ГЛАВА 24

"Сомневаюсь, что Нэйт оценит, если ты попросишь у брата Бейи его обтягивающие белые трусы".

Я развернулась, бросила взгляд на Лиама и обрадовалась, когда увидела, что он больше не улыбается.

"Серьёзно, Никки, не надо".

Я планировала использовать на Майлсе карту про напиток, но вмешательство Лиама чуть не заставило меня передумать.

Я постучала Майлса по плечу и объяснила своё действие: заставить парня купить мне напиток, который мне надо выпить без использования рук.

— Как думаешь, ты мог бы мне помочь?

— С удовольствием.

Он провёл меня к бару, положив руку мне на поясницу.

Проходя мимо Лиама, я буквально почувствовала гнев, исходивший от него. Лукас покачал головой, словно предупреждая меня, чтобы я этого не делала.

После того, как я выпила текилу под ошеломлённые взгляды Майлса, он наклонился ко мне и заправил прядь волос мне за ухо.

— Меня могут закрыть за то, что я купил алкоголь несовершеннолетней.

Я закусила губу.

— Прости. Я не хотела, чтобы у тебя были проблемы.

Его губы медленно приподнялись в улыбке.

— Похоже, у меня и так уже проблемы.

Я обвела глазами тёмное помещение. Может, здесь находились копы под прикрытием? А, может быть, девушка-бармен собиралась его сдать?

— Мне надо вернуться к главному входу, но если у тебя есть ещё какие-нибудь действия, с которыми тебе надо помочь, найди меня.

Он провёл рукой по моему обнаженному плечу, задержавшись там, а затем медленно прошелся вниз моей руке. Но потом я перестала чувствовать вес его пальцев, и он пошёл прочь.

Рядом со мной раздались радостные возгласы, когда Саванна наклонилась над барной стойкой и оставила влажный поцелуй на губах девушки-бармена.

Её глаза сверкали, когда она оторвалась от неё.

— Ещё одна карта и всё. Это та-а-а-ак весело.

Она подняла руку, и я дала ей пять.

Я потянула шею из стороны в сторону и попыталась расслабиться, чтобы тоже получить удовольствие от игры, а затем оглядела клуб в поисках своей следующей жертвы, с которой мне надо было сделать селфи. Я заметила двух парней, которые стояли у стены. Они вели себя нервно и дергано, и были одеты в отглаженные рубашки и штаны цвета хаки. Не типичные посетители клуба...

Пока они наблюдали за тем, куда ушла Саванна, я подошла к ним.

— Привет.

Один из парней поправил квадратные очки на носу и, задыхаясь, выговорил: "Привет".

А ведь я была одним из самых не страшных людей.

— В общем, мне тут надо выполнить кое-какие действия, и одно из них: сфотографироваться со случайным парнем. Хочешь поучаствовать?

Он оттянул ворот своей рубашки, и его шея залилась краской.

— Да, конечно. Безусловно.

— Могу я воспользоваться твоим телефоном? Я оставила свой на столике.

Он качнул головой и начал доставать телефон из кармана своих джинсов. Ему понадобилось пара секунд и пара странных движений телом, чтобы выудить его. Открыв приложение "Камера", он поднял телефон вверх. Его рука слегка задрожала, а потом ещё сильнее, когда я прижалась к нему поближе.

Меня обхватила чья-то рука, после чего между мной и парнем в очках протиснулось чьё-то лицо. Парень сделал снимок, который был теперь испорчен Лукасом.

— Дружище, ты не против переснять это фото? — сказал Лукас. — Кажется, я закрыл глаза.

Ох.

— Ты разве не понял, когда я просила оставить меня в покое?

— Я очень серьёзно отношусь к своим обязанностям Беты, Кникнак.

Я направила свой самый суровый взгляд на Лиама, который с интересом смотрел на меня — или это было удовлетворение? Я оттолкнула Лукаса в сторону и направилась к Эйделин, чтобы спросить у неё, знала ли она что-то обо всём этом.

— Я очень сомневаюсь, что они попросили Лиама и Лукаса присмотреть за тобой, — Эйделин посмотрела поверх моего плеча в сторону бара. — Я хочу сказать, твои братья, конечно, заботятся о тебе, но насколько я знаю, они не устраивали никаких бесед с тех пор как...

— Бесед? Каких еще бесед?

— Вот, дерьмо, — она закрыла рот ладонью. — Я не должна была тебе рассказывать.

— Ну, ты уже это сделала.

Она вздохнула.

— Думаю, это уже не важно. В общем, когда тебе исполнилось пятнадцать, твои братья провели беседу со всеми свободными парнями в стае и сказали им, что с тобой запрещено встречаться.

Я почувствовала, что мои глаза сейчас вылезут из глазниц.

— И ты знала?

— Конечно, нет. Я услышала только пару дней назад, как они разговаривали об этом.

Я так крепко сжала руки в кулаки, что мои ногти вытатуировали маленькие полумесяцы на ладони. Если бы я сейчас не успокоилась, у меня могли появиться когти.

— Ш-ш-ш, — Эйделин обхватила руками мои запястья. — Не перевоплощайся. Это в прошлом.

— Похоже, не так уж и в прошлом, если они заставили кого-то следить за мной.

— Я, правда, не думаю, что это их рук дело.

— Тогда почему Лукас появляется рядом каждый раз, когда я подхожу к парню?

— Потому что он следует указаниям.

— Ты только что сказала, что мои братья...

— Не указаниям твоих братьев.

Я нахмурилась, но потом мой лоб разгладился.

— Ты думаешь, что за всем этим стоит Лиам? Он даже не заинтересован во мне!

Она приподняла одну бровь.

— Дорогая, он заинтересован.

— Ты что не слышала, как я рассказывала тебе о том, что он мне отказал?

— Я не пропустила ни единого слова из тех многочисленных разговоров на эту тему, но я предполагаю, что либо он отказал тебе, потому что решил, что лучше всего не связываться с сестрой своего Беты, либо он уже передумал.

Я высвободила запястья из её рук.

— Ну, а теперь передумала я.

Я начала дышать так же тяжело, как в тот день, когда мы с Эйделин встретили гималайского медвежонка, и услышали, что его мать рыщет рядом в кустах.

— И я собираюсь убедиться в том, чтобы он это понял.

Я достала из колоды карту, согласно которой я должна была поцеловать какого-нибудь парня, и помахала ей в воздухе.

— Эм, Ник?..

— Не пытайся меня остановить.

— Я не пытаюсь, но...

Её глаза поднялись куда-то поверх моей головы.

Я развернулась.

— Клянусь, я порву тебя, если ты не... — я потеряла мысль, обнаружив, что это был не Лукас.

"Если я не что? Не сяду и не продолжу смотреть за тем, как ты играешь в свою маленькую игру?"

Я задрала подбородок.

— Мои братья не просили тебя этого делать, ведь так?

Вены на шее Лиама так напряглись, что его сонная артерия как будто была готова вот-вот взорваться.

— Эйделин, не могла бы ты нас оставить?

— Только если этого хочет Никки.

Она была моей-самой-лучшей-подругой!

— Для тебя будет безопаснее, если она останется. На случай, если меня охватит непреодолимое желание вцепиться в определенную, очень мягкую, часть твоего тела.

Я дерзко ему улыбнулась, что заставило его зрачки сузиться.

— Эта часть моего тела далеко не мягкая.

Волны тепла прокатились внутри моего живота. Причиной этому было сочетание алкоголя и раздражения.

— Я за тебя рада. А теперь отойди.

Я шлёпнула его в грудь своей картой.

Он выдернул карту из моих пальцев и прочитал её, после чего выкинул её себе через плечо.

— Эй. Что, чёрт побери, на тебя нашло?

— Считай, что ты её выполнила.

Я скрестила руки.

— Это жульничество, а я не жульничаю.

Он сделал шаг вперёд, положил свою ладонь на мой затылок и в то же самое время его губы врезались в мои. Я ахнула от неожиданности. Поцелуй Лиама, точно взрыв, заставил моё сердце ускориться, после чего оно издало серию громких ударов, и мои руки расплелись.

Я схватила его за его чёрную футболку, чтобы оттолкнуть, но не оттолкнула и не притянула к себе, а просто вцепилась в неё в то время как его рот раскрыл мой. Голос внутри моей головы твердил мне, чтобы я остановила то, что сейчас происходило, что бы это ни было. Но ещё более громкий голос орал, чтобы я не смела пошевелить ни единым мускулом. Ну, кроме моего языка. Можно ли было назвать язык мускулом?

Пока я размышляла об анатомии лица, Лиам обхватил меня рукой за талию и резко притянул моё тело к себе, что заставило меня переключиться на его анатомию. Я, должно быть, застонала, потому что почувствовала, как изменилась форма его губ, и как они начали изгибаться.

Чёрт-чёрт-чёрт.

Наконец, я взяла себя в руки и оттолкнула его, что заставило моё тело отпрянуть назад, потому что он был чёртовой монолитной стеной, которую было невозможно сдвинуть.

— Какого чёрта? — задыхаясь, спросила я.

— Не хотел, чтобы ты чувствовала, что сжульничала.

Он схватил одну из моих подтяжек и провёл по ней пальцами вниз, попутно коснувшись каждого сантиметра моей очень чувствительной кожи.

— Как мило.

Казалось, что даже мои голосовые связки сделались очень чувствительными, учитывая то, как резко прозвучал мой голос.

— Я стараюсь.

— Другим ты тоже постараешься помочь с их действиями?

Он обвил меня рукой за талию и остановил её на моей пояснице, чтобы удержать меня рядом с собой.

— Нет.

Я сглотнула в попытке успокоить своё сердцебиение. Это был дохлый номер, учитывая, что его запах проник в моё тело.

— Разве я перестала быть слишком молодой и слишком милой?

— Нет. Ты всё такая же.

Я снова попыталась высвободиться, но хватка Лиама не ослабела.

Он склонил голову.

"Твоё предложение о свидании на одну ночь всё ещё в силе?"

Я сглотнула и перестала вырываться. Ну, конечно же, он именно для этого поцеловал меня. Чтобы получить секс, который я ему предложила. Это не было началом отношений. Почему я вообще подумала про отношения? Особенно с отцом-одиночкой, который так же был моим Альфой? Это только привело бы к огромным сложностям, а я хотела беззаботно и весело провести время в горизонтальном, или вертикальном, положении.

— Не думаю, что это хорошая идея, Лиам. То есть...

Я облизала нижнюю губу. Один раз. Два раза.

— Ты, и правда, старый. Не говоря уже о том, что очень вспыльчивый.

Я нацепила на себя серьёзное выражение лица. Конечно же, последняя часть моей фразы содержала некоторую долю правды. Но не её начало.

Двадцать три года не делали человека старым. И почему я вообще разговаривала сама с собой, точно какой-нибудь поэт времён Елизаветы?