Глава 31

Ноа припарковался за белым кирпичным зданием, которое когда-то принадлежало автосервису. Огляделся. Никаких следов фургона Оливера. Идеально.

Выбравшись из джипа, Ноа заглянул в маленькое окошко над мусорным контейнером. Он мог видеть пустые отсеки, которые теперь заставлены полками от пола до потолка, заполненные запасными частями. Здесь хранились провода, выключатели, трубы из ПВХ и сотня других мелочей, необходимых мастеру. В центре отсеков располагалась большая настольная пила и более громоздкое оборудование, которое не помещалось в инструментальный шкаф.

Свет не горел, как будто Оливер не собирался возвращаться какое-то время.

Ноа подошел к задней двери и повернул ручку. Неудивительно, что она не поддалась. Городок хоть и маленький, но кто-то мог запросто взять инструменты, если бы они лежали без присмотра.

Дверь, однако, выглядела такой же старой, как и здание, и одним сильным толчком плеча Ноа удалось сломать хлипкий замок. Если Оливер захочет выдвинуть против него обвинение в незаконном проникновении, Ноа наплевать. Он даже заплатит за новую дверь, если его подозрения окажутся ошибочными.

Ступив в узкий коридор, Ноа миновал небольшую ванную комнату и проход в отсеки. Его интересовал только офис, который находился в передней части здания.

Дверь оказалась закрыта, но, к счастью, не заперта. Толкнув ее, он шагнул в узкое пространство, которое когда-то служило приемной.

Помещение поражало аккуратностью: вдоль одной стены стояли шкафы с документами, а у большого окна располагался деревянный стол. Остановившись, чтобы убедиться, что никто не проходит мимо здания, Ноа пересек плюшевый ковер, чтобы пролистать папки, сложенные на столе.

Он нашел счета, бланки заказов, банковские выписки, но ничего, что указывало бы на причастность Оливера к убийствам. Нахмурившись, Ноа повернулся, чтобы уйти, но остановился, увидев дверь, почти скрытую за одним из картотечных шкафов. Личная ванная? Кладовка?

Ноа поспешил открыть дверь. Не мешало бы проверить, раз уж он здесь.

Он обнаружил лестницу, ведущую на второй этаж.

Конечно. Как и Винтер, Оливер создал квартиру над своим бизнесом.

Ноа отказался думать о том, правильно или неправильно вторгаться в личное пространство хозяина. Ничто не имело значения, кроме защиты Винтер.

Ничего.

Поднявшись по ступенькам, Ноа оказался на открытой мансарде с гостиной, которая перетекала прямо в маленькую кухню. Он увидел дверь, ведущую в ванную комнату, а с другой стороны — проем, через который виднелась большая спальня.

Ноа быстро осмотрел гостиную и кухню, прежде чем направиться в спальню. Это казалось логичным местом, где можно спрятать любые улики. Войдя в затемненную комнату, Ноа проигнорировал узкую кровать и книжную полку. Вместо этого он сосредоточился на комоде, открыл верхний ящик и обнаружил аккуратно сложенные боксеры и носки, разложенные по цветам. Кто так делал?

Покачав головой, он открыл второй ящик и обнаружил там белые футболки и...

Телефон.

У Ноа перехватило дыхание, когда он достал телефон из ящика и повернул его к свету, лившемуся из гостиной. Ему не понадобилось включать телефон, чтобы понять, что он принадлежит Винтер. Ноа видел его сотни раз за эти годы, с тех пор как она отказалась перейти на более новую модель.

— Попался.

Вытащив из кармана свой собственный телефон, Ноа выбежал из квартиры. Он нажал на номер Шелли, пробормотав проклятие, когда звонок попал на голосовую почту.

— Шелли, я знаю, кто убийца, — сказал он, переходя на бег. — Не спрашивай, как, но я нашел телефон Винтер в спальне Оливера Уилера. Я собираюсь забрать Винтер из больницы. Я принесу телефон в участок, когда вернусь в Ларкин.

***

С тошнотворным нетерпением Винтер наблюдала, как открываются задние двери фургона. Зачем Олли привез ее сюда? Что бы он ни задумал, это не могло быть к добру.

И в то же время она почувствовала прилив храбрости в знакомой обстановке. Это единственное место, где у нее реально есть шанс сбежать. Ведь так?

Как бы подавляя всякую надежду, Олли направил пистолет в центр ее груди.

— Будь очень, очень осторожна, Винтер, — предупредил он. — Мы собираемся пройти через парковку и войти в твой ресторан, как будто мы два старых друга, наслаждающихся днем. Если ты попытаешься убежать или привлечь чье-то внимание, я прострелю тебе почку. Очень неприятный способ умереть.

Винтер кивнула, стараясь держать руки вместе, как будто лента все еще связывала их. Олли изучал ее, прежде чем слегка взмахнуть пистолетом. Осторожно поднявшись на ноги, Винтер низко наклонилась, чтобы пройти вперед.

Она вздрогнула, когда Олли схватил ее за руку и выдернул из фургона. Ее ноги ударились о твердый асфальт, и она споткнулась. Только безжалостная хватка Олли удержала ее в вертикальном положении.

Как только Винтер обрела равновесие, Олли обхватил ее за плечи и прижал пистолет к боку. Понуждая ее идти вперед, он пересек участок, залитый ярким солнечным светом. Винтер откинула голову назад, глядя на ярко-голубое небо. День выдался прекрасный. Какая ирония судьбы. Она целую вечность ждала весны. А теперь эта весна может стать предвестником ее смерти.

Нет, нет, нет. Винтер отмахнулась от темной волны обреченности, не отрывая взгляда от здания перед ними. Она не собиралась сдаваться. Особенно когда краем глаза заметила окно. Ноа, несомненно, сейчас в хозяйственном магазине. Или даже на пути обратно в ресторан. Все, что ей нужно, это остаться в живых до тех пор.

Набравшись храбрости, Винтер задала вопрос, который не давал ей покоя.

— А как же Эрика?

Олли сканировал близлежащую улицу, явно беспокоясь, что их могут заметить.

— Кто?

— Доктор Томалин.

— Ох. Эта любительница покопаться в чужих мозгах.

Его пренебрежительный тон ударил по нервам Винтер. Он говорил так, словно она всего лишь мусор, прилипший к подошве его ботинка. Что-то, что нужно соскрести и выбросить.

— Почему ты ее убил?

Ее голос прозвучал резче, чем Винтер хотела, и пальцы Олли впились в ее плоть с угрожающей силой.

— Она оставила сообщение на твоем телефоне. Сказала, что у нее есть информация о той ночи, когда убили твою мать.

Винтер удивленно посмотрела на него. Эрика никак не связана с ее семьей. Или с прошлым. Как она могла знать, что произошло в ночь смерти ее матери?

— Какая информация?

— Неважно. Она стала просто еще одним свободным концом.

Винтер не стала задумываться о причине звонка своего бывшего психотерапевта. Скорее всего, эту загадку никогда не удастся разгадать. Вместо этого она сосредоточилась на ужасающей сцене, которую обнаружила на кухне своего дедушки. Теперь это будет сниться ей в кошмарах долгие годы.

— Как ты вынудил ее приехать на ферму?

— После того, как услышал сообщение, я понял, что должен позаботиться о ней, прежде чем она сможет раскрыть то, что обнаружила. Я поджидал ее в гараже и ударил по голове. Затем отвез на ферму.

Что ж, это прояснило вопрос о том, зачем Эрике ехать в отдаленный фермерский дом. Она не ездила.

— Ты поместил ее в подвал?

— Да. — Они подошли к боковой двери, и Винтер нахмурился, когда Олли полез в карман, чтобы достать ключ. Ведь дверь совсем новая; откуда у него ключ? Затем она вспомнила, как Тоня сказала, что оригинал оставили в почтовом ящике после того, как Джереми закончил установку. Неужели Олли нашел его и сделал копию, прежде чем Тоня успела отнести его Винтер в больницу? Или, что более вероятно, Джереми оставил не один ключ, а Олли просто украл его. Он отпер дверь и втолкнул ее внутрь. — Она должна была оставаться там, пока я не придумаю, как от нее избавиться. Слишком много трупов, чтобы я мог рисковать появлением еще одного. Везение длится до тех пор, пока все не пойдет прахом.

— Что случилось?

— Когда я вернулся на ферму, то обнаружил, что эта сука не спит и пытается выбраться из подвала. Я не ожидал этого. Признаюсь, я запаниковал.

Он с силой захлопнул за ними дверь, словно раздраженный воспоминаниями об отказе Эрики оставаться без сознания. А может, дело в слишком поспешном убийстве.

Винтер старалась выглядеть сочувствующей, как бы погруженной в его рассказ. Однако ее внимание переключилось на кухню, которую она лично спроектировала. Здесь хранились десятки очевидных орудий. Ножи, маленькие паяльные лампы, шампуры. Но в то время как она оценивала расстояние до стойки, где хранились молотки для мяса, Олли подтягивал ее ближе к своему телу.

Самое время для другого отвлекающего маневра.

— Так значит твой отец никогда не появлялся на ферме?

— Нет. — Олли заставил ее пройти по кафельному полу. — Но я не солгал, когда сказал тебе, что поймал ублюдка, пытавшегося удрать с моими вещами. Жалкий неудачник. — Он покачал головой, отпустив ее руку, чтобы взять тяжелую бутылку с маслом, которую Винтер держала рядом с фритюрницей. — Я сказал ему, что если еще раз увижу его в городе, то пущу ему пулю между глаз. Он, должно быть, поверил мне, потому что удрал. Мне следовало догадаться, что он найдет более легкую добычу. Он очень предсказуем.

Она нахмурилась в замешательстве. Что Олли делал с маслом?

— Тогда как его зубочистка оказалась там?

Олли улыбнулся самодовольно.

— Как только нажал на курок, я понял, что ситуация не совсем проигрышная. На самом деле, я решил, что могу обратить ее в свою пользу. Что может быть лучше возможности свалить вину на кого-то другого? — Он пожал плечами. — Мой отец оставил одну из своих зубочисток в моем фургоне, когда я вез его в бар. Всего-то и надо бросить ее рядом с телом и открыть сейф. Проблема решена.

Винтер уставился на него в недоумении.

— Ты подставил собственного отца в убийстве?

— Почему бы и нет? Он неудачник. Он умоляет, лжет, обманывает и крадет. — Олли пожал плечами. — Если кому-то из нас придется сесть в тюрьму, лучше он, чем я.