ГЛАВА 18

В течение следующего месяца я узнала, что понятие "гость" в Гласиуме имеет другое значение. Брумы больше не плюют в меня, но я постоянно чувствую их враждебность. После атаки Брумы, произошедшей однажды вечером, когда я направлялась в свою комнату, мне был предоставлен второй стражник. Жизнь здесь очень отличается от моей прежней жизни, где у меня никогда не было никакой стражи. Только люди, которые следили за мной.

Один из моих делегатов всегда забирал меня к трапезе. Придворные реже пытались подставить мне подножку или толкнуть меня, когда они находились рядом со мной. Я пытаюсь напомнить себе, об отношении Солати к Брумам, когда моё терпение на исходе, и я хочу ударить Бруму прямо между глаз.

Моя рука теперь желтого цвета и гораздо менее опухшая, её фиксирует новая шина, которую сделал для меня Аднан. Неделю назад я была счастлива избавиться от перевязки.

Не все Брумы были такими. Я познакомилась с женами некоторых делегатов. Фиона, жена Санджея, была добра. Это она оставляла свежую одежду в моей комнате, а Садра, жена Малира, напоминала меня матрону из приюта.

Обеденный зал также был идеальным местом, чтобы наблюдать за Королем. Он только что получил первое сообщение от прилетевшего ястреба, о содержании которого я могла только гадать. Ястреб был прекрасен: снежно-белый с самыми большими крыльями, которые я когда-либо видела. Когда он взлетел, я почувствовал их мощь со своего места. Полагаю, ему требовались сильные крылья, чтобы летать через этот снег и дождь. Аднан объяснил, что у них есть дополнительное веко, которое защищает их глаза, но при этом позволяет им видеть. Ястреб поднялся к потолку и исчез через какой-то выход, не видимый из-за нашего стола.

Поза Короля стала жесткой, что я восприняла как не хороший знак. Однако я почувствовала облегчение, когда не получила известия о том, что должна вернуться домой. Пока что у меня не было никакого прогресса в поисках убийцы. Мне нужно было больше времени.

Я открываю тяжелую дверь на входе в замок. Мне разрешили свободно перемещаться по замку, хотя и запретили выходить за ворота.

Я спускаюсь по массивным ступеням во двор, кутаясь, чтобы согреться, но убеждаюсь, что держусь одной рукой за стену, как велел мне Малир, чтобы не потеряться в метели. Белый порошок потревоженного снега летает вокруг нас, проникая даже в густой мех моей шубы. Я никогда не привыкну к здешнему холоду. Большую часть времени я чувствую себя так, будто мои кости заморожены. Я выхожу наружу ради одного. Увидеть псов Рона.

Когда Рон не уезжает по делам Короля на упряжке, собак держат здесь или в псарнях. Когда я приближаюсь, раздаётся скулящий шум. Я нагибаюсь к Лео и хихикаю, когда он поднимает одно ухо и наклоняет голову на бок. Я протягиваю к нему здоровую руку. Он нюхает руку и затем облизывает её. Я чешу его за ухом, как научил меня Рон, и смеюсь, когда пёс двигает головой из стороны в сторону, получая достаточно внимания.

Неожиданно рядом со мной приседает Рон, и я вздрагиваю. Я не услышала его приближения за воем ветра. Он почёсывает грудь Лео, не говоря ни слова.

— Ты сегодня куда-нибудь поедешь на упряжке? — спрашиваю я, повышая голос, чтобы перекричать воющий ветер.

— Нет, слишком опасно, — говорит он. — До королевского тура осталось совсем немного.

Я выяснила, что собаки — единственная тема, по поводу которой Рон может дать не односложные ответы. Он проводит большую часть своего времени на упряжке, перевозя важных людей или передавая различные сообщения. Полагаю, это должна быть довольно одинокая работа.

Рон отличался от остальных.

Я всегда подмечала это, но это стало более заметно с тех пор, как мы прибыли в Гласиум. Если, когда я шла по замку с кем-то из делегатов, Брумы лишь слегка ослабляли свои издевательства, а вот когда я была с Роном, никто даже не пытался поддеть меня. Интересно, что он сделал, чтобы заслужить такое боязливое уважение.

Я следую за ним назад в замок, продолжая держать руку на стене. Рон идёт со мной к огромному залу, где проходят трапезы Брум. Как обычно, все оборачиваются, чтобы поглазеть на моё появление, но, как и ожидалось, никто не осмеливается прикоснуться ко мне, когда он возвышается рядом.

Я обнаружила сходство и отличие в здешней ассамблее. Как и на Осолисе, здесь едят те, кто занимает высокое положение: министры, советники, важные купцы, и те, кто как-то связан с этими людьми. Хотя в отличие от Осолиса, эти люди не жили в замке, и единственные Брумы, кто, казалось, остаётся здесь, это высокопоставленные путешественники, некоторые из королевских советников, Рон и стражники в казармах. Единственной загадкой оставалось большое количество женщин, которые, казалось, оставались где-то в замке, хотя они постоянно менялись. Иногда я замечала похожие лица, только чтобы другое лицо вышло на следующий день из той же комнаты.

Рон продолжает идти, и мы останавливаемся у столика, ближайшего к возвышающемуся трону, за которым сидят Малир, Санджей и Аднан. Король слушает чей-то разговор, идущий по левую сторону от него. Его взгляд на мгновение перемещается на меня. После встречи в зале заседаний я больше не общалась с Королем. Я надеюсь, что так будет и впредь.

— Доброе утро, — приветствует Малир, сдвигаясь в сторону, чтобы я могла сесть рядом с ним.

— Всем доброе утро, — говорю я и перекидываюсь парой фраз с Фионой, прежде чем подхожу к столу с едой.

Стол с едой тянется вдоль одной стены и завален всевозможными диковинными яствами. Это ещё одно отличие от двора Осолиса. Здесь еда общая, тебе её не подают. Я всё ещё не знала, что представляли собой большинство блюд. Роман указал мне на фрукт, который он назвал грушей, говоря, что он будет довольно похож на яблоко. Я и не подозревала, что мои привычки в еде были настолько заметны.

Я только успела схватить грушу со скрипучего стола, как меня толкнуло в бок огромное тело. Потеряв опору под ногами и грушу, я падаю, и в падении поворачиваюсь так, чтобы защитить левую руку, но тыльной частью плеча ударяюсь о пол. Я перекатываюсь и, вскочив на ноги, занимаю в оборонительную позу. Держаться в тени оправданно, но я буду защищаться.

Я оглядываюсь на крупного мужчину и морщу нос, когда его запах достигает меня. В основном, я считаю стереотипы о Брумах необоснованными, но этот мужчина идеально им соответствует.

— Шевелись, шлюха Солати, — рычит он.

Мне не хватает времени, чтобы ответить, прежде чем массивная рука обхватывает его горло.

— Габель, — говорит Король обыденным тоном. — Почему ты пристаёшь к моей гостье?

К несчастью Габеля, он принимает это за искренний вопрос.

— Она убила Принца Кедрика, — Габель задыхается, когда Король сжимает руку немного сильнее.

Он поворачивается лицом к собравшимся, которые наблюдают за ним. Габель следует за ним, балансируя на кончиках пальцев.

— Я видел, как вы все обращались с нашей гостьей, — говорит он. — Могу я напомнить тебе, что Принцесса — женщина, и вполовину меньше тебя?

Лицо Габеля становится пунцовым. Я не смею взглянуть на ассамблею, чтобы увидеть реакцию.

— Позвольте мне прояснить вам обстоятельства смерти моего брата, — говорит он, продолжая сжимать.

— Вопреки тому, что вы все думаете, мой брат пожертвовал собой во имя спасения Татумы.

В комнате наступает тишина.

Он продолжает:

— Не насмехайтесь над его храбростью и самопожертвованием.

Король поворачивается ко мне, я заставляю себя стоять неподвижно.

— Я приношу извинения за их поведение. Если бы я был самим собой в последние недели, этот вопрос был бы улажен гораздо раньше.

Я киваю, отвлекаясь на мужчину, всё ещё находящегося в его хватке.

Лицо Габеля сейчас фиолетовое, его губы приобрели синий оттенок.

Король бросает его на пол и, не оглядываясь, возвращается к своему трону. Габель сворачивается в клубок на полу, слабо вбирая воздух в лёгкие. Несколько секунд я смотрю на него, затем перешагиваю через него и беру другую грушу.

С того дня подножки и толчки прекратились.

Я крепко сплю, что, похоже, всегда происходит в этой постели. Я с трудом выныриваю из сна, когда снаружи моей комнаты раздается громкий треск.

Я вслушиваюсь во внезапно наступившую тишину. Дверь распахивается. Я вскакиваю, пытаясь освободиться от меха, в котором запуталась. Огромная тень заполняет дверной проём, и я вижу очертания моих стражников, лежащих в куче позади неё. Тень входит в комнату и хлопком закрывает дверь.

Я судорожно вырываюсь из меха, поднося руку к своей вуали. Я колеблюсь, когда замечаю своё затруднительное положение. Из-за того, что у меня есть только один комплект одежды, я стала спать без одежды. Я предпочитаю оставаться как можно более чистой, что трудно сделать без помощи регулярных ванн.

Я иду на компромисс, обматывая мех вокруг себя, пока стою. Я буду сражаться голой, если придётся.

— Что вам нужно? Почему вы в моей комнате? — говорю я, мой голос звучит непосредственно.

Мужчина удивленно ругается.

— Дерьмо, ты не спишь.

Голос невнятный, но, тем не менее, я его узнаю.

— Что вы тут делаете, Король Джован? — спрашиваю я.

Он ведёт себя странно. Его движения неуклюжи. Во время движения к кровати он делает несколько шагов назад. Я наблюдаю, мой страх превратился в смущение. Наконец он добирается до сиденья в конце кровати и заваливается на него.

— У тебя огромная комната, — жалуется он, пыхтя, как будто бежал в гору.

— Вы только что избили своих собственных стражников, — говорю я.

Это очень странно. Я не знаю, что и думать, и стоит ли мне помочь ему.

Он закрывает глаза, на его лице появляется ухмылка.

— Ага.

Он покачивается на сиденье, а я неуверенно зависаю рядом с кроватью в мехах.

— Вы нездоровы. Вам нужна помощь? — спрашиваю я.

— Нужна ли мне помощь, — тихо повторяет он. — Думаю, нужна.