59

Поддерживаемое сетью тело было полностью погружено в прозрачную гелеобразную жидкость. Казалось, оно свободно парит посреди длинного узкого бассейна. Лицо человека закрывала предельно укороченная маска, позволявшая ему дышать. По звуковому сигналу механизм поднял лежащего на поверхность вязкого раствора. Мужчина открыл глаза, и Десмонд тут же освободил его от дыхательной маски.

— Не спешите, сэр, — сказал помощник.

Он переместил кронштейн под душ и принялся струей воды смывать с тела мужчины гель. Старик вздохнул. С годами он привык к разнообразным ежедневным процедурам, но эта ванна была ему особенно неприятна. Он скривился от отвращения, протянул руку и, схватив полотенце, принялся им вытираться.

— Черт возьми, — проворчал он, — стоит подумать, сколько времени я теряю на все эти медицинские ухищрения… Те, кто молод, даже не представляют, как им повезло.

— Потратить несколько часов в день на процедуры, зато выиграть дополнительные годы жизни, — ответил Десмонд, помогая ему подняться.

Покрытый остатками студенистого вещества, мужчина походил на персонажа научно-фантастического произведения. С его рук и ног стекали вязкие капли.

— Итак, Десмонд, вы ознакомились с моим проектом?

— Я изучаю его с тех пор, как вы мне его дали.

— И что вы о нем думаете?

— Вы уверены в итоговых оценках?

— Это наиболее оптимистичные.

— С чьей точки зрения?

Замечание вызвало улыбку на лице старика.

— Разумный вопрос, Десмонд. Он показывает, что вы поняли мою мысль. Приведенные цифры — самые низкие в отношении возможных жертв. Но они не учитывают косвенные потери.

— То есть?

— Эти болезни иногда принимают агрессивные формы, особенно у молодых. Заболевшие могут демонстрировать жестокое поведение. Побочные эффекты неизбежно затронут здоровое население, не стоит об этом забывать.

— Здесь есть о чем задуматься.

— Я убежден в своей правоте, Десмонд. Я рассматривал проблему со всех ракурсов и пришел к выводу, что это единственное, что можно сделать для сохранения нашего вида.

— Однако же есть разница между опосредованным влиянием на жизнь людей и прямым вмешательством в человеческую жизнь.

— Я не вмешиваюсь, я всего лишь не мешаю. Это не одно и то же.

— Задержать выход на рынок патента, чтобы в полной мере использовать потенциал более раннего изобретения — это одно, но теперь речь идет совсем о другом.

— Вы полагаете, я не задавал себе этих вопросов? Думаете, у меня не было сомнений? Посмотрите на наш мир. Слова о том, что он катится в пропасть, уже стали привычными. Мы повторяем их давно. Разница лишь в том, что на этот раз пропасть уже видна. Чтобы дать шанс будущим поколениям, надо действовать сейчас. Мы больше не можем закрывать глаза на истину. Мы истощаем наши ресурсы. Хуже того — мы их губим. Готовы ли вы смириться с гибелью человечества только из-за того, что некоторые его представители позволяют себе все, что им угодно?

— Но то, что вы задумали, будет намного смертоноснее, чем любая война…

— Согласен, намного. Но ни в чьих руках не будет оружия. Мы не собираемся никого убивать, мы лишь предоставим природе отрегулировать численность нашего вида.

— А если болезнь выйдет из-под контроля?

— Если полученная мной информация верна, уже имеется возможность оценивать степень заболевания. К тому времени, как болезнь сделает свое дело, мы найдем способ ее сдержать.

— Должен признаться, мне от этого немного не по себе.

— Я вас понимаю. Но я считаю, что нам выпала уникальная возможность. Эта болезнь видится мне орудием возмездия, и я не хочу мешать исполнению приговора. Человечество не заслуживает того, чтобы быть спасенным любой ценой. Стремясь сохранить каждую жизнь, позволяя людскому роду плодиться без ограничений, мы идем навстречу гибели. Люди утратили чувство реальности. Для них жизнь — это данность, а мир — их парк аттракционов. Они даже не отдают себе отчета, что разрушают его! Их жадность, их эгоизм отравляют все. Ведь вы так и не нашли примера в оправдание человечества.

— Верно, пока не нашел.

— Вы самый близкий мне человек, Десмонд. Большинство из тех, кто меня окружает, — всего лишь дельцы, которые демонстрируют подобострастие, но преследуют исключительно свои интересы. Ваше мнение важно для меня.

— Вы примете его в расчет?

— Я выслушаю ваши аргументы. Кроме вас есть еще один человек, с кем я бы хотел это обсудить. А затем жребий будет брошен.