Затем я слышу его.

Его быстрый вдох, звук расстегивающейся молнии, шарканье его джинсов, падающих на пол. Моя голова сильнее вдавливается в подушку, рот приоткрывается, когда я просовываю в себя еще один палец. Моя спина выгибается, когда кончики моих пальцев скользят вниз по животу, чем ближе они подбираются к моему клитору, тем сильнее напрягаются мои мышцы. Моя киска сжимается вокруг костяшек пальцев, когда я перекатываю клитор между подушечкой большого и указательного пальцев.

— Ммм… черт. — Я зажмуриваюсь.

В этот момент Алек стонет, и адреналин захлестывает меня, мурашки бегут по каждому дюйму моего тела. Звуки, которые он издает, это совершенно дикие, глубокие хрипы и неконтролируемые стоны. Он даже не пытается скрыть свой уровень возбуждения, и это подстегивает меня, как не должно, заставляя меня усиливать его потребность кончить, неудержимо.

Освобождая руки, я вслепую тянусь, нащупывая свой вибратор. Как только он оказывается у меня в руке, я нажимаю на него, и Алек рычит. Он злой и отчаянный, ревнует меня к моей игрушке.

Отлично.

Смазка не нужна. Я так чертовски возбуждена, что, не сдерживая крика, мгновенно просовываю его внутрь, мои пальцы впиваются в простыни, колени полностью согнуты. Я откидываюсь на подушку, чтобы получить лучший угол обзора, и совершаю ошибку, открывая глаза.

Каждый мускул в моем теле сжимается.

Полностью обнаженный в лучах света, проникающего из коридора, Алек стоит у двери. Он прислоняется к стене, положив одну руку на свой член, а другой обхватывает шею. Его мышцы сжимаются с каждым движением, он тяжело дышит, наблюдая, как я наблюдаю за ним. Его язык высовывается, скользит по губам, прежде чем он впивается в песочно-розовую плоть, и, черт возьми, если я не хочу его попробовать. Я глубоко вдыхаю, натирая вибратор, который я остановила внутри себя.

— Вытаскивай, медленно и аккуратно, — он тяжело дышит.

Я пристально смотрю на него, но по какой-то причине делаю, как он сказал, медленно вытаскивая его из себя.

— Позволь потребности расти, пусть она поглотит каждый гребаный дюйм тебя.

Его лицо напрягается, когда он сжимает свой член, и я украдкой щиплю свой сосок, чтобы тоже чувствовать. Он смотрит, его жадные глаза охватывают каждый дюйм того, что он может видеть. Я сдвигаю ногу, и вибратор немного проскальзывает, заставляя мои бедра приподниматься.

— Запихни обратно, и вращай его, пока делаешь это.

— О… фууух, — скулю я, извиваясь и хныча.

Я так близко. Я подтягиваю одну ногу, просунув свободную руку под нее, чтобы схватить себя за задницу, сжимая ее, когда я переворачиваюсь. На это раз я не останавливаюсь, быстро опускаю ногу, подношу руку к своему клитору, надавливая вниз, и отчаянно трахаю себя вибратором.

— Вот так. Делай это. Кончай, блядь, Оукли.

Я делаю это, долго и усердно, под звуки его освобождения.

С мыслями о его руках на моем теле.

Желая его член внутри себя.

Я пытаюсь отдышаться, но прежде чем я успеваю спуститься с этого немыслимого кайфа, Алек говорит:

— Теперь ты никогда не сможешь трахаться с ним, не думая обо мне.

С этими словами он уходит, хлопнув за собой дверью, и я чуть не рассмеялась. Он такой гордый, давит, прежде чем до него что-то дойдёт, это его защитный механизм.

Я всё ещё жду, что почувствую себя грязно, униженно от его слов и побега, но этого не происходит.

На самом деле, я чувствую себя умопомрачительно.

Желанной.