Глава 11

Блэк

Не могу ждать даже день, все должно решиться прямо сейчас. Он просачивается в мою жизнь, как змея в нору. А что вы делаете с нежеланным гостем? Верно, убираете его из своей жизни.

Ублюдок сидит там же, где я его покинул в последний раз, в баре. Один. Добрый доктор уже наверняка здорово набрался. Сжимаю руль, и мое сердцебиение ускоряется, когда он наконец выходит. Волнение переполняет меня, но потребность перевешивает чашу весов. Делать то, для чего ты рожден — это ведь не преступление, верно? Я доказал это давным-давно, когда умер в первый раз.

Провожаю его до дома, внимательно отслеживая путь, но на этот раз не остаюсь в машине. Паркуюсь так, чтобы никто ее не увидел. Ботинки стучат по асфальту, а рука крепко сжимает металлический ствол.

Раньше это было легко.

Мне не нужно было думать о том, что я собираюсь сделать.

Я просто творил.

Теперь это игра в кошки-мышки, и кота не должны поймать. Последствия будут слишком ужасны. Это должно быть убийство, которое не оставит абсолютно никаких следов. Вообще.

Он снова в том же кресле с откидной спиной, в котором я видел его раньше. Включает телевизор. Порно. С молодыми людьми, запечатленными в отвратительных позах. Подойдя к его двери, я проверяю — она не заперта. Внутрь попадаю легко. Даже легче, чем ожидал. Применять силу не требуется... пока.

Стены в его доме белые. Стерильные. Пустые. Ни одной картины или рисунка. Ни следа чувств. Холодно, пусто. Депрессивно.

У него же есть ребенок, почему же складывается такое чувство, что нет?

Дверь в комнате, где сидит он, открыта нараспашку.

Сжимаю пистолет, но он не замечает меня, расположившегося у двери и внимательно наблюдающего за ним. Он даже не чувствует моего присутствия.

Быстрое движение запястьем, щелчок и свет гаснет. Засранец быстро поворачивается в кресле и начинает подниматься на ноги. Он не может видеть меня ясно, но знает, что здесь кто-то есть. Просто понятия не имеет кто.

— Вы ошиблись домом. Берите, что хотите, и уходите.

Я не двигаюсь.

Я пришел сюда не для того, чтобы что-то украсть или уйти просто так. Теперь, когда он стоит, видно, что его лицо искажено страхом, и он что-то ищет глазами. Может быть, оружие? Не поможет. Я убью его прежде, чем он сможет прикоснуться к стволу.

— Уходите! — Куннер касается рукой чего-то рядом, свет снова включается, и теперь он может меня видеть. Добрый доктор делает шаг назад, голова его качается из стороны в сторону. — Я ничего не сделал тому мальчику, я не прикасался к нему!

Слова, вылетающие из его рта, заставляют мою кровь вскипеть. Хочется убивать его снова и снова, раз за разом делая убийство более жестоким. Даже одна мысль, что он просто находился рядом с моим сыном, наполняет меня яростью.

В кармане звонит телефон, я знаю, что это Роуз, поэтому даже не тружусь посмотреть на экран. И неважно, что мне нужно ответить. В этот раз я не прервусь, нет. Я закончу то, что начал.

— Скоро приедет полиция, в доме установлена сигнализация.

— Я буду быстрым.

— Вам нет необходимости делать это. Необязательно идти этим путем. Мы все делаем ошибки.

Он думает, что сможет убедить меня отказаться от собственных намерений. Если бы я мог рассмеяться, то так и сделал бы. Буквально. Но я не могу, поэтому предпочитаю не отвечать. Подхожу ближе к нему. Хочу смотреть ему в глаза, когда он будет делать последний вдох. Хочу, чтобы он знал, что это я краду у него жизнь. И хочу посмотреть, как его отправят в тот же ад, в который однажды попаду я за все то, что уже сделал.

Все занимает всего лишь мгновение, но это мгновение бесконечно.

Мой пульс ускоряется, мир вокруг погружен в гробовое молчание. Это — прекрасный хаос. То, чего я так безумно жажду.

Эти мгновения у меня никому не отнять, как ни пытайся. Их ничто не заменит, ничто не превзойдет. Кроме времени, проведенного с ней.

Роуз.

Она — мой любимый сорт героина, действующий сильнее, чем любое убийство. Стоящий даже выше, чем моя молчаливая игра в Бога.

Я собираюсь отнять его жизнь всего одним движением пальца и ни секунды не задумаюсь о том, почему это делаю. Буду наблюдать, как из него уходит жизнь, а потом спокойно выйду отсюда, и у меня не будет проблем со сном.

Может, я реально такой монстр, как обо мне говорят.

Может, я никогда и не изменюсь.

Но эти мысли не остановят меня от того, что я собираюсь сделать.

От того, что сейчас произойдет.

Стена за его спиной окрашивается брызгами крови. Чистое попадание в голову. Он этого не заслуживает, но если то, что он сказал о полиции — правда, то мне нужно поторапливаться.

Подхожу осторожно, чтобы не задеть лужу крови, которая скапливается у его головы, и наблюдаю, как из его все еще открытых глаз медленно утекает жизнь.

Зрачки блекнут, пока не остается ни единого признака жизни.

В крови ощущается прилив адреналина.

Я это сделал.

Прилив энергии, который приходит с убийством, просто неописуем.

Некоторым это калечит душу. Пугает до чертиков. Такое не каждому под силу.

Я уже по уши в дерьме, убивая без разбора, поэтому делаю то, чего жаждет моя душа. И это — самая хреновая часть меня.

Ухожу так же, как пришел — через абсолютно целую парадную дверь. По другую сторону остается говнодоктор, наконец дождавшийся своего судного дня.

А та мать, что связалась со мной для его заказа... пускай сохранит свои деньги.

Потому что этот случай — личное. Настолько личное, насколько это может быть.