Насчет вывоза ценной вещи я был согласен. Но думал все же о другом. Бочаров заметил это и спросил:

- Георгий Ираклиевич, вас что-то смущает?

- Показания Кайшаури. Женщины, в доме которой был убит Чкония.

- А что такое?

- По словам Кайшаури, перед тем, как выйти из ее квартиры, Чкония, отвернувшись, спрятал какую-то вещь. Это было ночью, сразу после звонка Тенгиза - предположительно Джомардидзе. Эту вещь Чкония достал из небольшого черного футляра. Кайшаури ясно видела: вещь, которую Чкония достал из футляра, он положил в верхний карман рубашки. При обыске убитого оба верхних кармана рубашки были пусты. Единственное, что нашли, ключи от машины.

- Говорите, он достал эту вещь из черного футляра? - поинтересовался Телецкий. - Этот футляр новый?

- Да. Он остался в квартире и был приобщен к делу.

Бочаров посмотрел на Телецкого:

- Эдуард Алексеевич, подскажите: что могло быть в этом футляре?

- Судя по джвари, скорее всего, еще одно ювелирное изделие. Хорошо, что футляр новый. У известных ювелиров есть правило: вместе с ювелирным изделием делать и футляр к нему. Это, так сказать, знак фирмы. Если футляр сделан недавно, не исключено, что нам удастся определить мастера. По почерку. У любого изделия есть специфические отличия, зависящие от манеры отделки, качества материалов и так далее. Особенно, если футляр делал хороший ювелир. Поскольку таких ювелиров у нас немного, искать будет легче.

- Вы считаете, это было новое ювелирное изделие? - спросил Бочаров.

- Нет, Константин Никифорович, я так не считаю. Известные ювелиры в наше время почти не работают над новыми изделиями. Почти наверняка это было что-то антикварное, нуждающееся в реставрации. Изделию придавали товарный вид. А вот что хранилось в футляре? Георгий Ираклиевич, сможете набросать на бумаге эскиз футляра в натуральную величину?

Я взял лист бумаги, нарисовал футляр, объяснил, какой он изнутри.

Подполковник Телецкий долго не раздумывал, тут же сказал:

- Думаю, это был перстень. Но довольно объемный - судя по размеру футляра.

- Похоже на истину, - сказал Бочаров. - Осталась только самая малость найти его.

Парулава чуть кашлянул, посмотрел на меня. Я понял - напоминает о Церетели. Поймав взгляд Парулавы, Бочаров спросил:

- Джансуг Гиевич, вы что-то хотите сказать?

- Вообще-то, да. Я вам вчера докладывал о Церетели.

- Этот тбилисский "кит"... Что-нибудь новое?

- Нет. Но у меня назначено с ним свидание.

- Помню-помню. В ресторане "Грузия". Он ведь обещал привести специалиста по джвари?

- Обещал.

Бочаров посмотрел на Телецкого:

- Вы ведь Церетели знаете?

- Отлично знаю. В свое время был подающим надежды молодым ученым. Потом, увы, употребил знания во вред.

- Как вы думаете, зачем он приехал в Батуми? - поинтересовался я. Может быть, по делу?

- Судя по рассказу Парулавы, вряд ли. Насколько я знаю, Церетели постоянно приезжает сюда. Отдохнуть, развеяться. Тут все рядом - Цихисдзири, Кобулети. Останавливается он только в "Грузии". Насчет же дела... Ну, если что-то подвернется, Гуля может и подцепить. Не упустит.

- Например, наше джвари, - сказал Бочаров.

Телецкий повел бровями:

- Боюсь, Церетели нашим джвари не заинтересуется.

- Почему? Он же видит, что это за вещь.

- Поэтому и не заинтересуется. Церетели хитер, как старый лис. Нюх у него отменный. Если же клюнет, никогда не будет покупать джвари сам - только через подставное лицо, да и то не сразу, а постепенно. Так сказать, поэтапно.

Поразмыслив, Бочаров спросил:

- Насколько я понял, если мы начнем ловить Церетели на джвари, это будет долгая песня. Так, Эдуард Алексеевич?

- Боюсь, что так.

Еще подумав, полковник повернулся:

- Джансуг Гиевич, во сколько у вас с ним свидание?

- В девять вечера.

Бочаров перевел взгляд на меня:

- Осталось полтора часа. Думаю, на это свидание надо все-таки пойти. И вам тоже, Георгий Ираклиевич! Учитывая рекомендации Эдуарда Алексеевича, ловить Церетели на джвари мы сейчас не будем. Поймаем со временем на чем-нибудь другом. Но выжать из него максимум информации по делу Чкония наш святой долг. В Батуми вас обоих не знают. Джансуг Гиевич местом в ресторане обеспечен. Что касается вас, Георгий Ираклиевич... На случай, если сначала вы будете действовать отдельно...

- Иначе просто не получится.

- Тогда так. Если сами не пройдете, обратитесь к метрдотелю. Скажите, что от Константина Никифоровича. А я ему позвоню.

- Спасибо.

Поправив очки, Телецкий посмотрел на меня:

- Может быть, нужны еще какие-то сведения, Георгий Ираклиевич?

Я прикинул: поможет ли мне какая-то дополнительная информация о Церетели? Вообще-то нам с Парулавой нужно узнать у Гули следующее: какой крупный антикварный перстень большой ценности может сейчас в СССР находиться "в свободном обращении", "плавать", как говорят спекулянты. Добиться такой информации от Церетели реально. На наше джвари Гуля при всей своей осторожности все-таки клюнул. Значит, нам с Джансугом надо лишь покрепче его прихватить. Вряд ли, только что отбыв наказание, Церетели снова захочет иметь дело с ОБХСС.

Телецкий ободряюще улыбнулся:

- Не стесняйтесь, Георгий Ираклиевич. Чем можем - поможем.

- Эдуард Алексеевич, не мешало бы знать о связях Церетели с батумскими "китами".

Телецкий снял очки, протер платком, снова надел:

- Увы, Георгий Ираклиевич, таких связей нет.

- Совсем нет?

- Совсем. Я ведь говорил: Церетели чрезвычайно осторожен.

- И он никого из них здесь не знает?

- Ну что вы! Наоборот. Он знает всех. И его все знают. Больше того боятся, заискивают перед ним. Он же лишь изредка может снизойти поздороваться, пригласить за столик. И все. На этом знакомство заканчивается. Все дела - только через подставных лиц.

- Тяжелый вариант. Не подкопаешься.

- Тяжелый. Но одну связь я вам все-таки назову. Правда, ее так называть неверно. Если точнее, то это антисвязь.

- Почему же? Какие-то счеты?

- Верно. Этот человек - Мария Несторовна Замтарадзе. Церетели уже давно с нею в смертельной ссоре. Думаю, в свое время они что-то не поделили.