Запустив пальцы в его слегка влажные локоны, я прошептала:

— У тебя получилось.

— Хм-м-м?

Его дыхание обдало мою кожу. Проникло сквозь неё.

— Ты заставил меня кончить от самого акта.

Он откинул голову назад, пройдясь своей щетиной по моей ключице.

— Я же сказал, что я это сделаю.

Моё сердцебиение опять начало ускоряться, когда я провела пальцем по окружности его лица и его самодовольной ухмылке. Он просунул ладонь под мою голову и притянул мои губы к своим губам. Поцелуй был осторожным и сладким, таким сладким, что мне пришлось оторваться от него. Такие поцелуи были опасными, так как они западали прямо в душу и укоренялись там.

Между его бровями образовалась небольшая ямка.

— Что такое.

Мне нужна была его нежность, так же как и его резкость, но нежность только портила то, чем мы должны были быть. И то, чем он хотел, чтобы мы оставались.

— Кажется, я слышала, как хлопнула входная дверь, — соврала я.

Если он и почувствовал, что я лгу, то не подал виду, а только приподнялся и начал вытираться, а я надела свежее нижнее белье и топ. Он подобрал свою одежду и начал натягивать её на себя, не отрывая взгляда от моего профиля и глаз, опущенных в пол.

— Если тебе нужны трусы, у меня, вероятно, найдутся те, что тебе подойдут.

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, о каких трусах я говорила: о тех, что он отдал мне на девичнике Эйделин, чтобы помочь с моим действием.

— Они твои. Можешь держать их у себя столько, сколько захочешь.

Одевшись полностью, он подошёл ко мне, схватил меня за подбородок и заставил меня посмотреть вверх.

— Детка, я что-то не то сказал?

Я закусила губу и покачала головой.

— Ты жалеешь о том, что мы сделали?

— Нет.

Я зажала свою нижнюю губу между зубами.

— Я думаю, что нам не стоит больше целоваться.

Он медленно моргнул.

— Я настолько ужасно целуюсь?

Я фыркнула.

— Можно подумать, ты способен что-то делать ужасно.

Казалось, он стал на несколько сантиметров выше.

— Тогда почему бы мне не применить на тебе свои способности?

Я испустила раздражённый вздох. Я была зла не на него, а на саму себя.

— Потому что тебе не нужны отношения, а поцелуи, — я сделала шаг назад, сняв свой подбородок с его пальца, и запустила руку в свои волосы, — создают такое ощущение, как будто ты мой парень, и это меня смущает.

Я сцепила пальцы в узел, но тут же заставила их расслабиться.

— Дай мне пару дней, чтобы привыкнуть к нашему соглашению. Когда мой мозг запомнит, что это всего лишь физиология, мы можем снова начать целоваться.

Он дважды прошёлся взглядом по моему выражению лица, вероятно, желая понять, пытаюсь ли я его надурить или потеряла рассудок.

— Ладно, — он кивнул. — Никаких поцелуев.

Он сделал шаг назад.

— Что-нибудь ещё?

Я начала жевать нижнюю губу.

— Никаких объятий, держания за руки и совместного сна. И, конечно, мы не можем проводить вместе всю ночь.

— Понял. Что-нибудь ещё? — тон его голоса был немного жёстким, словно ему не нравился мой список правил.

— Я напишу тебе, если придумаю что-нибудь ещё.

— Давай... — теперь его голос определенно прозвучал резко.

Я отпустила свои волосы.

— Лиам, возможно, тебе и не нужны правила, но они нужны мне.

Он глубоко вздохнул и жёсткие линии его лица и тела расслабились.

— Я так привык задавать правила, что мне кажется странным, когда это делает кто-то другой, но я понимаю. И я постараюсь удовлетворить твои просьбы.

Он подошёл к двери моей спальни и распахнул её.

— Доброй ночи.

— Тебе тоже. И поцелуй от меня Шторма.

Он оглянулся.

— Везёт ему.

Измени наш с тобой статус, и тоже получишь поцелуй.

К счастью, я смогла задушить внутри себя эти слова, пока моя откровенность не успела испортить наше ненадежное соглашение.