Когда их заказы готовы, я совсем не хочу их обслуживать, но мне также очень нужна эта работа, поэтому я наклеиваю на лицо улыбку и приношу им кофе, изображая профессионализм, даже когда Нокс продолжает кривить губы в мою сторону.

Я ненавижу его.

Его коллеги не комментируют это и не относятся ко мне плохо. Никто из них не является моим профессором, но я видела их в кампусе достаточно, чтобы быть уверенной, что они определенно преподают там.

Я снова погружаюсь в послеобеденную суету и почти забываю, что они вообще здесь. Ну, за исключением тех случаев, когда случайно бросаю взгляд в их сторону и замечаю, как Нокс косится на меня, тогда я сразу вспоминаю, что он сидит там и ненавидит каждую секунду моего пребывания в этом месте.

Я почти закончила всю свою смену без происшествий, почти. За полчаса до закрытия заходит группа футболистов и парней из студенческого братства и заказывает столько тройных коктейлей, что можно умереть. Китти на седьмом небе от тестостерона, но я изо всех сил стараюсь обходить их стороной. Они все замечают, что я там работаю, и я слышу несколько комментариев, но профессионально блокирую все это.

Когда я направляюсь убрать один из недавно освободившихся столиков, один из парней из братства встает и движется в мою сторону, так быстро, что я почти врезаюсь в него, но, опять же, это не первое мое родео, и я обхожу его, не пропуская ни одного удара.

— Куда ты направляешься? Я пытаюсь пригласить тебя на свидание. Мы еще не видели тебя ни на одной вечеринке в кампусе, значит ли то, что ты являешься частью Монстр-Связи, что ты слишком хороша для нас, «нижних уровней»?

Я ставлю поднос на стойку обслуживания и встречаю взгляд Глории через окно. Я сохраняю улыбку на лице, потому что уже сидела на ужинах Связных с Ноксом и Нортом, разрывающими меня на кусочки… неужели этот парень думает, что я боюсь слова «монстр»?

Я точно знаю, кто я.

— Я не любитель вечеринок, но спасибо, что спросил. Уверена, Китти будет рада приглашению, я передам ей его, — эмоционально говорю я, двигаясь вокруг него, чтобы освободить следующий пустой столик, но он вырывается, чтобы схватить меня за руку.

О, так он хочет умереть? Отлично, мой дар проголодался.

Нет, мне нужно это прекратить. Я даже не могу сейчас шутить на эту тему, потому что сейчас в сильном раздрае, и мой дар просто ищет причину, чтобы наброситься на него.

Я пытаюсь отдернуть руку, но парень не отпускает. — Тебе действительно стоит отпустить меня…

Он наклоняется ко мне, его узы тянутся к моим, словно проверяя меня, и, черт возьми, мои узы ненавидят это ощущение. — Почему, что ты собираешься сделать со мной, монстр?

Позади нас раздается вздох, но я не могу отвести взгляд от парня из братства, потому что не знаю его дара, у него может быть что-то физическое.

Мне действительно не хочется, чтобы меня сейчас ударили или укусили, спасибо.

Затем я вижу, как черный дым закручивается вокруг его руки, скользит вверх к шее, затем обвивается вокруг нее, пока он не отпускает меня, цепляясь за дым, как будто так сможет остановить дар Нокса от перекрытия дыхательных путей.

Когда парень опускается на колени, я делаю шаг назад и оказываюсь прижатой к своему Связному.

Это плохо.

Вся комната молчит, слышна только тихая музыка из колонок, а затем Нокс обходит меня и приседает над студентом, его глаза – черные пустоты, так похожие на мои собственные.

Он использует свой профессорский голос, этот спокойный и профессиональный тон, который кричит о дисциплине. — Брэнсон, пусть это будет для тебя уроком, что ты никогда не должен провоцировать монстров. Мисс Фоллоуз просто пытается работать. У тебя нет причин приставать к ней, и если я узнаю, что ты снова был здесь, я сделаю гораздо больше, чем просто придушу тебя.

Брэнсон кивает, слегка покачивая головой, когда его щеки становятся пурпурными, а затем дым исчезает, и глаза Нокса возвращаются к своему обычному темно-синему оттенку.

Я отхожу от них обоих, ставлю поднос на захламленный стол и начинаю наводить порядок. Я буду притворяться, заставлять вести себя так, будто это пустяк, и надеюсь, что остальные посетители кафе сделают то же самое.

Когда я начинаю вытирать стол, я слышу звон колокольчика над дверью, когда Брэнсон уходит, а затем, медленно, люди возвращаются к своему кофе, бормоча друг другу о Ноксе Дрейвене и его Связной.

Я делаю глубокий вдох, прежде чем вернуться на кухню, полностью готовая к тому, что Глория уволит меня на месте за то, что я привнесла эту драму в ее бизнес.

Уверена, Нокс уже там, и ему предстоит разговор всей его жизни.

— …и из всех способов разрядить обстановку ты выбрал использование своего дара? Действительно, это был твой единственный вариант? Я видела, как ты бьешь, и ты должен был просто вырубить этого маленького засранца.

Ладно, Глория знает, в чем дело. Она стала нравится мне чуть больше.

Я ставлю поднос у раковины, начинаю загружать промышленную посудомоечную машину и ополаскивать тарелки по ходу дела. Она поворачивается ко мне и говорит: — Ты хорошо с этим справилась. Ты отлично выполняешь свою работу, не высовывайся, и скоро все забудут, кто ты такая.

Я сглатываю и киваю, а затем пригибаю голову и возвращаюсь к задаче, стоящей передо мной. — Спасибо, так и сделаю.

Я заканчиваю смену, оттирая каждую поверхность, которая попадается мне на пути, и доводя пол до блеска. Я чувствую себя очень хорошо, когда выхожу оттуда в фартуке и со всеми трудовыми документами в руках, потому что эта работа – моя.

Уже достаточно поздно, солнце садится, цвет заката на небе невероятно красив, и я отвлекаюсь на секунду, делая фото на свой телефон, поэтому не замечаю Нокса, выходящего передо мной, пока не становится слишком поздно, и я не врезаюсь прямо в него.

— Уф, Господи, прости… ох. Что ты здесь делаешь? — пробормотала я, наклоняясь, чтобы поднять свой телефон с того места, куда я его уронила.

Он с усмешкой смотрит на меня и выкидывает руку на почти пустую улицу. — Убеждаюсь, что на тебя не набросятся и ты не потеряешь контроль над собой снова, очевидно.

Я оглядываю улицу, но ни Хеллкэта, ни мотоцикла Гейба не видно, так что, думаю, меня сейчас не спасут. Лучше поступить правильно, чтобы потом мне не бросили это в лицо, хотя путь вежливости – полный отстой. — Спасибо, что помог мне. Ты не должен был, но я ценю это.

Он издал жестокий смешок. — Я не помогал тебе, я мешал Норту закрыть кампус из-за беспорядков, которые ты бы устроила, если бы потеряла контроль, Яд.

Яд, монстр, я действительно собираю целую кучу новых имен с тех пор, как начала учиться в Дрейвене.

Я закатываю на него глаза. — Как будто твои кошмарные создания не могут устроить бардак, не вешай это на меня.

Он наклоняется ко мне, чтобы прошептать: — Все здесь точно знают, что я могу сделать. В том кафе не было ни одного мужчины, женщины или ребенка, который бы не знал, кто я такой. Ты – загадка, аномалия, слух о воплощенном безумии. Если бы ты подтвердила все их страхи, то потребовалось бы больше, чем ТакTим, чтобы навести порядок.

Я действительно не хочу стоять здесь и слушать эту чушь. С его узами, тянущимися к моим, все это выглядит так, будто он выпытывает информацию, пытаясь заставить меня оступиться и рассказать ему что-то жизненно важное.

Хуже всего то, что… Я хочу этого. Я хочу рассказать ему о каждом человеке, против которого когда-либо использовала свою силу, просто чтобы доказать ему, что поступила правильно, когда пустилась в бега и держалась подальше от этого места.

— Я никогда не встречал человека, чьи глаза стали бы черными, во всяком случае, за пределами нашей семьи. Это было наше проклятие. Интересно, чье проклятие ты держишь в руках, Яд?

Проклятие? Это кажется слишком мистическим и магическим для меня. Неважно, что я могу буквально манипулировать душами внутри живых существ, я не верю в проклятия.

Это детская чушь, в которую люди играют, чтобы подвергать людей остракизму и злодейству.

— Ну… спасибо, что вмешался и спас меня, даже если это было только для Норта. Мне нужна эта работа, и было бы отстойно потерять ее еще до того, как у меня появился шанс поработать.

Нокс игнорирует меня, подходит к стоящему у обочины Bentley и открывает водительскую дверь. — Садись. Я уже сказал Ардерну, что мы едем домой.

Господи, ну и дела. Возможно, у нас даже не будет поместья, куда можно вернуться, если Атлас пронюхает об этом, но я сажусь с ним в машину и крепко сжимаю губы, даже когда его узы скользят по моей коже, словно острая ласка.

Я ничего ему не скажу.

Мой телефон пикает, и я проверяю его, чтобы найти сообщение от Атласа.

Если он прикоснется к тебе, он труп.

Я выдыхаю и позволяю своей голове упасть обратно на сиденье с ударом. В воздухе вокруг моих рук возникает движение, и я смотрю вниз, чтобы увидеть маленькое существо из дыма, сидящее у меня на коленях. Оно не должно выглядеть так мило, как выглядит, но я всегда питала слабость к доберманам, и щенок, свернувшийся калачиком, чертовски очарователен.

Разве это плохо, что я считаю его очаровательным?

— Эта тварь собирается меня укусить, поглотить или что-то в этом роде?

Нокс игнорирует меня, а потом говорит: — Скажи Бэссинджеру, что он может отказаться от роли спасителя. Ты не сказала «нет» и не использовала свой дар, чтобы избавиться от меня. Он больше не сможет ничего сказать по этому поводу, потому что ты не была какой-то маленькой бездарной Связной, не так ли, Яд?

О Боже, я лучше открою дверь машины и брошусь во встречный поток, чем буду сидеть здесь и вести с ним этот разговор.

Подождите.

— Твои маленькие существа – шпионы? Ух ты. Тогда отвали от меня, маленький кретин! — Я пытаюсь стряхнуть дымное существо со своих коленей, но мой палец проходит сквозь него, дым расходится, а затем снова собирается вместе, как будто ничего не произошло.