повернись.

Когда я защёлкнула наручники на руках, я развернулась и прижала руки к сердцу.

Она сделала шаг вперёд и потыкала в наручники дулом ружья. Когда они не расстегнулись, она снова убрала ружьё себе за спину, сделала шаг вперёд и так сильно затянула их вокруг моих запястий, что у меня больше не осталось надежды освободить руки.

— Так-то лучше.

У неё зазвонил телефон. Она отступила и достала его. Бросив быстрый взгляд на экран, она подняла мобильник вверх и проговорила:

— Скажи "сыр".

Отправив кому-то мою фотографию, она объяснила:

— Им нужно подтверждение, что ты жива.

Это означало, что Лиам ещё не выехал из Боулдера, иначе он смог бы почувствовать моё сердцебиение.

Может быть, он всё же не собирался приезжать?

Может быть, он был уверен в том, что его новая Бета и мои братья прекрасно справятся со спасательной операцией без него?

Я решила не расстраиваться, если он не объявится.

Ведь я же молилась Ликаону о том, чтобы он держался отсюда подальше.

Убрав телефон в карман, Камилла расстегнула куртку, под которой оказался не только бронежилет, но и пистолет в кобуре. Пистолеты такого типа — маленькие, чёрные и автоматические — носил мой брат-коп.

— Тебе, наверное, лучше присесть. Придётся подождать.

Я осталась стоять и начала задаваться вопросом, почему она выбрала это место? Из-за хорошего обзора пространства вокруг нас или потому что планировала использовать лёд против меня?

Против стаи.

— Как хочешь.

Она ушла к берегу и присела там на корточки.

Звук сминаемой нейлоновой ткани и шелест открывающейся молнии раздался в полнейшей тишине. Камилла выпрямилась и надела на голову ярко-оранжевый шлем, после чего повернулась и опустила визор. Когда я его увидела, у меня пересохло во рту, так как я перенеслась в то место и время, которые так отчаянно пыталась забыть. Приближающийся ствол дерева возник у меня перед глазами, грохот металла зазвучал в ушах, а в нос ворвался запах пламени, пожирающего бензин и мою плоть.

Я попыталась отогнать это воспоминание и заставила своё серое вещество сосредоточиться на том, как лёд тихонько трещал и стонал, и как вода приглушённо плескалась внизу, пока моё ужасное настоящее не заглушило моё мрачное прошлое.

На белой полупрозрачной поверхности между моими ногами появилась трещина толщиной в волос. Я задержала дыхание, так как испугалась, что если я буду дышать в её направлении, мой ледяной плот может разломиться надвое. Но затем я снова посмотрела в сторону Камиллы и обнаружила, что она с грохотом направляется ко мне в своём импровизированном обмундировании.

Мои конечности, может быть, и были связаны, но я не весила столько же, сколько Камилла. Я снова начала переступать с ноги на ногу. Но трещина не стала шире, поэтому я начала прыгать на месте, сжав зубы из-за ужасной боли в колене.

— Какого чёрта ты делаешь?

Давай же, лёд. Давай.

— Пытаюсь согреться.

Что-то сверкнуло и звякнуло у неё в руке. Моим бедным глазам понадобилась секунда, чтобы понять, что это было: тяжёлая цепь. Она прекрасно помогла бы ей пойти ко дну.

Я запрыгала ещё сильнее и быстрее, точно зайчик на ЛСД.

Звук, похожий на отдалённый выстрел из пушки, сотряс пространство вокруг нас. Озеро начало оживать.

Камилла улыбнулась мне, словно маньяк, каковым она и являлась.

— Тебе совсем не терпится.

Избавиться от тебя.

Мои резиновые подошвы приземлились на особенно скользкое место, я потеряла равновесие и шлёпнулась так сильно, что услышала треск. Я решила, что это был мой копчик, так как лёд под моей бедной задницей остался на месте.

Я чувствовала, как вода вздымается подо мной. Чувствовала, как её жидкие внутренности облизывают лёд. Как бы я хотела, чтобы он мог разверзнуться и поглотить Камиллу. Я уставилась на её сапоги на толстой подошве, желая всем сердцем, чтобы каждый следующий шаг стал её последним. Наконец она встала надо мной. Тень от её шлема упала на моё лицо.

Я облизала разбитую губу.

— Что ты собираешься делать с этой цепью?

— Как что? Связать нас вместе. Так что, если мы уйдём под лёд, то уйдём вместе.

Несмотря на то, что я не могла видеть её глаза за зеркальным визором, я почувствовала, как она злорадствует.

— Нам не обязательно уходить под лёд. Можно вполне остаться на нём.

Она схватилась за цепочку, связывающую мои наручники, и резко подняла меня на ноги.

— Твоя судьба в руках Лиама, Никки, не в моих.

Она обернула цепь вокруг моей талии два раза, после чего развернула меня так, что я оказалась спиной к ней, а затем обернула цепью свою талию и сцепила её концы металлическим висячим замком.

— Если он позволит мне выстрелить в него, тогда мы с тобой останемся в живых. А если нападёт на меня. Мы обе умрем.

Тепло, исходящее от тела Камиллы, согрело меня. По крайней мере, мне не светило умереть от обморожения.

Но если бы лёд треснул.

Тогда я бы замёрзла.

И, скорее всего, умерла.

Я попыталась снова призвать свою волчицу. Безуспешно. И тогда я призвала ещё одно мощное оружие, которым я владела: мой любимый оптимизм.

Камилла была теперь слишком близко, чтобы вывернуть мои внутренности наружу с помощью своего ружья, а лёд был очень толстым.

— Я не умру сегодня, — сказала я вслух.

Не для Камиллы, а для себя.

Её шлем неудобно прижался к моему затылку.

— Значит и я тоже.

И хотя в том, что я была привязана к Камилле, не было ничего романтичного или магического, я наконец-то поняла, почему Лиам был настолько против того, чтобы привязываться к кому-то.

Похоже, именно так он воспринимал парные связи.

Как два тела, привязанные друг к другу кандалами до конца жизни.