58

Последние дни Кинросс словно потерял почву под ногами. Сказывалось и отсутствие Дженни, и ухудшение состояния у его пациентов, и с каждым днем все более тревожный рост индекса, и, разумеется, нависшая над ним угроза. Стоило ему отвлечься от мыслей о собственной безопасности, как его разум полностью занимала проблема болезни. Он пытался связать воедино все ее проявления, но каждый раз сдавался перед многообразием симптомов и провоцирующих факторов. Скотт тщательно подбирал факты и выводил на их основе заключения, но чувствовал себя при этом строителем карточного замка, у которого после добавления очередной карты рушится вся конструкция. Его единственная надежда заключалась в сотрудничестве с другими врачами, в объединении знаний. Только при поддержке других специалистов, получив альтернативные мнения, Скотт смог бы быстро продвинуться вперед. А это было сейчас особенно важно. Болезнь стремительно прогрессировала, начался обратный отсчет, и лишь угроза собственной жизни могла заставить Кинросса на какое-то мгновение забыть об этом.

Пребывая в таком состоянии, Скотт сделал то, что поклялся себе никогда не делать: попытался связаться с Дайан. Он набрал ее домашний номер, но услышал только автоответчик. Тогда он позвонил ей на работу, и Синди, коллега его бывшей жены, сообщила ему, что Дайан на три недели уехала в Азию вместе со своим новым спутником. Чтобы получить эту информацию, явившуюся для него ударом под дых, Скотту пришлось сперва вытерпеть болтовню Синди о переделках в ее квартире (в которой Скотт, кстати, никогда не бывал). Уже повесив трубку, Скотт внезапно понял, что новость о том, что ему нашли замену, заставила его на время забыть и о преследовавших его убийцах, и об угрозе человечеству. Как ни крути, Дайан ему немного помогла.

Сидя в своем кабинете, доктор мрачно размышлял о том, во что превратилась его жизнь. Опасаясь выстрела снайпера, он теперь постоянно держал шторы закрытыми, отчего помещение заливал слабый зеленоватый свет, способный кого угодно обратить в уныние.

В дверь постучали. Скотта тут же охватил приступ паники: он забыл запереться на ключ. Он вскочил и прижался спиной к книжному шкафу.

— Войдите, — произнес он.

В кабинет заглянула Нэнси. Не обнаружив доктора за письменным столом, она вошла и, заметив замершего в напряжении Кинросса, вздрогнула от неожиданности.

— Доктор? С вами все в порядке?

— Лучше не спрашивайте…

— У вас странный вид.

— Это все из-за штор. В этом болотном свете даже вы, Нэнси, выглядите как зомби.

— Тогда почему вы их не откроете?

— Потому что я не хочу схлопотать…

Скотт оборвал себя.

— Не берите в голову, — махнул он рукой.

Если бы Нэнси не знала Кинросса уже много лет, она бы подумала, что он пьян.

— Доктор, сегодня утром звонила мисс Купер. Ваш номер не отвечал.

— Что она сказала?

— Что все идет чудесно и что досье скоро будет готово.

— «Чудесно»?

— Так она выразилась.

— Спасибо, Нэнси.

— У меня есть еще одно сообщение для вас, от доктора Маккензи. Он звонил на ваш мобильный телефон, но звонки перенаправлялись на голосовую почту.

— Чего он хотел?

— Сообщить, что мистер Гринхолм пришел в себя и спрашивал о вас.

Еще из коридора Скотт заметил, что дверь в палату Гринхолма закрыта и возле нее стоит охранник. Доктор подошел. Парень широко улыбнулся ему, но с места не двинулся.

— Пожалуйста, мне необходимо войти, — Скотт указал на дверь.

— Очень жаль, доктор, но в данный момент это невозможно.

— Вы не можете запретить мне доступ.

— Мистер Холд предупредил, что вы обязательно это скажете, и велел передать вам, что вы сами дали согласие на выставление личной охраны. А благодаря вашему разрешению я имею право блокировать любой доступ в палату мистера Гринхолма.

Кинросс сжал кулаки, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться. Он глубоко вдохнул, пытаясь унять свой гнев. Охранник спокойно наблюдал за ним.

— Еще мистер Холд сказал, что, возможно, вы очень рассердитесь.

— И в этом случае что он велел мне передать?

— Что в данном отделении заведующий — не вы, и что доктор Маккензи возражений не имеет.

— Это должно меня успокоить?

Тут дверь открылась и из палаты вышел Холд.

— Доктор Кинросс…

Скотт негодующе уставил на него палец.

— Уже во второй раз в моей больнице вы не даете мне войти туда, куда я хочу!

Дэвид положил руку на плечо доктора.

— Мне очень жаль, но мне необходимо было поговорить с мистером Гринхолмом один на один. О том, что не имеет к вам отношения.

Не отпуская руки, Холд увлек Кинросса подальше в коридор.

— На мистера Гринхолма и в самом деле напали, — тихо проговорил он. — Пять человек; прилетели на вертолете. Они заставили его отдать им все документы по вашим работам и все ваши контракты.

— Я могу с ним поговорить?

— Конечно; думаю, он будет вам рад. Но, прошу вас, не упоминайте ни о нападении на него, ни о событиях последних дней. Не стоит сейчас его тревожить.

Скотт кивнул.

— Доктор! Как я рад снова вас видеть! — воскликнул Гринхолм, едва Кинросс показался в палате. — Дэвид сказал мне, что вы были здесь, когда я пришел в себя, но я этого не помню. Кстати, во время нашей первой встречи я тоже был в кровати, помните? Только на этот раз я на самом деле болен.

— Вы вернулись очень издалека.

— И скоро, несомненно, отправлюсь туда снова.

— Я видел, доктор Маккензи назначил вам множество обследований, в том числе у меня. Но, думаю, вам сперва следует набраться сил.

— Знаю, знаю. Как продвигаются ваши исследования? Есть хорошие новости от Дженни?

— Она работает с Брестлоу, я — с моими пациентами. Понемногу продвигаемся.

— Расскажете мне?

— Когда вам станет получше.

Гринхолм закрыл глаза.

— Разговор с Дэвидом утомил меня, — признался он. — Столько вопросов…

— Я пойду, а вы немного поспите, — сказал Скотт. — Времени впереди много. Если что — я недалеко, и охрана у вас надежная.

Слышал ли Гринхолм его последние слова? Кинросс не был в этом уверен. За дверью его ждал Холд.

— Доктор, мне необходимо вам что-то сказать. Есть у вас минута?

— Это важно?

— Возможно.

Скотт закрыл за собой дверь и подмигнул охраннику:

— Никого сюда не впускать. Это понятно?

Тот дружелюбно ему улыбнулся.

Поднимаясь на этаж, где размещалось отделение неврологии, Холд спросил:

— Где вы ночуете?

— Прошлой ночью я перекантовался в последней свободной палате в моем отделении, но теперь и она занята. А вы?

— Ваш коллега-реаниматолог позволил мне переночевать в ординаторской. Я спал среди дренажных трубок и холодильников, полных пакетами с донорской кровью. То еще испытание.

— Посмотрите, кем мы стали. Я превратился в крота, я боюсь окон и почти не выхожу из кабинета. Не знаю, к чему мы так придем, но эта дорога мне не нравится.

— Я связался с кое-какими своими друзьями, которые, надеюсь, смогут нам помочь.

— Помочь каким образом?

— Некоторые из них — сотрудники так называемых правительственных организаций. Они могут навести справки и узнать, кто за вами охотится. На этих людей наверняка имеется досье в каких-нибудь архивах.

— Интересные у вас друзья…

— Вы предпочли бы выпутываться в одиночку? Если хотите, я свяжу вам на спицах бронежилет. У меня сейчас полно свободного времени.

Войдя в кабинет Кинросса, Холд сощурил глаза.

— Темновато здесь у вас, — пробормотал он.

— О чем вы хотели со мной поговорить?

— Не подумайте, что я вмешиваюсь в то, что меня не касается, но, кажется, у вас несколько дней назад был пациент из Америки?

— Почему вы спрашиваете?

— Он прибыл с Аляски, верно?

— Да.

— И его направили к вам военные?

— Да, они…

— А вы уверены, что они сказали вам всю правду о том, что произошло?

— Дэвид, ради всего святого, к чему вы ведете?

Холд сунул руку во внутренний карман пиджака и достал оттуда распечатанную интернет-страницу. Кинросс прочел:

— «Трагедия, о которой вы не узнаете. Чрезвычайное происшествие в исследовательском центре недалеко от Гаконы (штат Аляска). Несколько человек жестоко убиты на военном объекте, где разрабатывается весьма спорный проект по изучению ионосферного рассеяния высокочастотных радиоволн». Это еще что?

— В каком-то медвежьем углу американские военные исследуют воздействие электромагнитных волн на ионосферу[5]. Некоторые особо параноидальные конспирологи утверждают, что на самом деле речь идет о разработке нового вида оружия, способного влиять как на погоду, так и на поведение людей.

— Направленный ко мне пациент был студентом университета в Гленналлене.

— Спорим, это где-то неподалеку?

Скотт обошел свой письменный стол, открыл стоящий за ним металлический шкаф для документов и достал оттуда некогда полученный им конверт.

— Здесь фотографии, отчеты судебно-медицинской экспертизы, фотокопии официальных документов. Все строго конфиденциально.

— Вы позволите взглянуть? — Холд протянул руку.

— Смотрите. Какая уж тут врачебная тайна, в нашем-то положении…

Холд вынул из конверта бумаги и бегло их просмотрел.

— Вы говорили Дженни, что случай Тайрона Льюиса напомнил вам то, с чем мы столкнулись в Сибири.

— Это Дженни рассказала вам?

— Да, но не суть. Я почти уверен, что американцы солгали вам насчет обстоятельств массового убийства.

— Зачем бы им это делать?

— Чтобы скрыть причины происшедшего. Им было абсолютно плевать на здоровье Льюиса, но их определенно интересовало то, чему он стал свидетелем. Поэтому им было необходимо, чтобы парня привели в более или менее рабочее состояние и он смог рассказать, что случилось на их базе. Отправляя его к вам, они надеялись, что ваши обследования выявят, что именно так сильно на него повлияло.

— Вы слишком скоро делаете выводы. И на чем они основаны? На странице из интернета! Тогда как на другой чаше весов килограмм официальных документов.

— База на Аляске реально существует, и даты инцидента совпадают. Американские военные, которые контролируют объект, хранят молчание насчет проводимых там исследований. Они работают с волнами, и мощности у них не маленькие, если судить по размерам установленных конструкций. Там целые поля антенн! Что, если они запустили какой-то эксперимент, и он пошел не так?