Очень жаль, что я не персонаж из книг. Как было бы просто уходить, перевернув последний лист. Просто было бы отправиться в забытие, на пыльные полки с такими же забвенными персонажами, после прочтения последней страницы. Захлопнулась книга, заснул персонаж мёртвым сном. На ресницах прочитавшего останется лёгкий дымок впечатлений, в памяти постепенно рассеется вся точная информация, полученная вот-вот, остаётся лишь приятное и хорошее. Будет жить лишь тонкий шлейф памяти о книге в целом. Персонаж канет в лету.

Когда заканчивается книга, и начинается мир читателя? На последней странице душа будто пустеет, словно она тоже закончилась. Бывает, так скучаешь по персонажам прочитанной книги, что новую начать неимоверно тяжко. После одних книг можно в сию же минуту начать читать что-либо другое и это будет просто. А вот после тех, что западают в самую глубинную глубину, можно месяцами не иметь возможности начать читать новое произведение. И это для меня, как отдать честь. Было бы предательством тысячи слов и десятки часов жить с персонажами на страницах книги, просочить сквозь каждую клетку своего тела тот печатный мир, сквозь каждую струнку души и мыслей пропустить, а потом взять и сразу уйти в другую историю, как ни в чём не бывало. Такое поведение было недопустимо.

3

Моя жизнь тянется густой смолой, как и у миллионов людей. Часы и годы уходят на обучение в школе, затем колледж, работа. Впоследствии, работа становится вторым домом, а может даже и первым. Мы пытаемся зарабатывать на жизнь, при этом тратя жизнь на зарабатывание. Вот и всё, к чему мы стремимся? Нас создали, чтобы убивать здоровье на работе, на которой мы не хотим находиться? А когда нам делать то, что правда хочется? Хотя, по моим наблюдениям, многие уже и не хотят ничего, и о мечтах позабыли. Работа и ненавистные дела ради «жизни» затмили собой всё и затянули глаза мутной плёнкой.

Мёртвая улица где-то на берегу горизонта. Лёгкий туман покрывает всё видимое пространство. Я иду на работу. Вот бы всё бросить и вернуться в твои объятия. Всё настолько пропитано морозным одиночеством, что я ненароком замечаю пронизывающие улицу ниточки грусти. Пугаюсь каждого шороха, сердце колотится, будто сошло с ума. Когда ты не рядом, мне так не спокойно. Паническая атака. Тяжёлое сбитое дыхание завладевает грудной клеткой. Дышу по методике, вроде бы помогает. Чувствую прилив адреналина - ну вот я снова на коне. Звенящая от одиночества улица всё такая же звенящая, но тем ниткам не удалось пронзить всё на своём пути. Меня они обошли. Темнота отпускает, слышу гул бегающей по кровеносным сосудам крови в своей голове. Пальцы коченеют, как на морозе, пока я пишу, отвлекают от фундаментальной моей проблемы: просачивающаяся во все пространства тьма, всеобъемлющая и всепоглощающая. Но не меня (не в этот раз). Этим утром начинаю свой путь по дороге рабочего дня, пытаясь вбирать в себя минимум негатива. Приходится общаться с теми, с кем не хочется. Терпеть женский коллектив – змеиная связка, питающаяся сплетнями. Но должность хорошая, вроде как. Задняя часть моего естества в тепле, говорят, это уже хорошо, хотя бы на морозе не стыть.

В бессмысленных диалогах проходит почти весь день. Куда не пойди, люди будут докучать своими вопросами. Неужели вам станет легче от знания подробностей моей жизни? Хоть вообще по больнице не двигайся. Вижу, вон уже рты пораскрывали, орудия на изготовке. Выстрел:

- Аврора, когда уже рожать будешь?

- Когда забеременею

- Ну, логично, - недовольным тоном бубнит Мартина, не добившись информации. Тут втиснулась Эль:

- А ты просто не хочешь, или не получается?

Я молчу, делая вид, что не замечаю сразу две появившиеся занозы.

- А квартиру покупать ещё не собираешься?

- Нет

- Ааа, наверно деньги копишь, или закидываешь в банк? – в надежде на продолжение разговора перетирает одно и то же Мартина

- Нет

(да сколько можно то, а!)

- Пора бы уже, - никак не успокоится Ларисэль

- Я сама решу, что и когда мне пора, - отрезала я и ушла туда, где нет людей.

И приблизительно в таком стиле протекают все диалоги с коллегами, они настолько «заботливы», что даже вне моего присутствия делятся своими «переживаниями» друг с другом о том, как же я бедная ещё дом себе не купила, а то на съёмной дорого же.

Плевать они хотели на меня и на мою беременность. Даже помыслить не способны, что такие личные вопросы могут открыть раны, о которых этим змеям даже и в голову не приходило. Они просто хотят новые темы, как можно больше тем для тупой болтовни. Я как-то одной так ответила, мол может я не могу иметь детей, может страдаю от этого факта, плачу ночами, антидепрессанты пью в надежде на заглушение психо-травмы. Может лечения всевозможные прохожу, пытаюсь забеременеть, да вот не получается. А тут ещё вы изо дня в день, да по нескольку раз, напоминаете мне об этой внутренней боли. Даже в группы собираетесь, да как ковырнёте мою рану, что мне потом дома умереть хочется. Вчера легла спать и начала плакать. Хочу, но не могу уснуть. Ноги ниже голеностопа и кисти рук вызывают отвращение, зудят и кричат мне, что им тут не место. Тело никак удобно не уложить. В панике я придурью дёргаюсь под одеялом, пытаясь хоть как-то угомонить конечности. Потом усмиряю паническую атаку и вечное желание сбежать куда-то. Накидываю ей эту тему, а она опешила, рот раскрыла, хрипы какие-то вместо слов издаёт. Потом в себя пришла, извинялась, якобы не знала, что всё так. Только к чему мне эти извинения? Не знаешь, не лезь.

Когда на работе выдаётся свободная минута, я смотрю в окно, там бурлит жизнь прекрасного мира. Дыхание природы бьёт в меня, прямо через стекло. Сюда бы сейчас подругу, хотя как сказать, в женскую дружбу я не очень-то верю, но она тоже умеет останавливаться и наблюдать. Видит красоту в тех местах, где примитивный человек не заметит ничего. Подруга эта с самого детства мне природнилась. С этой девушкой могу поделиться любыми своими думами, и она поймёт, или хотя бы попытается понять. Я её называю Аквамарин. И она тоже странная.

4

«Веду очередной репортаж из своих снов…

Они тут как дома. У меня им, похоже, нравится. Огромные и бесчувственные.

Я всё вспоминаю свой детский сон. Он снился мне несколько месяцев, каждую ночь. Там я убегаю от одного такого существа, прячусь в полуразрушенной многоэтажке. Людей в округе вообще не видно, будто их и не было вовсе. На улице сгущались тучи, где-то гром гремит, сверкает. В общем, как и положено в страшных снах. Смеркается, что ещё хуже – я боюсь темноты. Забегаю в подъезд, поднимаюсь на второй этаж. Везде лежат обломившиеся куски потолка и стен, кучами обсыпанная штукатурка и обломки перил. В свою квартиру попасть не могу, обрушены лестницы и площадка. Добираюсь до квартиры соседей напротив. Дёргаю двери – открыто. Забегаю и без осторожностей пробираюсь по завалам в комнату, не имеющую стен граничащих с улицей. Сажусь на пол, с поджатыми к животу коленками, и втискиваюсь в угол, затаив дыхание. Думаю, что так Оно меня не найдёт, но существо будто сквозь стены видит. Направляется прямиком ко мне, и я решаюсь бежать, иначе смерть. Бегу сломя голову, по мусору и кускам развалившегося дома, и даже не боюсь ноги сломать. Бегу, не замечая ничего вокруг, только то существо. Знаю, что оно рядом, и даже не оглядываюсь. В спину приходит поток его дыхания и запах, на удивление приятный, сладкий такой, до жути приторный. И я думаю, зачем бежать, он везде найдёт, и останавливаюсь. Стою, не оборачиваясь, глаза закрыла, жду конца, а он не наступает. Вдыхаю поглубже, всё ещё с закрытыми глазами, чувствую ладонями тёплый ветер, ногами чувствую, как дрожит земля от этих Существ. Решаю повернуться. И вот смотрю ему прямо в «лицо». Глаз у него нет, но я чувствую его тяжёлый «взгляд». Оно не двигается, только гордо расправляет плечи и источает свою уверенность победы. Думаю, что если мне суждено умереть, то должна же я унести с собой хотя бы одного такого негодяя, разрушающего наш Дом. И вот я расставляю руки в стороны, высвобождаю разум и разрываюсь на мелкие осколки, острые и очень тонкие. Пролетаю прямо сквозь монстра. Просачиваясь через его плоть, режу каждый сантиметрик этого «тела». Пронзаю даже его мысли (он был так уверен в победе, что они стали почти материальными). Стремлюсь к сердцу и пролетаю насквозь. Осколки сыпятся со звоном на землю, а вместе с ними рухнул и этот жутко-прекрасный злодей. Последнее, что я вижу, это его бездыханность и осколки себя, затем просыпаюсь.

Холодный пот покрывает моё тело, дыхание сбилось, а в груди, кажется, комок забился в какой-то закуток и думает, что там безопасно. Вокруг, прямо в собственной комнате, ощущаю этот жутко-сладкий запах. На простынях подо мной земля и россыпь осколков, прямо как тех, что во сне. Ступор. Не могу даже пошевелиться, хочу кричать, но не получается. Кажется, что звук моего голоса застрял где-то во мне, но ему не просочиться, не вырваться. И я просыпаюсь…снова».

Надо запостить это, появляется такая больная мысль. Пока не забыла ничего.

На всякий случай шарю руками по простыне под одеялом, боясь, вдруг снова сон.

Нет, слава Богам. Бегу к ноутбуку…

5

Изо рта пошёл белый пар, внезапно, будто на улице резко стало минус 40. По коже пробежали дикие стаи леденящих мурашек, волнами накрывая меня с головой. На секунду я замерла прямо не закончив делать шаг, застыла в позе человечка с дорожного знака. Боковым зрением заметила, что застыл и весь окружающий пейзаж, тонкий слой льда пополз по улице, покрывая все поверхности. Я слышала этот хруст, с которым маленькая волна льда бежала ровной грядой, не щадя ничего на своём пути. Холодный безжалостный треск волны разносился по улице, отражаясь и разлетаясь повсеместно. Ледяные кристаллики воздуха проникали мне в лёгкие, резали изнутри и сковывали дыхание. Пар изо рта стал очень густым, он-то и отвлёк меня. Обратив на него внимание, я поняла, что это невероятно и немыслимо, так как на улице плюсовая температура. Дышать стало легче, белая выдыхаемая мною гуща исчезла прямо на глазах. Наст, покрывший всё в округе, исчез в долю секунды. Движение мира восстановилось («хоть немного передохнул» - подумала я). Закончив свой шаг, я продолжила идти на работу. Леденящие мысли больше не возвращались.