Глава 13
Марьям сошла с шаттла вслед за Дерганом и оглядела луну, спутника незаселенной планеты системы Думайтуа.
Она с удовольствием вдохнула незнакомые цветочные ароматы. Столь же приятным был пейзаж, прямо как на Земле: деревья, растения и ручеек, который пробивался сквозь голубые скалы. Шаттл находился на небольшой поляне между лесом и рекой.
Приятно оказаться на природе после многих лет на космической станции. Даже если она была чужой, а крики животных вдалеке – незнакомыми.
– Как звучат местные хищники? – спросила она, изучая пружинистую землю под мокасинами. «Трава» оказалась крошечными темно-зелеными листьями.
– Не уверен, – прищурился Дерган, осматривая окрестности.
Келс последовал за ней и тоже глядел на пейзаж с явным беспокойством.
– Думайи чрезвычайно заботятся о переселенных в этот заповедник видах. Мы угодим в большие неприятности, если навредим животным – даже в целях самообороны.
– Мы останемся на шаттле по возможности. Если повезет, нас заберут через пару дней. – Дерган глубоко вздохнул и расслабился.
Пана изучал серо-голубое небо.
– Думаете, земляне последуют за эсминцем?
Келс сжал его плечо.
– Мы сделали все возможное, чтобы нас не засекли. Одак пилотировал настолько низко, насколько возможно. Электромагнитные помехи планеты замаскировали экипаж, покидающий корабль. Все шаттлы рассредоточились по планете и луне, чтобы затруднить обнаружение признаков жизни. Эсминец продолжает лететь по курсу на автопилоте и, надеюсь, уведет землян достаточно далеко, чтобы нас успели спасти, прежде чем они развернутся.
– Что же может пойти не так? – закатил глаза Дерган.
– Это хорошая стратегия, мой нобэк.Ты превзошел себя.
Марьям усмехнулась.
– Ты и твои стратегии. Какие еще замыслы ты припрятал в рукаве?
– Я буду счастлив, если хотя бы один из них сработает. – Внимание Дергана сосредоточилось на роще деревьев неподалеку. Марьям же ничего не видела и не слышала.
– Что там?
– Ничего.
– Ты тщательно просканировал местность перед посадкой. Я уверена, ты выбрал хорошее место.
– Мой нобэк никогда не полагается на удачу, – похвалил его осмотрительность Келс с широкой улыбкой.
Дерган продолжил следить за рощей, отказываясь терять бдительность.
Пана подтолкнул его.
– Может, запасемся водой, дровами, корнями и ягодами? На случай, если спасатели не найдут нас сразу.
Дерган ухмыльнулся, и Марьям стало интересно, что задумала эта парочка. Они чересчур значительно смотрели друг на друга.
– Добротная идея. Пойдем, пока наш драмок присматривает за Марьям.
Келс молчаливо нахмурился, когда они взяли рюкзаки и направились в рощу.
Марьям не доверилась их решению.
– Разве мы не договорились держаться у шаттла?
– Мы будем в пределах слышимости. – Пана и Дерган скрылись в лесу, одарив её улыбкой через плечо.
Келс ощетинился и пробормотал что-то под нос. Его лицо смягчилось, когда он взглянул на Марьям и заметил, что она наблюдает за ним.
– Мы можем пойти к источнику и восполнить запасы воды.
Что было лучше простого выжидания и безделья.
– Хорошо.
Келс показал ей, где лежали расширяющиеся бурдюки. Каждый взял по два и направился к источнику.
И снова Марьям залюбовалась пейзажем, столь похожим на земной. Правда, земляной покров скорее лиственный, чем травянистый, да и деревья отличались: у одних были розовые стволы и темно-бордовые листья, у других – белая кора и розоватая листва. И все же этого оказалось достаточно, чтобы у нее возникло приятное ощущение безопасности среди незнакомой среды.
Погрузив бурдюки в прохладную воду, которая быстро лилась по камням и гальке, она обратила внимание на спутника. Келс угрюмо смотрел вдаль, его сильные черты заострились из-за беспокойства и печали. Он выглядел как человек, у которого рушился мир на глазах. Марьям почувствовала укол сочувствия.
– Расскажи мне о том, как ты готовишься стать отцом. Чего ждешь больше всего? – предложила она тему для разговора, надеясь облегчить его ношу.
Он моргнул, и тень улыбки прошлась по его лицу, разглаживая беспокойство.
– Я не уверен. Возможно, наблюдать, как он открывает мир вокруг. Заново увидеть привычные вещи глазами ребенка, как будто впервые.
– То же самое сказала и Бриэль, только она не могла дождаться совместных приключений.
Горечь прервала разговор. Марьям обернулась посмотреть на шаттл, где тело Бриэль покоилось в стазисе в багажном отделении.
Она отвела взгляд и обнаружила, что печаль вернулась на лицо Келса.
– Как бы я хотел подарить ей возможность отправиться в путешествие с нашим сыном. И даже больше.
– Например, любовь? Пана страдает из-за вины, ведь так и не смог заставить себя полюбить её.
– Я знаю. Вот почему он часто был невыносим, когда дело доходило до заботы о Бриэль, – вздохнул Келс, – неуверенность в том, появится любовь или нет, является, пожалуй, самым большим недостатком кланов по расчету. Возможно, земляне умнее нас в этом вопросе.
– В некоторых культурах сохранились браки по расчету. Церковь поддерживает их, особенно когда это способствует набожности. Что касается тех, кто женился по любви – что ж, они тоже могут оказаться в итоге несчастными.
Келс с интересом наклонил голову.
– Интересно, какой урок мы можем извлечь из этого?
– Отношения не бывают простыми. И точка.
Келс рассмеялся над ее разочарованным заключением. Это был чудесный, глубокий и раскатистый звук, который приятно отозвался в её теле. Смех преображал суровые черты его лица в неподдельную привлекательность. Он был захватывающим дух, когда не сердился.
Но смех закончился, оставляя его потерянным, от чего у Марьям защемило сердце.
– Я сильно облажался. Что трудно принять. До этого момента я был либо очень умен, либо невероятно удачлив. Моя жизнь была простой по большей части.
– В каком смысле?
– Мне не приходилось усердно работать, чтобы чего-то добиться. Я родился в обеспеченном клане с большими возможностями. Моя учеба была сложной, но я справлялся с ней без особых усилий. Я заполучил нобэка и имдико, о которых другие только мечтают. Карьера, к которой стремился, не требовала особых усилий. Я был одним из редких счастливчиков, которым удалось получить матару.
– И никаких трудностей?
– Было несколько. Одного моего близкого друга обвинили в преступлении, и я отчаялся, но в конце концов все обошлось. Однажды Пана ужасно заболел, и я испугался, что потеряю его. Очевидно, этого не произошло. Так что было несколько потрясений в моей жизни, но все обошлось.
– Но потом Калкор решил, что им необходимы землянки любой ценой.
– И эта цена… Мать Всего, как я мог быть настолько слепым? Как я мог заставить Дергана совершить столь аморальный поступок? Лишить тебя возможности вернуться домой, лишить Бриэль жизни. Я хотел спасти мир, вместо этого я уничтожил свой, – его голос оборвался, и Келсу потребовалось некоторое время собраться. – Я никогда не испытывал кризис веры. Я переосмысляю себя и поступки на каждом шагу, и все равно продолжаю терпеть неудачу.
Марьям вспомнила о собственном трудном прошлом, когда ее импульсивный и вспыльчивый брат просился пожить у неё, пока не встанет на ноги. И все же она знала, что не следует идти у него на поводу. Скотт кочевал с одной работы на другую, ночевал на диване у друзей и занимал деньги, которые так и не вернул, постоянно попадая в неприятности с законом. Вскоре после того, как она отклонила его просьбу пожить с ней, он ввязался в гонки с полицейскими на «одолженном» шаттле, которая закончилась смертельной аварией. Хотя Скотт в любом случае разрушил бы их жизнь, Марьям все еще чувствовала себя виноватой за то, что не позволила ему переехать к ней.
После в её жизни произошла череда плохих событий, уже из-за собственных неправильных выборов. Она могла посочувствовать Келсу, когда дело доходило до плохих решений. Он поступил несправедливо по отношению к ней, но сожалел об этом. Он пытался все исправить.
Она знала, что неправильно прощать его, но хотела этого. Она хотела стереть выражение вины с его лица, как бы это ни было глупо с ее стороны.
– Люди оступаются, даже с благими намерениями.
– Даже ты? Ты производишь впечатление из тех, кто держит все под контролем. Я был впечатлен твоей уверенностью и отказом позволить ситуации сломить тебя.
– Стержень, построенный трудным путем. Мне не все далось в жизни в отличии от тебя, и мне приходилось принимать решения, о которых я жалею до сих пор.
– Например?
– Я отложила свои мечты стать врачом, чтобы помочь мужу закончить университет. Потом я полностью отказалась от этих мечт, чтобы родить ему ребенка. Я тоже хотела детей, не пойми меня неправильно, но сначала нужно чего-то добиться. Я отказалась от себя ради желаний других, потому что думала, что так поступают хорошие люди.
– Но ты и так хороший человек.
Марьям улыбнулась ему.
– Мы совершаем ошибки, когда забываем о своих мечтах и желаниях, когда ставим интересы других – или империи – выше нашего блага. Мы разрушаем свою жизнь, когда игнорируем слабый голос внутри, потому что так проще.
Келс отложил бурдюк, полностью переключая на неё внимание.
– Значит, у нас нет надежды? Неужели мы заблудились слишком далеко, чтобы вернуться на изначальный путь?
– Я не знаю.
– Что нам делать? Как двигаться, когда столько потеряно?
– Шаг за шагом, направляясь к цели, к которой должны были стремиться все это время. Даже если кажется, что слишком поздно.
Келс задумался о её словах.
– Это единственное, на что мы можем расчитывать, не так ли? На свой труд и целеустремленность. Жизнь не гарантирует нам успеха, но мы должны постараться изо всех сил, чтобы добиться своих целей.
Настала очередь Марьям смотреть на Келса с восхищением. В его словах была правда жизни.
– Мы не контролируем успешный исход, но в наших руках приложить все силы и труд для этого. Это глубокая мысль, Келс.