21

Роберт Фалсинг дрожал от холода и страха. Он наконец решился выбраться из расщелины в скале, в которой просидел несколько часов, и теперь пробирался вдоль южной стены Эдинбургского замка, освещаемой ярким светом прожекторов. Фалсинг достал телефонную трубку и с бранью изо всех сил швырнул ее в сторону скал, словно надеясь выместить на ней накопившийся стресс. Телефон с глухим стуком разбился. У него было достаточно времени на размышления, пока он ждал звонка от Кинросса, и он принял решение. Завтра он уволится из компании и расскажет обо всем прессе. От этой мысли ему стало легче. Роберт сделал глубокий вдох. Довольно лжи и лицемерия. Сегодня вечером он перешел на другую сторону. Во-первых, он больше не будет представителем одной из крупнейших в мире фармацевтических компаний. Во-вторых, он не удовольствуется тем, чтобы слегка пнуть муравейник. Он разрушит его до основания.

Фалсинг принялся спускаться по насыпи к расположенной внизу площади. Кожаные подошвы его элегантных ботинок оказались плохо приспособлены к скользкой земле и каменистым откосам. Хватаясь за уступы, он неуклюже сделал несколько шагов, как вдруг его нога поехала вниз. Отяжелевший от многочасового ожидания в ледяной ночи, Фалсинг споткнулся и едва не упал. Он снова выругался. Его руки и одежда были в грязи. С того места, где он находился, Роберт мог видеть лишь небольшой участок площади Грассмаркет, но зато он отчетливо различал голоса и даже отдельные фигуры людей. Стоит ему оказаться там, среди веселящейся толпы, и он будет спасен. После, чего бы это ни стоило, он не пойдет на компромисс. Фалсинг категорически не желал иметь на своей совести еще одно грязное дело.

Наконец Роберт добрался до небольшого сквера, за которым находилась лестница имени Патрика Геддеса. Поскольку замок уже закрылся на ночь, на лестницах, соединяющих эспланаду с площадью Грассмаркет, было почти безлюдно. Пробираясь между разбитыми на квадраты зелеными участками, Фалсинг размышлял о том, что он скажет двум ученым, которым назначил встречу. На этот раз ему придется отказаться от привычного заговаривания зубов, пусть для него это будет нелегко. Больше никаких готовых формулировок, лукавых заверений, что он всей душой на их стороне, призрачных обещаний и обтекаемых речей. Сегодня вечером он будет говорить только правду. Как он мог до такого дойти? Какая коварная сила за тридцать лет превратила его в винтик на службе у бесчестной империи? Фалсинг чувствовал, как внутри него поднимается бунт. Не меньше, чем на своих руководителей, он был зол на себя самого. Никогда ему не следовало становиться пособником этой системы. Те, кому он так преданно служил, теперь сделались для него опасны. Они не оставили ему выбора. Но теперь-то он прозрел. Правда была его единственным шансом. Только искренность являлась залогом того, что ему поверят. И он был готов.

Перегнувшись через парковую ограду, Фалсинг оглядел пешеходную аллею. Убедившись, что она пустынна, он тяжело перелез через решетку и насколько мог быстро стал спускаться по ступеням. Каждый фонарь, мимо которого он проходил, вычерчивал его вытянутую тень на кирпичных стенах, окаймлявших лестницу. Ступени, повороты… Фалсинг уже был близок к цели. Еще немного, и он достигнет площади и устремится к переполненному пабу. Мысленно он уже открывал дверь и видел десятки незнакомых лиц — надежную гарантию его безопасности…

Повинуясь изгибам лестницы, Фалсинг сворачивал то вправо, то влево. Внезапно кто-то окликнул его:

— Сэр!

По спине Роберта пробежала дрожь. Он не оглянулся.

— Сэр… Сеньор, пожалуйста!

Фраза была сказана с испанским акцентом, и у Фалсинга отлегло от сердца. Он остановился и развернулся. К нему спускались две фигуры; в одной из них по длинным волосам Роберт угадал женщину. Это еще более успокоило его. Наконец пара приблизилась.

— Простите, мы заблудились, — певучим голосом произнес мужчина.

Фалсинг ощутил такое облегчение, что даже не задался вопросом, как можно было заблудиться между эспланадой замка и одним из самых туристических районов города. Пара подошла еще ближе. Уличный фонарь заливал их ярким светом.

— Куда вам надо попасть? — спросил Роберт.

Мужчина, улыбаясь, шагнул к нему. Женщина выпустила руку своего спутника. Когда Фалсинг все понял, было уже слишком поздно. Почувствовав захват сзади, он попытался вырваться, но ловушка захлопнулась. Они все-таки нашли его.