Он крепче сжал ее, чувствуя облегчение, когда у нее перехватило дыхание. Он мог видеть, как торчали ее соски под тонкой рубашкой. Она уже отвечала, а он почти не прикасался к ней. Неужели она действительно думала, что сможет уйти от этого? Он чертовски хорошо знал, что никогда не сможет.

Оливер подошел к ней сзади, тесня ее, пока она не оказалась между их большими телами.

– Мы тебя не отпускаем. Ты можешь просить сколько угодно, но ты не покинешь этот дом.

– Ты не можешь держать меня здесь, – слова вырвались на дыхании, когда их тела столкнулись. Одна наманикюренная рука коснулась его груди. Другая вернулась к бедру Оливера. – То, что секс хорош, не означает, что это хорошая идея.

Тал был прав. Единственным способом пробиться сквозь защиту Тори была чистая близость. Они будут находиться внутри нее так часто в течение следующих тридцати дней, что она будет чувствовать себя опустошенной, если один из них не будет заниматься с ней любовью.

– Тот факт, что ты называешь это только хорошим сексом, показывает мне, насколько ты наивна и как мало понимаешь. Это не секс. У меня был секс. У меня было так много секса, что мне это надоело. У нас нет секса. – Рори обхватил свободной рукой ее грудь. Казалось, она набухла вокруг его пальцев, заставляя его взять в руку больше. – Мы занимаемся любовью, а я никогда не занимался любовью с другой женщиной.

Она изогнула бровь.

– Кажется, я помню пару моделей, которые не согласились бы.

– Ах, это был секс. Это был зуд, который я мог устранить с кем угодно. Это больше. Я голоден. Я жажду, и только один человек в мире может удовлетворить меня сейчас. Ты. Только ты.

Так было с того момента, как он увидел Тори. Только она сейчас имела значение. Только Тори могла удовлетворить его потребности.

– Я думал, что влюбился, – прошептал Оливер. – Я думал, что знаю все. Тогда весь мой мир вырвали из-под меня.

На ее глазах выступили слезы.

– Тогда ты должен понять, почему я не могу этого сделать.

Оливер не сдавался.

– Я понимаю, что ты боишься. Я был таким же. Мой страх заставил меня наброситься и причинить тебе боль, но я больше никогда этого не сделаю. Теперь я сильнее.

– Что с тобой случилось, Оливер? – она спросила.

Оливер поцеловал ее в щеку.

– Ты случилась, любовь моя. Я вернулся во дворец ради тебя и снова нашел себя. Я лежал на этом полу умирая много лет, но я встал и больше не упаду. Я буду бороться. Ты хотела увидеть меня настоящего. Вот кто я, дорогая. Я буду бороться за то, чего хочу, и это семья с тобой и моими братьями. Уступи сейчас. Облегчи жизнь всем нам, потому что есть только один приемлемый исход – брак. Совместная жизнь. Я не соглашусь ни на что меньшее.

Она покачала головой, но металась между ними, словно не могла решить, в какую сторону повернуться.

– Я не могу с этим справиться.

– Ты можешь и справишься. Я позабочусь об этом. Мы все тебе поможем. – Рори взял ее рот с жадной властью, как будто его губы и язык могли заклеймить ее.

Она смягчилась под натиском, и он мог чувствовать ее слезы на своем лице. Он отказался сдаться. Ей нужно плакать, нужно чувствовать. Она закрылась от всего, и он начал понимать, что она казалась открытой только для людей, которые не имели значения. Она боялась впустить кого-то, кто ей действительно небезразличен.

Рори намеревался изменить это, потому что он намеревался стать одним из мужчин, которых она любит больше жизни. Вся эта страсть и любовь оказались в ловушке. Им предстояло освободить его.

Слова, казалось, не действовали на нее, поэтому Рори собирался попробовать что-то гораздо менее словесное.

Он позволил своему языку погрузиться глубоко, играя с ее языком. Он дернул подол ее рубашки.

– Тебе это не нужно, милая.

Затем Оливер раздевал ее, а Рори помогал.

Жизнь была проще с парой партнеров. Ему никогда не приходилось переставать целовать ее, но его старший брат продолжал снимать с нее слои одежды. Вскоре они обнажили ее теплую плоть. Ловкостью его пальцев ее лифчик расстегнулся, и груди освободились, умоляя его о внимании. Он закончил поцелуй одним последним движением языка по ее нижней губе и изучал ее.

– Как ты это делаешь со мной? – ее бесхитростные глаза затуманились желанием.

На этот вопрос был простой ответ.

– Я влюблен в тебя. Я люблю тебя всем сердцем и душой. Тори, ты больше никогда этого не найдешь. Мы все ладим. Мы подходим друг другу. Оливер, ты когда-нибудь хотел другую женщину так, как ты хочешь ее?

– Никогда. Я не знал, что могу хотеть женщину так, как хочу ее. – Оливер взял ее за подбородок, наклонив к себе. Он прикоснулся своими губами к ее. – И я никогда не получал такого удовольствия от женщины. С другими людьми это не работает. Ты не найдешь этого с другим мужчиной. Ты должна довольствоваться тем, что нас будет только трое.

– Другого мужчину? Я не могу справиться с теми, что у меня есть. Вы трое не слушаете здравый смысл. – Она выгнулась назад, прижавшись губами к губам Оливера, а ее грудь накрыла руку Рори. – Ты заставляешь меня забывать думать.

– Сейчас не нужно думать. Просто почувствуй. Уступи нам. Нам нужно быть вместе. Мне нужно быть рядом с тобой. Я знаю, ты боишься, но и мы тоже. Мы не хотим тебя уступать. Ни пуле, ни собственному страху. – Он опустил голову и лизнул тугую вершину. Она напряглась еще сильнее, умоляя его мучить ее еще больше.

Он поднял голову и увидел, что Оливер целовал ее, их губы слились в страсти. Его член затвердел до боли, когда он увидел, как она подчиняется их желаниям. Сейчас она не думала о возможной потере. Она думала об удовольствии и любви и о том, что они могут дать ей.

Он втянул сосок в рот. Это будет тяжело и быстро. По-другому и быть не могло. Позже сегодня вечером они затопили бы ее длинными движениями языка, рук и членов. Надеюсь, Кэл присоединится к ним. Но после событий дня Рори нужно было быть внутри нее.

Сейчас.

Он потянул за пояс ее штанов, стягивая их вниз и опускаясь на колени. Оливер продолжал целовать ее, его руки обхватывали ее соски. Ее тело двигалось с бессознательной грацией, чувственно перекатываясь между ними.

– Шагни, – скомандовал он ей, также стягивая ее трусики, обнажая идеальную женскую кожу и эту прекрасную киску, он не мог дождаться, чтобы снова сделать ее своей. Он чувствовал ее желание. Она уже промокла и была готова к ним. Доказательства ее потребности блестели на складках ее лона.

Он наклонился и понюхал ее, собирая вокруг себя сладкий запах ее желания. Ему нравилось, как быстро она отвечала. Когда дело доходило до секса, она не уклонялась и не играла в игры. Честная, открытая потребность, которую она демонстрировала, грозила свести его с ума.

Он не собирался сходить с ума, ведь она с ним.

Рори провел языком по ее половым губам и прямо по нуждающемуся клитору. Он остановился на мгновение и пососал его между губами.

Тори извивалась и ахала, выкрикивая его имя, в то время как Оливер щипал ее соски.

Он находил глубокое удовлетворение в том, что его брат был рядом и держал ее для своего удовольствия. И ее.

Рори двинулся вперед, крепко посасывая этот сладкий клитор, пока его пальцы нашли ее киску и скользнули внутрь. Он сжал их внутри нее и нашел то сладкое место, не прекращая сосать. Тори кончила на его пальцы. Она пропитала его своим освобождением. Это было прекрасно и дало ему возможность перейти к следующему этапу.

– На четвереньки, – приказал Рори.

Оливер помог ей соскользнуть на пол. Тело Тори светилось от оргазма. Она посмотрела на него, и Рори понял, что теперь между ними больше нет стен. Это было единственное место, где он мог быть полностью уверен в ней. Ему нужно было расширить их безопасные места.

Оливер двинулся перед ней, стягивая брюки и освобождая член. Она не нуждалась в подсказках. Как только он оказался в позе, она всосала головку губами. Оливер зашипел и запустил руки ей в волосы.

– Ты должна делать то, что делаешь. Я не смогу продержаться долго. Этот маленький язычок убивает контроль.

Рори стянул с себя штаны, схватил презерватив и отбросил его в сторону. Он накатил его на свой твердый как гвоздь член и устроился позади нее. Ее задница призывно покачивалась, и он пообещал, что скоро он почувствует эту сладкую дырочку вокруг себя. В самолете ей велели носить пробку несколько часов. Она сначала возражала… потом подчинилась. Через несколько дней она будет готова к тому, чтобы они взяли ее вместе. Но сейчас он был бы доволен, если бы она оказалась между ним и Оливером.

– Расставь широко колени, – приказал он. – Не переставай сосать Оливеру, но приготовься ко мне. Я буду жестко трахать тебя, пока ты его берешь. Соси глубоко. Ты можешь это сделать. Ты можешь принять его и меня. В конце концов, Каллум трахнет твою сладкую задницу. Ты будешь полна. Не будет ни дюйма, который мы не исследуем.

Она замычала, покачивая задом.

Оливер выругался.

– Черт, это приятно. Еще немного. Бери каждый дюйм.

Брат не мог продержаться дольше. Рори точно знал, как приятно быть по самые яйца в этом горячем рту. Если они собирались пойти вместе, у него была кое-какая работа. Он выровнял свой член с ее мокрой киской и начал толкаться внутрь. Она подвинулась, чтобы приспособиться к нему. Так плотно. Она была такой тугой и горячей. Он надавил, безжалостно погружая свой член в ее лоно. Он толкнулся вперед, схватив ее за бедра, чтобы удержать на месте.

Она извивалась, продолжая сосать член Оливера. Она застряла между ними, драгоценный сгусток женственности. Она была их защитой и любовью. И она определенно была их для секса.

Он толкался, пока не оказался на одном уровне с ней, а затем задержался на мгновение, наслаждаясь глубокой связью, которую он чувствовал каждый раз, когда погружался в нее. Это была близость, не похожая ни на что, с чем он когда-либо сталкивался раньше. Она была подходящей женщиной, и сейчас было подходящее время.