— Нилла? — прошептал он.

Она что-то пробормотала, последовала пауза. Ладонь сжалась на его затылке, а потом расслабилась, позволив ему сесть и склониться над ней, поднести лицо ближе к ее. Свеча сияла в ее приоткрытых глазах.

— Я тут, — прошептал Соран. Ее ладонь дрожала, и он поймал ее холодными пальцами. — Я тут, Нилла. Ты в безопасности.

— М… м… — она шумно вдохнула и попробовала снова. — Мальчик?

— Ушел, — Соран покачал головой. Он не видел, что произошло, когда ребенок открыл дверь. Первый залп рувин-сатры уничтожил его? Наверное, нет. Но куда он ушел, выживет ли — Соран не знал.

И он не мог послать королю Лодиралю весть о возвращении его давно потерянного ребенка. Не было надежды на благодарность или рычаг. Но это было не важно.

Важно было сохранить жизнь Ниллы.

— Я видел Эвеншпиль, — прошептал Соран. Она его слышала? Ее глаза закрылись, лицо повернулось к стене. Он подумал бы, что она спала, но она нахмурилась. — Связь между Роузвардом и Вимборном не разбита. Пока что.

Сколько она продержится? Часы. Может, дни. Чудо, что рувин-сатра ее не разбила.

— Тебе нужно уходить, — сказал он ее напряженной щеке. — Нужно. Я не могу… я не вынесу, если ты будешь тут, когда Дева Шипов…

Она вдруг повернулась к нему, глаза открылись. В свете свечи они были синими, мерцали лихорадочным блеском. Она проснулась? Он не мог понять, хоть она и смотрела на него. Она могла спать, видеть галлюцинации. Магия могла пробраться в ее голову.

— Нилла? — осторожно сказал он, склонившись к ней. — Нилла, ты можешь…

Она поймала его рубаху, ее хватка была удивительно сильной.

— Останься со мной, — выдохнула она. Нилла пыталась сосредоточиться, но ее глаза стали закатываться. — Соран, останься со… мной…

Ее голова опустилась на бок. Но дыхание было медленным и ровным. Она уснула. Глубоко, от усталости.

Соран опустил ладонь поверх ее. Даже во сне она сжимала его рубаху. Он не мог отослать ее в Вимборн в таком состоянии. Ей нужно было хотя бы пару часов поспать.

Он попытался отодвинуться, но ее пальцы сжались. И он сидел с неуверенностью, едва дышал, глядя на ее беспомощное лицо и обмякшее тело. Желания воевали в нем, тянули в стороны, которые он не хотел признавать. Он должен был уйти, вернуть расстояние между ними. Подняться в свою комнату. Закрыть двери. Спрятаться.

А он поддался.

Он опустился на гору шкур рядом с Ниллой, медленно обвил ее руками. Его рубашка развязалась, и когда она опустила голову на его грудь, он ощутил тепло ее щеки на голой коже. Он задрожал, закрыл глаза и прижался лицом к ее волосам. Ее запах почти пьянил. Он вдыхал ее как сладкие духи.

— Я тут, — прошептал он. Его губы невольно поцеловали ее дважды в голову. А потом он отвернул лицо, кривясь от горящего внутри желания. Он сдался до этого, но решимость вернулась.

Он обнимал ее. Утешал.

И все.

— Спи, — сказал он. — Я рядом. Спи, Нилла. Спи, милая, дикая, глупая девочка.