ЭПИЛОГ

ТЕО

Два месяца спустя

— Дорогой, я больше не могу, — выдыхает Эдди, с трудом опираясь на руки, пока я толкаюсь в нее сзади, крепко сжимая ее бедра.

— Еще, Эдди. Еще, — хриплю между толчками. — П-пожалуйста. Я п-почти.

Моя девушка начинает стонать громче, когда слышит мое заикание. Она знает, что оно сильнее проявляется, когда я теряю контроль, и мы оба понимаем, что секс — лучший способ потерять самообладание.

С тех пор, как мы впервые занялись сексом, у нас с Эдди было много практики, и, на ее счастье, моя выносливость определенно улучшилась. Также окупилось все время, проведенное в бассейне, плавание тоже помогает быть выносливей, слава богу. Я знаю, что Эдди нужно немного помочь, чтобы она еще раз достигла пика, поэтому кладу руку ей между лопаток и сильнее ее нагибаю.

Благодаря смене позы, я оказываюсь как раз под таким углом, что могу потереться о ее «заветную точку» внутри, я сразу понимаю, когда достигаю ее, потому что Эдди начинает подо мной извиваться.

— Прямо здесь, Тео. Прямо здесь! — кричит она хрипловатым голосом, который доводит меня до безумия, наполненного наслаждением.

Двигаю бедрами быстрее, не ослабляя давления, и протягиваю руку, чтобы ущипнуть ее клитор. В ту же секунду она взрывается под моими пальцами, и ее киска сжимает мой член, даря неземной оргазм.

Мы прижимаемся друг к другу, пока нам не удается восстановить дыхание, а затем я нежно целую ее в затылок и переворачиваю, чтобы обнять.

— С каждым разом становится все лучше, — сонно бормочет Эдди, прижимаясь ко мне. — Ты подарил мне нереальный ботанский оргазм.

Я улыбаюсь ей в волосы и не могу сдержать свой смех. Однажды ночью она проговорилась, что Кэмрин назвала меня «ботанским оргазмом», и с тех пор это словосочетание стало неотъемлемой частью нашего лексикона.

Крепче прижимая Эдди к себе, снова нежно целую ее в затылок.

— Это потому, что с каждым днем я люблю тебя все больше.

— Я тоже люблю тебя все больше и больше с каждым днем, красавчик, — говорит она, хватая одну из моих рук, которой тепло и уютно под ее грудью. Она подносит ее к губам, целует мою ладонь, и, клянусь, что чувствую, как мое сердце замирает. — Когда тебе нужно идти на занятия?

Поворачиваю голову и смотрю на часы на прикроватной тумбочке.

— Скоро, но у меня еще есть немного времени. Я лучше проведу его с тобой. Я, правда, не могу дождаться, когда мы съедемся.

Эдди мурлычет в ответ, выглядя абсолютно удовлетворенной. Мы это обсуждали, и как только я получу степень магистра, то перееду к ней. Деми согласилась, но продолжает говорить мне, что будет не против, если я стану жить с Эдди сейчас. Не хочу оставлять ее, особенно в это время, потому что она кажется более напряженной, чем обычно, хотя и утверждает, что с ней все в порядке. Прежде чем я успеваю разгадать, что происходит с моей лучшей подругой, Эдди заполняет тишину:

— Ты все еще нервничаешь, когда преподаешь или уже больше увлечен?

— Хм, — размышляю я, — думаю, и то, и другое. Кажется, мне начинает это нравиться.

С той самой ночи, когда я заехал Броку по лицу и пообещал Эдди принять свое заикание, я упорно работал над этим. Когда новый семестр был в самом разгаре, я сказал Коэну, что хочу провести несколько занятий. Он не только поддержал меня, но и помог мне подготовиться и просматривал конспект, который я подготовил наперед. Кроме того, он предложил стать моим руководителем и помочь с дипломной работой. Он стал человеком, на которого я равняюсь, и теперь, когда я дружу с его братом, у нас более близкие отношения, чем раньше.

Вспоминаю те несколько лекций, которые уже провел. Я все еще немного нервничаю, но с каждым разом становится все легче. Ловлю себя на мысли, что с нетерпением жду следующего занятия, мне хочется преподавать чаще, и я начинаю задумываться о том, чтобы стать профессором; мне не терпится рассказать Коэну о своем решении. Одно из самых больших преимуществ преподавания, помимо того, что оно придает мне уверенности, — это поистине принятие своего заикания. Ни одна лекция, которую я провожу, не проходит без него, но я научился это принимать и двигаться дальше без лишней суеты или перерывов. Кроме того, похоже, студентам по барабану, так почему я должен волноваться? Рассказываю об этом Эдди, и она, как всегда, меня поддерживает.

— Ты был бы замечательным профессором. Я возбуждаюсь, наблюдая, как ты преподаешь, — дразнит она, и я чувствую, как ее губы растягиваются в улыбке на моей коже.

— Извращенка.

— Тебе это нравится.

— Да, — признаюсь.

Я лежу с Эдди, укутывая ее своим телом, и едва могу удержать в себе чувства благодарности и счастья, — я неимоверно рад, что она есть в моей жизни. Слава богу, эта смелая, великолепная женщина дала шанс застенчивому, тихому ботанику. Она делает каждый мой день лучше, и благодаря ей я стал лучшей версией себя, хотя и не приставлял, что такое возможно, и я знаю, что делаю то же самое для нее.

Прижимая Эдди к себе, ощущаю себя уверенно, зная, что мое будущее в прямом смысле в моих руках, и я не могу дождаться, чтобы увидеть, куда оно нас с ней приведет.

КОНЕЦ