Глава 34

Арт

За последние несколько недель Син все больше отдалялась от меня, проводя ночи у подруг, когда ей следовало бы спать в моей постели. Я думал, что мы будем трахаться как кролики, раз она и Тревор больше не вместе. В пятницу вечером я в последний раз имел удовольствие войти в нее, а ведь прошла уже неделя. Она никогда не пропадала так надолго. Мне недостаточно одного раза в неделю. Когда я вижу Тревора в школе или дома, мне хочется рассказать ему, как хороша киска его бывшей подружки. Единственное, что меня останавливает, это Син.

Она может вообще перестать со мной разговаривать. А если Рики и ее мать узнают о нас, они точно отправят меня собирать вещи. Всякий раз, когда я спрашиваю, в чем ее проблема, она придумывает какую-нибудь ерундовую отговорку. Если Син думает, что может поставить точку в отношениях со мной, ее ждет сюрприз. Самое время пресечь ее жалкие попытки в зародыше. Она не знает, с кем, черт возьми, имеет дело.

Мне надоело врать самому себе. Я хочу ее всю. Она любит меня, хотя есть вероятность, что Син сделала это заявление в горячке. Нет, я не могу в это поверить. Я хочу стать лучшим человеком для нее, и готов сделать все, что для этого потребуется. Я наконец-то сплю по ночам, и перестал резать себя благодаря Син. Я не могу без нее. Если она отвергнет меня, я сойду с ума.

Син вернулся домой тридцать минут назад, но я жду, пока Рики и Мисси отправятся на утреннюю доставку, прежде чем бесшумно крадусь по лестнице.

Я кручу ручку двери, но она заперта.

— Открой эту чертову дверь, или я снесу ее на хрен.

— Я занята, — шепчет Син.

— У тебя есть три гребаных секунды, чтобы открыть эту долбаную дверь.

Она приоткрывает ее.

— Я собираюсь уходить.

Я толкаю дверь, но она не поддается. О, это мило. Син думает, что сможет не пустить меня. Я наваливаюсь плечом, заставляя ее попятиться назад. На ней только лифчик и трусики. Боже, я хочу трахать ее, пока она не упадет без сил.

— Я хочу знать, в чем твоя гребаная проблема, и не говори мне, что все в порядке.

— Я занята. У меня сегодня утром соревнования по легкой атлетике.

— Ты сбегаешь из дома из-за меня.

— У меня нет времени на разговоры. Я опоздаю.

— Найди время. Я не отпущу тебя, пока мы не поговорим о нас.

— Нас нет.

Нож в сердце причинил бы меньше боли.

— Ты сказала, что любишь меня.

— Люблю.

—Я думал, ты порвала с Тревором, чтобы быть со мной.

— Нет, это не так.

Син поворачивает невидимый нож против часовой стрелки, нанося максимальный урон.

— Ты все еще его любишь?

Когда она не отвечает, я хватаю ее за хвост и дергаю голову назад. Мне все равно, если я причиню ей боль. Она должна почувствовать ту же боль, которую причиняет мне.

— Моя боль — твоя боль.

— Так надо, — рыдает Син. — Мы идем разными путями в жизни.

— Я последую за тобой, куда бы ты ни пошла.

— Сначала ты должен найти себя.

— Что, мать твою, это значит?

— Ты только начинаешь преодолевать своих демонов.

— Ты мне нужна.

— Ты не готов к серьезным отношениям.

— Ты думаешь, я буду стоять в стороне и позволять тебе жить долго и счастливо? Да пошло оно все. Ты не Золушка, а я не прекрасный принц. — Я просовываю руку в ее трусики, хватая ее мягкую плоть.

Стоны вырываются из ее приоткрытых губ, когда я целую обнаженную шею Син.

— Нет! Черт возьми, нет! Ты порвала с Тревором ради него?

В дверях стоит взбешенный Джош. Я поворачиваюсь к нему лицом, стараясь закрыть от его взгляда скудно одетую фигуру Син.

— Джош. — Син обходит меня.

Я пихаю ее в сторону шкафа.

— Надень какую-нибудь гребаную одежду.

— Как ты могла так поступить с Тревором? — Джош тычет в меня пальцем. — И с ним из всех людей?

— Я не подхожу Тревору, вот почему мне пришлось порвать с ним.

— Я сказал, оденься, мать твою!

Син поспешно двигается подчиняясь.

— У Тревора будет разбито сердце, — с горечью говорит Джош.

— Я знаю, — отвечает она.

— Не смотри на нее, смотри на меня, — настойчиво говорю я.

— Я сверну твою гребаную челюсть.

— Если ты готов к параличу, то давай.

Мы двигаемся друг к другу, но Син встает между нами, предотвращая контакт. На ней все еще нет низа, но, по крайней мере, она натянула футболку.

— Твой праведный гнев за друга насквозь провонял фальшью, — выплевываю я.

— Да ты вообще не знаешь, как быть чьим-то другом.

— А ты, Джош, целуешься со всеми девушками своих друзей?

Он становится белым, как попка младенца.

— Ты ему рассказала, — обвиняет он Син.

— Я не говорила.

— Кто-то раздражен, потому что ему не довелось попробовать сладкую киску Син.

— Джош, возвращайся в свою комнату. Между мной и Артом все кончено.

— Нет, не кончено, — говорю я в то же время, когда Джош восклицает: — Все выглядит совсем не так.

— Джош, иди.

— Пойду, когда он уйдет.

— Я никуда не пойду, а вот ты — да.

— Черта с два.

— Интересно, как отреагирует Тревор, если узнает, что его лучший друг неравнодушен к его бывшей девушке.

Джош и я вступаем в короткое соревнование взглядов, прежде чем он отводит глаза и уходит.

— Ложись на кровать и раздвинь ноги.

— Арт...

Я бросаю ее на кровать.

— Хватит болтать.

— У меня соревнования.

— Прошла неделя. Я не могу больше ждать ни секунды. Я быстро, обещаю. — Я переворачиваю Син. — Голову вниз, задницу вверх.

Никогда не думал, что буду так счастлив войти во врата ада. Ее обжигающе горячая киска околдовала меня — Син просто проклятая ведьма. Я затрахаю нас обоих до потери сознания. Так или иначе, Син будет моей.